Мальчик был одет грязновато, но сшита одежда была добротно, он нерешительно продвигался по базарной площади, словно его кто заставлял идти, он то останавливался, то вообще поворачивал назад, но сделав два шага возвращался к прежнему направлению. Тут его взгляд упал на лоток с хлебом, его глаза алчно загорелись, он не произвольно сглотнул слюну и в походке его прибавилось решимости. Я поняла, что он хочет сделать, и удивлению моему не было предела, я не раз за неделю проведенную в Халлосе видела как работают маленькие воры, но они всегда действовали когда много людей вокруг и уж конечно не так явно. Я еще раз внимательно посмотрела на лицо мальчика, и мне все стало ясно — он не из клановых детей, и то что решился на преступление от голода. Что же он делает?! Если поймают, то это стопроцентная виселица! Я оставила булку и недопитый кофе и направилась в сторону пацана. Мне не хватило буквально пару шагов, когда рука мальчика взяла булку хлеба, а рука стражника схватила его за руку. Думать было некогда.
— Роберт! — возмущенно воскликнула я, подходя вплотную к мальчику и стражнику, оба ошарашенно вылупили на меня глаза — Я же тебе сказала, ждать меня на углу дома! Да что же ты за бестолочь такая, вечно тебя ходишь ищешь! Ну, что ты за ребенок такой, наказание одно. — я перевела взгляд на торговца — Уважаемый, сколько с нас за этот чудесный образец пекарского искусства (к слову, этим хлебом можно было убить, если в лоб ударить). — теперь и продавец выпучил глаза. Пока мужчина думал сколько стоит хлеб, я посмотрела на стражника, он начинал хмуриться. — Ой, простите господин страж, — я похлопала глазками — мой брат влез без очереди?! Роберт, я тебя когда-нибудь пришибу!
Стражник открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не дала эму этого сделать, продолжая беспрестанно извиняться, кинула торговцу монету, которая с лихвой перекроит стоимость его изделия, и схватив за руку мальчишку и этот каменный булыжник, который я купила как хлеб, направилась прочь от прилавка. Затащив неудавшегося вора за угол я чуть выдохнула и пошла по-медленнее.
— Как тебя зовут? — спросила я не выпуская его руку из своей, еще не хватало, чтобы он дёрнул от меня прочь и попался тому же охраннику.
— Т-тим…
— Меня зовут Рина, — да имя я тоже сократила, чтобы не выдавать настоящее — Не бойся меня, мы сейчас идем ко мне, я накормлю тебя, хочешь есть, Тим?
Мальчик быстро закивал и опять сглотнул слюну. Спустя десять минут мы сидели в моей гостиной и ждали, когда нам принесут еду. Обычно я обедала внизу, но сейчас пришлось попросить обед на верх — мой гость и так напуган, будет лучше если мы поговорим в тишине. Тим присел на краешек дивана и нахохлившись как воробей смотрел на меня не отрывая глаз. Я решила поговорить после еды.
Нам принесли суп, кашу с мясной подливкой и пирожки с повидлом на десерт. Глядя как мальчик жадно заглатывает пищу, я испугалась, что ему станет плохо, от заворота кишок, слышала может быть такое, если долго не есть, а потом наесться. Я тоже с аппетитом поела свою порцию, но пирожки оставила Тиму.
Когда на тарелках не осталось ни крошки, а малец сыто откинулся на диване я решила расспросить его.
— Тим, ты понимаешь, что тебе сегодня грозила виселица? — он втянул голову в плечи и опустил глаза, а я поняла, что надо было по-деликатнее начать беседу. — Я хочу тебе помочь, расскажи мне, что с тобой произошло?
Бедный мальчик мне рассказал, что он жил с родителями в небольшом, но уютном доме через три квартала отсюда, отец был наемником, в одном из самых успешных отрядах. Мать занималась домом, любила читать вслух и петь, образование у нее было хорошее, она была родом из империи (поэтому Тим и сошел за моего брата, смуглая кожа мальчика выдавала в нем нечистокровного северянина), научила сына читать, считать и писать. Но три месяца назад с отцом, во время выполнения задания, произошел несчастный случай — волкодлак из-за грани сильно порвал его. Дома его выходили, раны зажили, и на удивление быстро, но вот внутри у него что-то изменилось. Он стал агрессивен, кричал на жену, не играл с сыном, дальше больше — постепенно все больше времени ночью бодрствовал, а днем спал. Сослуживцы понимали что происходит с их соратником, они честно рассказали его жене, что улучшений ждать не стоит и с ближайшим полнолунием ее муж станет опасен для окружающих. Но любящая жена была уверена, что сможет вернуть супруга к нормальной жизни. В общем конец этой истории и так понятен, в полнолуние случилось то, что и должно было. Так в один миг Тим остался один во всем свете, мать перед полнолунием отослала мальчика к соседке на ночь.
Мне не понятно было — почему Тима служба городского управления не отправила в школу наемников, или же не прибрал к рукам один из кланов (ну хотя, судя по сегодняшнему, кланы вряд ли берут таких в свои ряды). Теперь мальчик скитался по улицам города, в его бывшем доме уже жили чужие люди, и искал себе пропитание. Ошивался рядом с тавернами, когда наемники гуляли его служанки из таверны могли нанять за еду, чтобы он отчистил крыльцо, если кто из отмечающих не донес содержимое желудка до отхожего места, или же иногда просто угощали веселые празднующие. В последнюю неделю с празднующими была напряженка, прорывы сократились и наемникам пришлось поубавить аппетиты, вот Тим от голода и решился своровать хлеб.
Пока мальчик рассказывал мне свою печальную историю я его рассмотрела — светлые волосы у него были в папу северянина, ростом он тоже скорее всего будет как и все северяне, а вот кожа была смуглая, как у меня и карие глаза тоже, носик был задорно вздернут. Вообще мальчик был симпатичный, а впоследствии грозился вырасти красавцем и сердцеедом.
Естесственно, после того, как я узнала о том, что с ним произошло — я не могла его бросить.
— Тим, я всегда мечтала о брате, может хочешь остаться со мной? Я в этом городе также как и ты одна, а вместе — веселее, ну что скажешь?
Я видела как в глазах мальчонки загорается искра счастья и поняла, что теперь у меня есть братишка. Что-то очень уж быстро я обзавожусь родственниками. Но в этот раз я решала
