Несчастная от горя женщина целовала сына, словно ее прикосновения могли его исцелить, но ничего не получалось, и когда Кирилл снова потребовал ответа, то ей пришлось сказать правду.
— Ты попал в аварию, была операция… Твое зрение… Врачи не смогли спасти его… — Людмила Степановна могла говорить только обрывками фраз, но ее сыну и этого было достаточно. Он все понял и безудержно зарыдал.
Кирилл отогнал навязчивые воспоминания, бередившие душу, и вслушался в тишину. Маша молчала, поэтому он сам решил начать разговор:
— Как себя чувствуешь? У тебя что-то болит?
Девушка вздрогнула от звуков его голоса, погруженная, как и он, в свои мысли. Ушибленная нога сильно ныла, а туго затянутые бинты только усугубляли положение. Ко всему прочему голова еще немного кружилась от падения, поэтому приходилось частенько закрывать глаза, но Маша очень ждала Кирилла, им о многом нужно поговорить.
— В общем, все обошлось. Ногу вот только подвернула и пару ссадин получила. Благо водитель попался нормальный, я потеряла сознание, а он «скорую» вызвал, — тихо сказала она, поправляя на кровати больную ногу.
— Слава Богу. Я волновался за тебя.
Снова между ними пауза. Кириллу показалось, что неожиданно возникла стена, отгораживающая от Маши, еще никогда не было так тяжело молчать рядом с ней. Хотелось так много всего сказать! Слова застряли в горле, и он боялся их произнести, но вдруг она заговорила сама:
— Я встречалась с Геной, и он все рассказал. Все, — подчеркнула она.
При упоминании имени бывшего лучшего друга Кирилл сжал пальцы в кулак и постучал им по коленке. В один момент в душе вспыхнул огонь, не поддающийся контролю.
— И про вашу тусовку стритрэйсеров, и про гонки за деньги, — продолжила Маша, хоть и заметила изменения в Кирилле.
— Зачем тебе это было надо? — Его голос изменился, стал жестким и требовательным. Маша уже и позабыла эти резкие нотки в голосе любимого. Она сразу вспомнила первые месяцы их знакомства, когда Кирилл был озлоблен на весь мир и не принимал ее помощь.
— Что именно? — не поняла она и сконцентрировала на нем свой взгляд, хоть и сделать это было достаточно трудно.
— Копаться в прошлом! Тем более за моей спиной! — казалось, он взбесился, но Маша была не из пугливых. Она была уверена, что ей ничего не стоит усмирить гнев любимого, ведь практиковала это много раз.
— Я не копалась, — возразила она. — Просто поговорила с твоим другом…
— Бывшим другом, — уточнил Кирилл. — Тебе не стоило этого делать!
Если бы сейчас на лице не было очков, то Маша точно бы увидела, как сверкают от негодования его глаза, но все же их скрывали темные стекла, поэтому оставалось только догадываться, хотя и так было понятно, что она задела больную тему. Однако Маша решила идти до конца и в этот раз не отступать.
— Но ведь ты же мне ничего не рассказывал! — справедливо заметила она.
— Значит, на то были свои причины, — отрезал Кирилл.
— Какие? — не могла взять в толк она.
— Как тебе вообще пришла в голову мысль разговаривать с этим ублюдком! — взорвался Кирилл и подскочил с места. — Зачем туда полезла, Маша?! Кто вообще просил? Та жизнь тебя не касается!
Он так яростно размахивал руками, что если бы на пути попалась ваза или лампа, то тут же она оказалась бы на полу.
— Что значит «не касается»? — Маша хлопнула ладошкой по больничному матрацу. — Разве, если человек любит, то он не должен доверять на сто процентов? Зачем все эти тайны?
— Как ты не поймешь, я пытаюсь все это забыть! Навсегда вычеркнуть из памяти! Сомневаюсь, что тебе бы понравился тот Кирилл! — Он уже перешел на крик.
— Не кричи на меня, — возмутилась Маша. — Гена — единственный человек, который знал, как все было на самом деле!
Подобный довод Кирилла не убедил, а, наоборот, еще больше разозлил:
— Этот, как ты выразилась, «человек» чуть не убил меня! Хотя, лучше б убил, меньше б мучений…
Он опустил голову, словно что-то разглядывал под ногами. Казалось, он набирает побольше воздуха в грудь для решающей атаки. Его слова полоснули, словно нож, по сердцу Маши.
— Что ты такое говоришь! Прекрати! — воскликнула она, пытаясь воззвать к его разуму.
— Да это правда, черт возьми! — В один миг Кирилл махнул рукой и перевернул стоявший рядом стул. Тот с грохотом упал на пол, благо хоть не разлетелся на части. Маша испуганно посмотрела на перевернутый предмет мебели, а потом снова на Кирилла.
— Я прошу тебя, успокойся… — Она протянула ему свою руку.
Больше всего сейчас ее пугал сам Кирилл, который уже был не похож сам на себя. Его ноздри раздувались от гнева, а темные волосы, словно вороново крыло, блестели в свете электрической лампы.
— Не нужно меня успокаивать! — В Кирилла словно бес вселился. — Он предал меня! Что там ему наобещал Череп? Новый мотоцикл? А, может, деньги? Не удивлюсь, если этот урод сейчас гоняет на том самом мотоцикле и живет припеваючи!
— Да, на самом деле Череп обещал Гене мотоцикл, но тот его не взял! И он очень сильно сожалеет о случившемся… — Маша попыталась встать с кровати, чтобы дотронуться до Кирилла и успокоить своим прикосновением. Она знала, что только так можно вернуть любимому равновесие, но как назло нога не позволяла этого сделать.
— Больше ни слова не говори мне о нем, — Кирилл предупредительно поднял вверх указательный палец.
— Ну как же ты не поймешь? Эта обида на Гену тянет твою душу вниз! Посмотри, как ты рассердился в один момент! Тебе нужно его простить! — воскликнула Маша из последних сил.
— Не тебе мне указывать, что делать, — отрезал Кирилл.
Его тон вмиг отрезвил девушку. Она как будто посмотрела на возлюбленного другими глазами. А вообще, почему он смеет разговаривать с ней так грубо? Маша медленно опустилась обратно на кровать и подняла на Кирилла полный негодования взгляд. В тот момент она особо пожалела, что он не сможет увидеть, насколько разозлил ее своим поведением.
— Я не хочу продолжать разговор в таком тоне, — твердо сказала она и, сложив руки на груди, отвернулась.
— Мне уйти? — только и спросил Кирилл.
— Да.
Маша с силой закрыла глаза, чтобы не проронить ни единой слезинки. Внутренности сжались в комок, но девушка уже боялась давать волю своим чувствам. Кирилл понял, что она больше ничего ему не ответит, поэтому направился, как ему казалось, к выходу, но не сразу смог сориентироваться в пространстве и пошел к окну.
— Повернись направо, — подсказала Маша.
Парень услышал ее слова и обернулся, безразличный тон задел за живое. Обижается? Пускай. От своих слов Кирилл не собирался отказываться. Ей не стоило разговаривать с Геной за его спиной. Точка.
Когда он вышел, девушка тяжело вздохнула и отвела взгляд. Голые деревья качались
