Глава 37. Янина
Вечер плавно перетёк в ночь. Мне казалось: тягучему ожиданию не будет конца.
Но буран немного улёгся. Самолёт всё-таки приземлился. Помещение аэропорта словно всколыхнулось от толпы, начавшей двигаться как по мановению волшебной палочки.
Снова сразу стало шумно, гулко и очень тесно.
Я словно очнулась, стараясь разглядеть Владимира среди прибывших.
Я заметила его ещё издалека. Он остановился, доставая телефон. Сосредоточен и спокоен, как всегда.
Володя даже не стал смотреть по сторонам, сразу начал звонить. Мой телефон завибрировал в кармане зимней куртки. Я торопливо пошла к Володе, чувствуя, что ноги вот-вот ослабеют.
Казалось, что я не дойду до него, и идти к нему точно не стоит.
Сердце громыхало, как молот по наковальне. Толпа и всё кругом казались размытыми. А в фокусе был только Володя, нахмурившийся и сурово поджавший губы.
Я остановилась сбоку от него. Но не смогла ничего сказать, только дёрнула за рукав пальто.
Володя раздражённо обернулся. При виде меня его лицо мгновенно изменило своё выражение. Он торопливо сунул телефон в карман и застыл, не зная, как поступить.
Кто-то из проходящих задел меня локтем, подтолкнув вперёд.
Оставшееся расстояние между нами я преодолела быстро и легко.
Так естественно, будто это единственно правильное из всего, что есть. Шагать навстречу, утыкаться лицом в широкую грудь и запускать руки под полы мягкого пальто, чтобы согреть замёрзшие пальцы. Сразу окутывает приятным и пряным теплом, гулкими ударами быстро бьющегося сердца.
Снаружи гомон толпы баюкает белым шумом.
Я замерла, прижавшись всем телом.
Владимир опешил на мгновение, но потом опустил руки, обнимая меня за плечи.
— Опоздал. Не люблю опаздывать. Долго ждала?
— Очень. Мне казалось, что самолёт разобьётся… — выдавила я из себя. — И ты вместе с ним тоже.
Последние слова я произнесла так тихо, что еле услышала их сама. Но Володя услышал. Он смахнул слезинки со щёк, усмехнувшись.
— Как оказалось, я неубиваемая зараза. Несмотря на все пожелания мне сдохнуть.
Я тут же проглотила свои слёзы, а лицо обожгло краской стыда. С моей стороны было очень некрасиво говорить ему такие слова в прошлом. Сейчас мне хотелось откусить язык самой себе за это.
Я отстранилась от Володи, понимая, что, должно быть, выгляжу очень глупо.
— Не обижайся, Янина. На правду нельзя обижаться. К тому же я не только тебя имел в виду. Ну, улыбнись хотя бы немного? — пожурил меня Владимир, приобняв за плечи. — Ты налегке?
Я поискала рукой ремешок. Сумка с документами и деньгами была при мне. А вот небольшой чемодан я оставила… Я принялась искать его, пытаясь вспомнить, где видела в последний раз.
— Чемодан потеряла…
Владимир оживился.
— Есть что-нибудь ценное?
— Нет. Деньги и документы при мне. Там только вещи и мелочи всякие! — от досады я прикусила губу, понимая, что оставила чемодан у ряда сидений, а потом долго стояла у окна, забыв обо всём на свете.
— Давно оставила? В зале должны быть камеры видеонаблюдения. Если хочешь, давай обратимся в службу аэропорта? — предложил Володя.
— Нет. Не надо, наверное. Это займёт много времени.
— Ты права. Если ничего ценного и памятного нет, лучше не тратить время.
Володя посмотрел на циферблат часов и сверился с таблоидом с обновлённой информацией по вылету самолётов.
— Я купил билеты на тот же рейс, что и у тебя. Судя по всему, у нас в запасе есть ещё два с половиной часа…
Володя улыбнулся мне, заставляя сердце биться чаще, и огорошил вопросом:
— Чем займёмся?
Я постаралась отделаться от мысли, что это фривольный намёк. Но я тут же строго одёрнула себя: никакого намёка здесь нет. Кажется, мне будет сложно не вспоминать о Рождестве и Новогоднем утре.
— Если ты не против, предлагаю заглянуть в какое-нибудь кафе. И надеюсь, что там вполне сносно кормят.
— Давай, — согласилась я, понимая, что Володя ведёт себя прилично. По-дружески или по-родственному.
Не переступая за грань, как мы и договаривались. Разве не этого я хотела?
Получить призрачную возможность завести ребёнка и навсегда стереть из памяти то, каким образом это случилось?
Глава 38. Янина
Володя заказал такси и попросил таксиста отвезти нас в приятное и тихое место.
Таксист без лишних разговоров привёз нас в небольшой ресторанчик, обставленный, будто зал в доме у кого-то из друзей.
Низкие мягкие диваны с тканевой обивкой, повсюду торшеры с тканевыми абажурами. На полках много круглых пластинок и старых бумажных книг.
— Нео-винтаж? — оглянулся Владимир. — Неплохо!
— Довольно уютно.
— Что будешь заказывать? — он бросил быстрый взгляд на меня и углубился в изучение меню.
— Особо ничего не хочется. Меня мама раскормила так, что хватит на полгода вперёд!
— Нужно сказать ей спасибо за твои щёчки и блестящий взгляд! — отозвался Владимир как ни в чём не бывало.
Официант принёс наш заказ через несколько минут. Я выбрала себе только десерт: шоколадный торт и горячий чай. Владимир заказал себе то же самое, но ни к чему не притронулся.
— Меня мама тоже раскормила, — усмехнулся он. — Рождественским гусем и ванильным пудингами. Скоро пиджак на спине треснет.
Володя не давал скучать за столом, развлекая беседой и показывая фотографии семейного торжества.
Поневоле я вспомнила, что на прошлое Рождество мы летали в Германию все вместе. С родителями Славы и Володи у меня были отстранённые отношения.
Мы виделись всего несколько раз: один раз до свадьбы, потом на свадьбе и на прошлое Рождество.
«Это ещё не всё!» — поправляю я себя, добавляя похороны и сорок дней…
Я возвращаюсь в действительность, заставляя себя не смотреть так часто на лицо Владимира и не задерживаться взглядом на его пальцах. Умелых и очень сильных.
В лицо бросается жар.
Но вовремя пришедшая мысль о Славе проносится по спине холодком, отрезвляя меня.
— У меня есть для тебя подарок.
Володя тянется в карман пальто и достаёт коробочку, затянутую в золотистую обёрточную бумагу. Коробочка достаточно большая, размером с мужскую ладонь.
Владимир протянул её мне, зажав руку между своих ладоней.
— С Новым годом. Пусть всё прошлое останется в прошлом. Я бы очень этого хотел.
— Спасибо.
Я погладила пальцем обёрточную бумагу с тиснёнными золотыми звёздами, но не решилась открыть подарок, прямо спросив:
— Что там?
— Надежда? — вопросом на вопрос ответил Владимир.
— Володя… — я прикусила губу, понимая, что рассудок начинает плавиться.
Вновь всё трогается с места. Я осторожно поставила коробочку на стол, гадая, что там. Достаточно тяжёлая.
Володя покачал головой:
— Там нет ничего плохого, правда. Но открывай не сейчас, идёт? Откроешь дома, когда будешь одна.
Я улыбнулась, побарабанив пальцами по поверхности подарочной упаковки:
— Мне хотелось бы узнать, что там внутри. И… не хотелось бы. Похоже, мне вообще не стоит её открывать. Так дольше сохранится ощущение праздника.
— Решать тебе, — усмехнулся Владимир. — Но мне кажется, что я обязательно узнаю, когда ты решишься заглянуть внутрь.
У Владимира зазвонил телефон.
— Извини, я отвечу?
Брат мужа поднялся из-за стола, отвечая на звонок, и неторопливо пошёл прочь.
— Да, Тамара. Нет. Ещё не в городе. Но скоро вернусь. А
