– Еще бы. Ты пей, Каша, Дурня надо сменить вовремя. Вообще все надо делать, как обещал, иначе тебе отомстят в самый неподходящий момент. Потому что зло забывать – себя не уважать, понял?
Никита отвел глаза, уж очень тяжело посмотрел на него Паля. Будто в самую душу заглянул. И все равно этот человек со спутанными русыми волосами до плеч вызывал симпатию.
– Меня вообще-то Никитой звать.
– Ври что хочешь, – быстро сказал Паля. – Только для нас ты Каша. Точка. Пошли.
Похватав из-под лавок сложенное там в начале трапезы оружие, бойцы один за другим покидали помещение. Выбравшись на свежий воздух, Паля с наслаждением вздохнул и тут же передернул затвор.
– А ты чего? – поинтересовался он.
– Патронов нет, – признался Никита.
– Иди к Червю и возьми. В некоторых вещах нельзя быть дураком, Каша.
Никита вернулся, отыскал Червя и получил сразу четыре магазина к «Калашникову», а заодно услышал и сумму.
– Патроны по рублю пара, обед рубль, магазины рубль. Шестьдесят два рубля добавляю к тысяче.
– А отрабатывать мне их как?
– Служи, Каша. Я скажу, когда счет в твою пользу изменится.
Такие странные расчеты Никиту не сильно обрадовали, но от предложенного за три рубля кинжала он не отказался. Раз дает в долг, почему бы не взять. Вот разберемся, что к чему, сделаем выводы.
– Досылай! – сразу потребовал Паля, когда Никита вернулся. – На предохранитель ставь, когда в подвал спускаешься. Все, больше никогда.
– А когда сплю? – улыбнулся Никита.
– Особенно когда спишь! Спросонок иногда затвор-то не нащупаешь, а вот на крючок палец сам прыгает. И ты не улыбайся, как идиот, глупая привычка.
Они свернули за угол, и Никита сразу увидел пост. Выкопанный на бугорке окопчик, в стороны смотрят два пулемета, закатанное полотно маскировочной сетки, вот и все. Навстречу вылез одноглазый угрюмый парень.
– Что Червь сказал? – На Никиту одноглазый не обратил ни малейшего внимания. Этикет у них такой, что ли?
– О чем Червь должен был сказать? – осторожно уточнил Паля.
– Ну… – Дурень ковырнул землю носком сапога. – Короче, людей я видел. Баб, без оружия.
– Нет, ничего Червь не говорил. Ты не переживай, бывает. – Паля улыбнулся, похлопал Дурня по плечу. – Все в порядке.
– Да… – неуверенно протянул Дурень. – Ну, я пошел тогда. Бутылка твоя на месте.
Паля слез в окопчик и приглашающе махнул Никите рукой.
– Умеешь с этой техникой управляться?
– Наверное. – Никита потрогал пулемет, прикинул сектор обстрела. – Часто приходится пользоваться?
– Почти никогда. Я тут немного выпью, мне доктор прописал, а ты поглядывай.
Паля угнездился в глубине окопа, быстро откопал бутылку водки. Не зная, как начать разговор, Никита облокотился на бруствер. Тишина. Жарко, безветренно. Поспать бы.
«Пусть выпьет как следует, тут я его и расспрошу обо всем, алкаша, – решил Никита. – Он вроде неагрессивный. Развяжется язык».
6
– Больше ничего не заметил? – Червь тихонечко постукивал по столу рукоятью ножа.
– Нет.
Закончив с супом, Дурень отстранился, позволяя Кларе навалить в миску макарон.
– Думаешь, привиделось мне, босс?
– Ничего пока не думаю.
– Дай проводника. Я схожу, посмотрю… Может, там следы остались. Они в платьях были.
– Это и странно. Если бы с оружием, в камуфляже, я бы сразу послал кого-нибудь. Но в платьях по Зоне не ходят. Ты особо не болтай.
– Я Лопате рассказал.
– Он помолчит, не маленький. – Червь повернул голову. – Клара! Скажи; ты знала в Зоне других женщин?
Клара высунулась из своего закутка с кружкой чая для Дурня, сослепу или задумавшись налетела на край лавки, едва не расплескала.
– Не помню, Червь. Вроде бы.
– А ты вспомни. Где видела?
