Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Нет никаких сомнений – его скоро поймают и, самое главное, Рутленду неизвестно, где я нахожусь. Более того, по документам меня вообще больше не существует. Но мне всё равно страшно. Не столько за себя, сколько за отца и Фиби. Конечно, в Рутлендовском «списке Шиндлера» моё имя значится в первой строке, но это не значит, что моим близким не угрожает опасность.
- Теперь ты меня понимаешь?
- Да. Только скажи мне одну вещь, Джейсон, - я смотрю ему в глаза, - когда ты об этом узнал.
- Неделю назад, как раз сразу после его побега. Уайт позвонил мне уже на следующее утро, - и торопливо добавляет, - прошу, не сердись меня. Я просто не хотел тебя пугать.
Однако, мне сейчас не до злости – в голове полный сумбур.
- Я устала и хочу спать.
Встаю с кровати и иду в ванную, но Уолш догоняет меня и хватает за руку.
- Ты так много пережила. Думаешь, я не видел, в каком ты была состоянии, когда приехала в Нью-Йорк? Думаешь, я не замечал, как ты боялась собственной тени, как шарахалась от людей на улицах? Я просто хотел, чтобы ты была спокойна. И счастлива.
Он обнимает меня, притягивает к себе, и я утыкаюсь лицом в его грудь. Чувствую тепло, чувствую, как бьётся его сердце, и как его руки сжимают мои плечи. Страх немного отступает.
- Я знаю. Знаю, Джейсон.
Он обхватывает ладонями моё лицо и долго смотрит в глаза.
- Я не могу позволить себе подвергать тебя опасности.
***
Вероятность того, что Рутленду известно о моём местонахождении ничтожно мала. Это прозвучит удивительно, но за ночь я немного свыкаюсь с осознанием того, что он на свободе, и даже немного успокаиваюсь. Когда Джейсон рядом со мной, я чувствую себя в безопасности.
- Собирайся, поедем в участок, - говорит он сразу после завтрака.
- Э… ну я как бы в любом случае туда собиралась, это, как-никак, моя работа, - усмехаясь, напоминаю я.
Но Уолш, кажется, не разделяет моего юмора, который в данной ситуации звучит скорее как горькая ирония.
- С этого дня твоя деятельность временно приостановлена, сержант Браун хочет с тобой поговорить.
- Хватит разговаривать со мной так, словно мы на допросе! И я не собираюсь уходить с работы. Если уж посудить, то в полицейском участке я буду в большей безопасности, не так ли?
Уолш лишь устало вздыхает.
- Просто собирайся и поехали.
В участок мы едем в полном молчании, но под конец моё терпение не выдерживает.
- Я что, снова всего лишь твоя подопечная?
- Диана, пожалуйста, давай не будем. Ты же знаешь, что это не так.
- Тогда почему ты так разговариваешь со мной?
Мы останавливаемся на парковке перед участком, а Уолш по-прежнему молчит. У меня нет ни сил, ни желания ругаться с ним, и я, открыв дверь, также молча выхожу на улицу. Внезапно я ловлю себя на том, что оглядываюсь по сторонам, точно Рутленд прямо сейчас может выскочить откуда-то из-за угла, и тут же прогоняю эти дурацкие мысли – так и свихнуться недолго. Не дожидаясь Уолша, поднимаюсь по ступенькам и захожу внутрь.
- Ты вовремя, - улыбается сержант Браун, когда я захожу в его кабинет. – Доброе утро, - он указывает на кресло, напротив своего стола. – Присаживайся.
- Детектив Уолш сказал, вы хотели меня видеть?
- Хотел. И, кстати, при мне можешь не притворяться, - усмехается он, - «детектив Уолш»… Он ведь сказал тебе, что я уже в курсе?
Я хорошо отношусь к сержанту Брауну, но обсуждать с ним мою личную жизнь не собираюсь.
- Я не люблю говорить о своих отношениях, тем более, что это касается только меня и Джейсона.
- А вот тут ты совершенно не права, милочка, - Браун встает из-за стола и принимается расхаживать вдоль окна. – Дело даже не в том, что вы с Уолшем нарушили с десяток положений Устава, и даже не в том, что ради тебя он разорвал отношения с коллегой, чем вызвал смуту в коллективе. Хотя… и в самом деле не слишком красиво получилось, но это и впрямь не моё дело. Однако… Рутленд на свободе, то есть, ты – он поворачивается и тычет пальцем мне в грудь, - теперь потенциально подвержена опасности, а так как в наши обязанности входит обеспечение твоей безопасности, то я вынужден временно отстранить тебя от работы, хотя, признаюсь, что сотрудник ты хороший. А ещё приставить круглосуточную охрану в лице двух офицеров.
- Нет! – совершенно спонтанно вырывается у меня.
Чтобы за мной по пятам ходили двое незнакомых мужиков? Избавьте. Мой протест, очевидно, не производит на Брауна никакого впечатления.
- Пожалуйста, сержант, - уже куда мягче говорю я, - хорошо, я согласна на время отойти от дел, только… не приставляйте ко мне никого. Я буду делать всё, что вы скажете.
- Конечно, будешь, - хмыкает он. – Потому что выбора у тебя нет.
Прежде, чем я успеваю ответить, в кабинет заходит Уолш. Сержант Браун смотрит на него хмурым взглядом, точно таким же, каким всё это время глядел на меня, и я вдруг чувствую себя провинившийся школьницей на ковре у директора.
- Мисс Гордон категорически отказывается от охраны, - не без сарказма говорит он. – Что прикажите с ней делать, а, детектив Уолш?
Если он сейчас займёт сторону Брауна, я просто соберу все свои вещи и вернусь в квартиру в Бруклине. Уолш стоит за моей спиной, и я не могу видеть выражения его лица. Хочется повернуться, но я сдерживаюсь.
- Мисс Гордон всё ещё официально под моей опекой. Я уверен, что смогу обеспечить ей защиту.
- Не только под вашей. Есть ещё детектив Шрегер.
Они разговаривают так, словно меня здесь нет, и это порядком раздражает. В этот момент Браун, наконец, вновь, обращает на меня внимание.
- Так, значит, вы отказываетесь от дополнительной охраны, мисс Гордон? – зачем-то ещё раз уточняет он, хотя прекрасно знает, каким будет мой ответ.
- Совершенно верно, сержант Браун. Тем более, если такой человек, как Рутленд захочет меня убить, то вряд ли и десяток офицеров смогут мне помочь.
В ответ он лишь хмыкает, качает головой и кладет передо мной на стол какие-то бумаги.
- В таком случае, будьте добры, подпишите.
- Что это?
- Ваш отказ от дополнительной охраны. В том случае, если вас убьют,
