За одной из огромных резных колонн они свернули в своеобразный коридор, уходящий немного под уклон вниз. Ещё раз свернув, здрад остановившись у одного из пологов, низко поклонился предводящему:
— Ваш целом Заан-аншиасс Махарадж. Аншиасса Элиссавет прошу вас следовать за мною.
Пройдя дальше за здрадом, Лиза обернувшись столкнулась с взглядом предводящего, который так и стоял в коридоре. Смутившись и тут же отвернувшись, она быстрым шагом нагнала провожающего, который уже успел скрыться за очередным изгибом пещерного тоннеля.
— Ваш целом аншиасса Элисавет, — остановившись здрад также уважительно склонился перед Лизой. Кивнув и откинув очень тяжёлую ткань, женщина вошла в просторное помещение. Каменный пол был покрыт ярко красным ковром, у противоположной от входа стены стоял огромный пуф скорее всего заменявший здесь диван, потому что рядом с ним стояли воздушного вида пуфы поменьше, а перед ними небольшой, на восточный манер, круглый столик, каменные стены занавешены красочно расписанными тканями.
— Вы можете освежиться и переодеться.
— Спасибо. Мои вещи у здрада, который следовал с нами, я могу его вызвать? — Лиза решила всё же уточнить данный вопрос, во избежание проблем.
— Прошу вашего великодушного снисхождения аншиасса, но доступ чужим здрадам в обитель Ведающей запрещён. Если вы укажите путь, по которым следовал здрад и назовёте его имя, вам их обязательно предоставят.
— О, — тут же растерялась Лиза. — Я не знаю о каком пути вы говорите, но здрад следовал с отрядом предводящего и всегда появлялся, стоило мне его позвать. А имя его — Сициц, он по вашим меркам ещё наверное подросток или даже младше.
— Хорошо, аншиасса. Если позволите, вам поможет прислужница, пока вам доставят ваши вещи, можете освежиться.
Не успела Лиза хоть что-то ответить, как рядом с здрадом появилась его соплеменница, только явно женского рода, которая низко поклонясь, тихо представилась:
— Рада приветствовать вас аншиасса Элиссавет, я Узания, готова служить.
— И я рада Узания, — немного растеряно ответила женщина, рассматривая представительницу здрадов. Внешностью она не сильно отличалась: иголки были тёмного, фактически чёрного цвета, но намного длиннее — от вытянутых по-звериному пушистых ушек и затылка они спускались фактически до спины, там сменяясь новыми, и в итоге общая длина иголок была чуть ниже ягодиц. Мордашка такая же чуть вытянутая с чёрными глазками, ярко розовыми губами. Одежда Узании тоже не отличалась от мужской: жакет, только расшитый яркими узорами и вместо штанов шаровары из газовой ткани, а вот обувь как и у остальных отсутствовала.
Пока Лиза рассматривала Узанию, усиленно соображая: если здрад — представитель мужского пола, то женского — здрадиха? и чуть не усмехнувшись своей богатой фантазии, они остались одни и внезапно обе поняли, что с интересом рассматривают друг друга. Только если Узания тут же смущённо опустила глазки в пол, склоняя голову, Лиза же весело улыбнулась:
— Узания, я не знаю точно: сколько времени осталось, поэтому первым делом хотела бы умыться и посетить уборную.
Глава 10 Часть 2
ГЛАВА 10
Часть 2
Чем больше проходило времени, тем больше Елизавета нервничала. Уже давно ей предоставили её рюкзак и сумку, откуда она достала медицинские документы Егора и большой пухлый конверт, который передала Шиасса, успела умыться, расчесаться, даже вовремя остановилась, когда потянула в рот волшебного вкуса мясной шарик, уже пятый по счёту. Встав из-за стола начала нервно расхаживать по комнате, пытаясь отвлечься от тревожащих дум на расспросы Узании, которая с интересом продолжала рассматривать женщину:
— Скажи, если мужчина здрад, то ты получается здрада или…
— Здрада, — подтвердила та, умостившись на краюшке пушистого ковра.
— А иголки у вас, прости, я видела мало представителей вашего рода, но они всегда у них, также как и у тебя сейчас были опущены, они имеют защитную функцию?
— Да аншиасса. Но к сожалению от злейших врагов здрадов — пустынников и степняков они мало помогают, но есть среди мужчин такие, которые умеют выстреливать ими поражая цель, вот их-то и назначают в воины. Но это только у тех родов, которые живут отдельно. Вы не беспокойтесь, такие как мы — прислужники, даём клятву хозяевам и не можем даже в случае опасности напасть на хозяев или их гостей.
— Даже если кто-то из них причинит вам вред? — Поражённо остановилась Елизавета.
— Да, — кивнула здрада. — Это часть клятвенного договора, заключаемого главой рода.
— Подожди, то есть глава заключает договор, который распространяется на всех, кто состоит в роду?
— Конечно! Глава несёт ответственность за род и мы обязаны подчинятся ему.
— А если глава, скажем так: не отличается умом и сообразительностью?
— Такого не может быть — ведь главу избирает каждый член рода, но если кому-то он не нравится, придётся ждать пока глава не уйдёт за грань. Только после ухода одного, главой может стать другой, более достойный, — пояснила здрада.
— Понятно. — Лиза вздохнула и посмотрела на полог.
Как сказал встретивший их здрад, до беседы с Ведающей оставалось половина дыхания, а это примерно полтора земных часа, но по её ощущениям прошли уже все два, а никто за нею так и не пришёл.
В раздумьях подойдя к столику, Елизавета взяла ломтик сыра и начала его жевать, опять прохаживаясь по помещению. Нервно тряхнув головою, она подошла и перепроверила собранные документы, потом опять схватила что-то со стола и съела. Только когда здрада подхватив пустые тарелки исчезла с ними, а потом буквально через несколько секунд появившись поставила вновь наполненные, Лиза опомнившись, положила обратно на тарелку надкусанный кусочек мяса, очень похожий на буженину.
Вздохнув и отругав себя, отошла от стола. Вот кто-то нервничая не может проглотить и кусочка, Елизавета же наоборот — не замечала, что сметает со стола всё, до чего дотягивается рука, отчего начинала переживать и нервничать ещё сильнее. Сейчас же её от волнения даже потряхивало: вот она — конечная точка пути, осталось забрать лекарство для сынишки и отправится в обратный и она очень сильно надеялась близкий путь и эти минуты ожидания превратились для женщины в пытку.
Что-либо спрашивать Елизавета уже не хотела, да и не видела в этом смысла, ведь вскоре она навсегда покинет этот мир и даже рассказать о нём никому не сможет, чтобы её не приняли за сумасшедшую.
Тревога, волнение Елизаветы сменялись гневом: казалось Ведающая специально задерживает время приёма, но через некоторое время она опять начинала терзаться сомнениями и страхом: уже сомневаясь и в Шиассе, её обещании помочь и в её сестре и даже в самой себе, понимая, что может оказаться так, что всё это время она гонялась и стремилась за иллюзией шанса теряя драгоценное время. Нервное напряжение женщины достигло такого накала, что когда Узания сообщила, что за нею идёт здрад, чтобы сопроводить на встречу с
