Когда Маша брала Оливера, он уже был немного натренирован и знал некоторые основные команды, поэтому дрессировка проходила легко и весело. Да и сам пес был достаточно смышленым. После каждого успешного выполнения команды Кирилл угощал своего питомца лакомством, приготовленным заранее. Однако все же зима давала знать о себе, и через два часа Маша почувствовала, что замерзла.
— Вот бы сейчас выпить горячего чая! — поделилась она своей мыслью с Кириллом.
— Так пойдем ко мне? Я бы тоже не отказался, — предложил он.
На том и порешали. Да и Оливер уже немного устал от тренировок, а когда зашел в квартиру, так и вовсе сразу уснул. Намаялся, бедный! Но Кирилл был им доволен. Пес схватывал команды налету, и его хозяин мечтал о том, что вскоре станет свободным в передвижении. Эта мысль окрыляла и давала новую надежду.
Маша с Кириллом прошли на кухню, и девушка поставила греться чайник с водой. Она нашла, где стоит корзинка печенья и тарелка с утренними оладушками, которые добрая Людмила Степановна нажарила сыну на целый день. Маша с удовольствием вдохнула аромат кулинарного творения мамы Кирилла и поставила его на стол, а затем достала чашки и разлила по ним чай. Нагулявшись на морозе, ребята выпили по три чашки ароматного чая с бергамотом под оживленную беседу. Им было хорошо вместе, у них всегда находились общие темы. Кирилл чувствовал себя комфортно рядом с Машей, потому что мог поделиться с ней всем, в том числе самым сокровенным. Он доверял ей даже больше, чем самому себе.
— Маш, а почему ты не знакомишь меня со своими родителями? — вдруг спросил он.
Девушка замерла, не успев донести чашку до рта. Они раньше никогда не обсуждали эту тему, да и сама Маша предпочитала откладывать вопрос на неопределенный срок.
— А ты этого хочешь? — осторожно спросила она.
— Очень. Или ты меня стесняешься?
— Нет, что ты! — тут же возразила Маша. — Просто…
— Ты не знаешь, как они отреагируют на то, что я слепой? — догадался он.
— Да. Но я бы очень хотела, чтобы ты с ними познакомился!
— Иди сюда… — попросил Кирилл и расставил в стороны руки, приглашая ее сесть к нему на колени.
И только когда девушка сделала это, он прижался носом к ее ушку и прошептал:
— Даже если весь мир будет против нас, я все равно не отступлюсь. Только благодаря тебе я родился заново…
От его слов у Маши по спине пробежали мурашки. Она обвила руками его шею и прижалась щекой к его щеке. Так можно сидеть вечно! В подобные моменты казалось, что они составляют единое целое, которое нельзя делить на составляющие.
Провела рукой по его волосам. Ей нравилось, что они такие мягкие, но в то же время густые и приятные на ощупь. Хотелось касаться их не только руками, но и губами. Но Кирилл опередил ее и, зарылся носом в ее волосы и пробрался к шее. Маша вздрогнула от неожиданного прикосновения, которое породило волну наслаждения и волшебного тепла, растекшееся по всему телу. Наверное, оно было от чая или, может… от чего-то другого? Вскоре он добрался до ее губ и поцеловал их. Настойчиво, по-юношески пылко и страстно. Целовал долго, с трепетной нежностью и лаской, от которой у Маши закружилась голова. Она провалилась в эту бездну наслаждения и чувственных ощущений, пьянивших, словно крепкое вино.
Затем Кирилл на секунду оторвался от ее губ, но только затем, чтобы снять очки. Он нащупал одной рукой стол и положил их туда. Маша чувствовала, что он обнимает ее все сильнее, и уже ничто не могло остановить его. Разумом она прекрасно понимала, к чему все идет, но… А нужен ли сейчас этот разум?
Ладонь скользнула в вырез кофты, и девушка вздрогнула от прикосновения к тем участкам тела, где ее еще не касался мужчина. Но тут же она ощутила приятное тепло, которое шло от Кирилла, и растаяла окончательно. Парень чувствовал, что Маша все еще стесняется этого интимного момента, поэтому сам расстегнул пуговицы на своей рубашке. Первый раз в жизни Маша видела обнаженное мужское тело так близко. Но тут же она решила закрыть глаза, ей захотелось, чтобы они с Кириллом оказались в равных условиях, и оба действовали только на уровне ощущений. Несмело Маша коснулась рельефа его груди и провела по нему ладошкой. От этого дыхание парня участилось, а объятия стали крепче.
Прикосновения, ласки, поцелуи — все это происходило очень медленно, но чувственно. Не было лишних движений, как будто молодые люди давно знали, что и как нужно делать. Последний раз Маша вернулась в реальность только когда оказалась на кровати, почувствовав спиной холод покрывала и резкую боль. А затем она снова погрузилась в реку чувственных ощущений, которая вскоре превратилась в горную, изобилуя резкими поворотами, падениями вниз и вознесениями наверх. И сквозь шум этой реки она слышала шепот: «Я тебя люблю… люблю…».
После Маша еще долго вспоминала все подробности того знакового дня для себя, ведь Кирилл был первым мужчиной в ее жизни. Она запомнила, как он нежно «осматривал» руками и губами каждый участочек ее тела и снова признавался в любви. Никогда не думала, что ей будет настолько хорошо от близости с мужчиной. Ведь многие подружки рассказывали, как им было больно и неприятно. И хотя Маша тоже почувствовала боль, но Кирилл быстро сумел заглушить ее нежными ласками и поцелуями.
Правда, несмотря на все эти волшебные моменты, Маша помнила, что Кирилл захотел познакомиться с ее родителями. Она и сама много думала над тем, как лучше это устроить. Конечно, нужно было заранее предупредить их об этой встрече и подготовить. Иначе ничего хорошего из затеи не выйдет. На следующий день, когда вся семья собралась за ужином, Маша решилась. Как только все расправились с рассольником, и мама разлила по кружкам чай, девушка уверенно заявила:
— Мама, папа, завтра к нам придет мой парень. Он очень хочет с вами познакомиться!
На что мама с улыбкой посмотрела на дочь, а папа продолжил невозмутимо пить чай.
— Машенька, мы будем только рады! Тогда я завтра с утра испеку твой любимый «Наполеон», надо же будет гостя чем-то угощать, — обрадовалась мама.
— Только я хочу вас сразу предупредить, что Кирилл… В общем, он немного не такой, как все, — выпалила как на духу девушка.
— В смысле? — не понял ее папа.
Маша собрала внутри всю волю в кулак и уверенно сказала:
— Он слепой.
Удивлению родителей не было предела. Папа, правда, решил отмолчаться, а вот мама не смогла. Она убрала
