– Ваша светлость. – Уна робко вошла вслед за советником, на побледневшем лице явственно читался испуг.
Хантер развернулся и, подойдя к служанке, схватил ее за плечи и тряхнул.
– Она же умирает, – прошипел он, с силой сжимая свои руки, так что девушка вскрикнула от боли.
– Леди немного приболела, я принесла ей бульон, – оправдывалась служанка. – Ничего страшного.
– Чей приказ ты выполняла?
Уна вздрогнула и, сжав губы, отвернулась, прекратив свой бессвязный лепет.
– Дрянь! – в сердцах проговорил Хантер и так резко выпустил служанку, что та покачнулась и чуть не упала. Всхлипывая, она подобрала юбки, чтобы ретироваться из комнаты.
– Я тебя не отпускал!
Грозный окрик заставил девушку застыть и со страхом обернуться.
– Давно леди Лорейн в таком состоянии?
– Второй день. – В этот раз Уна даже не пыталась выкручиваться, правдиво отвечая на вопрос.
– Так кто?
– Она меня убьет, – прошептала служанка и упала перед советником на колени, заламывая руки. – Вы обрекаете меня на смерть, не губите, ваша светлость.
– Твоя жизнь и медяка не стоит! – Хантер брезгливо отпихнул сапогом съежившуюся девушку. – Отвечай, иначе я сейчас же оторву твою пустую голову.
– Леди Нэрия, – выдохнула служанка, давясь рыданиями.
– Я так и думал, – коротко кивнул советник. – А теперь убирайся отсюда и пришли пару годных служанок, готовых добросовестно выполнять свою работу. С тобой я позже разберусь. И кстати, забери эти холодные помои.
Он сунул ей в руки поднос с тарелкой, наградив хмурым взглядом.
– Да, ваша светлость. – Уна поклонилась и, сгорбив плечи, ушла восвояси, оставив меня с Хантером.
– Я думал, девчонка Вэкслера умнее, – тихо сказал он, садясь на край постели. Советник наклонился, чтобы убрать слипшуюся от пота прядь волос с моего лица. – Может, еще слишком молода, но если не повзрослеет, то Кордану туго с ней придется, маленькая интриганка.
– Почему она меня ненавидит? – Свистящий хрип, сорвавшийся с моих уст, напугал даже меня.
– Дурацкий вопрос, Лорейн, – хмыкнул Хантер, терпеливо дожидаясь, когда я прокашляюсь. – Может, потому, что жених резко потерял к ней интерес и увлекся другой женщиной?
– Что король во мне нашел? – прошептала я, смущенная близостью постороннего мужчины. В помутненном от болезни разуме всплывали картинки недавнего прошлого. Сильные руки скользят по обнаженной спине, горячие губы осторожно касаются кожи и тут же останавливаются, не решаясь продолжить свой путь. Он пожалел меня тогда, не наградил позором.
– Может, медные волосы или необычную красоту, – проговорил Хантер. Его рука вновь потянулась к моим локонам, но остановилась, безвольной плетью упав на покрывало. – Ты так отличаешься от всех, кого я знаю. Лорейн, ты… особенная.
– Знали бы вы, как горько быть не такой, как все: насмешки, шепоток за спиной – всего этого хлебнула с лихвой.
– Люди всегда стремятся погубить то, что не в силах понять. А ты редкий цветок среди сорняка, поверь мне, я много людей повидал.
– Я всего лишь незаконная дочь покойного наместника, почти пустое место. Не соперница знатной леди, чистокровной элурке. Надеюсь, его величество быстро наиграется мной и оставит в покое.
– Тебя тяготит его… в те моменты, когда вы вместе, что ты чувствуешь?
Пальцы Хантера сжали покрывало, пристальный взгляд устремился ко мне.
Я моргнула, понимая, что не могу откровенно рассказать, что меня тоже тянет к Кордану, от страстных объятий в груди начинает пылать огонь, который плавит, превращая все мое существо в податливую глину.
К счастью, в спальне вскоре появилась другая служанка, избавляя меня от смущающего разговора. Худая молчаливая женщина принесла таз. Смочив тряпицу в теплой воде, встала перед кроватью и выжидающе уставилась на Хантера.
– Господин, – поклонилась она.
– Да, я уже ухожу.
Хантер нашел мою ладонь и легонько сжал ее, после чего быстро покинул спальню.
Через несколько дней я была полностью здорова. Новая служанка Джит оказалась весьма молчаливой. За время своих посещений она произнесла от силы несколько десяток слов, большинство из которых являлись приветствием или пожеланиями доброй ночи. Несмотря на угрюмость, Джит исправно выполняла свои обязанности, приносила еду и горячий отвар из трав, который довольно скоро помог избавиться от кашля.
Однажды я решилась спросить о том, что так мучило меня все это время, сильнее болезни сжигало изнутри, заставляя посреди ночи просыпаться от кошмара, заглушая подушкой хриплый крик, рвущийся наружу.
– Джит, скажи, как чувствует себя король? – сказала и тут же замерла, закусив губу.
Служанка отвлеклась от чистого белья, которое принесла от прачки, и внимательно посмотрела на меня, не торопясь с ответом. Напряжение росло вместе с нахлынувшим беспокойством.
– Его величество здоров, – наконец произнесла Джит.
Я подавила вздох облегчения, ноги подкосились от нахлынувшей слабости. Пришлось даже подойти к окну и чуть приоткрыть створку. Я старательно прятала раскрасневшееся и смущенное лицо от служанки, вдыхала полной грудью свежий морозный воздух, улыбаясь колючему ветру.
– Какие еще новости? – робко поинтересовалась я, решив наконец узнать и другую горькую правду. После гневной речи лорда Вэкслера большинство жителей замка, должно быть, ненавидят и презирают меня. Именно поэтому я старалась не выходить за пределы комнаты. Лишь один раз ночью попробовала подняться наверх, чтобы полюбоваться цветами в зимнем саду, но потайная узкая дверь оказалась заперта, и больше я не предпринимала попыток попасть туда.
– Люди разное толкуют, но в основном все разговоры в замке о предстоящей свадьбе повелителя, – тихо сказала служанка. – Народ истосковался по праздникам.
– Вот как…
Сердце сжалось от острого укола, я тут же раздраженно дернула плечом, пытаясь скинуть с себя навалившуюся горечь. Неожиданное известие должно обрадовать меня, а я, наоборот, реагирую как самая настоящая обиженная любовница. Неужели так свыклась с грядущими перспективами? Это ведь означает, что король забыл обо мне и решил наконец заняться своей невестой.
Стало противно от собственных низменных чувств. Я сжала кулак, вонзая ногти в нежную кожу, пытаясь вытеснить душевную боль. Всевышний, да что же со мной происходит! Дым от зачадивших в камине поленьев черной лентой скользнул по полу,
