— Ты что, порезалась? — Росс увидел её наскоро замотанный палец.
— Ерунда, — отмахнулась Шарлотта, — нож соскочил.
— Или у тебя дрожат руки, — это было утверждение, нежели вопрос.
— Росс, я… — договорить Шарлотта не успела.
Он присел рядом и взял её травмированную руку.
— Кто же так перевязывает? — Росс ухмыльнулся и принялся разматывать неумелую повязку.
Порез оказался небольшим, но сильно кровоточил.
— Не туго? — спросил он, закончив с перевязкой.
— В самый раз, — Шарлотта подняла глаза, и встретилась с ним взглядом. — Это было так глупо с моей стороны, — она имела в виду свой «побег», — просто я… для меня это всё так непривычно.
— Тебе не нужно ничего объяснять.
Что ещё он мог ей ответить? Шарлотта первая набросилась на него с поцелуями, но обвинять её было бы несправедливо. А он? Кто бы на его месте устоял? Росс и сейчас глядел на неё с плохо скрываемым желанием, но если до сегодняшнего дня эти порывы ещё можно было контролировать, то сейчас все барьеры разлетелись в щепки.
— Но я не жалею, — Шарлотта вскинула голову, — и рада, что это оказался именно ты, — тихо сказала она и улыбнулась, — это очень приятно.
Она смотрела на него с доверчивой наивностью, и этот открытый взгляд заводил похлеще, чем самый томный взмах ресниц опытной куртизанки.
— Шарлотта, — Росс выдохнул, собираясь с мыслями, — если ты и дальше будешь на меня так смотреть, клянусь, я за себя не ручаюсь.
Она улыбнулась краешками губ и, наклонившись к нему, легонько поцеловала.
— Ты хотел проверить ловушки, помнишь?..
Он не смог скрыть разочарованного вздоха. Неопытная Шарлотта, кто же научил тебя этим коварным женским хитростям? Минуту назад она, таяла в его руках, как расплавленный воск, но в последний момент ловко ускользнула.
***
Ловушки оказались пусты. Однако, по клочкам шерсти и следам маленьких коготков, он понял, что кто-то в них всё-таки попался. Отлично. И эта добыча удрала у него из-под носа.
***
— Ничего страшного, — Шарлотта нисколько не расстроилась, — наловим рыбы.
— Да дело не в этом, — отмахнулся Росс, пытаясь не смотреть на её оголившиеся ноги, — они задуманы так, что если в них кто-то попадёт, то уже не выберется.
— Не думай об этом, — она подобралась ближе и положила руки ему на колени. Росс стиснул зубы, — повезёт в другой раз, — Шарлотта заговорщицки улыбнулась, — лучше поцелуй меня.
Он видел, что Шарлотта тянулась к нему, но вместе с тем её одолевал страх, что вполне естественно. Она будила в нём страсть и желание защитить, странное сочетание нежности и стремления обладать. Росс начинал привыкать к ней.
— Мне так хорошо и спокойно, когда ты обнимаешь меня, — Шарлотта положила голову ему на плечо и вздохнула, — скажи, это плохо, что я всё реже думаю о доме?
— Это естественно, — ответил он, — я тоже.
— Правда? — она внимательно посмотрела ему в глаза. — А Элизабет? Её-то ты вспоминаешь?
— Она далеко, — уклончиво ответил Росс.
— Ты скучаешь по ней?
Что мог ей ответить? Росс уже и сам не толком не понимал. Элизабет теперь казалась недосягаемой и ненастоящей, как яркий сон, который хорошо помнится в первые несколько часов, но, вытесняемый дневными заботами, затирается и бледнеет.
— Я стараюсь не думать об этом. И тебе не советую.
Единственное, в чём он был уверен — жить надо здесь и сейчас. Это простое осознание пришло к нему на войне, где каждая минута могла стать последней. С тех пор Росс Полдарк научился ценить настоящее. И теперь это «настоящее» — Шарлотта, сидящая рядом и доверчиво прижимающаяся к нему.
***
Чем ближе подбиралась ночь, тем страшнее ей становилось. Притихшая и напряжённая, она сидела у костра, обхватив колени, и старательно избегала разговоров. Её разрывали сомнения, и Росс это видел.
— Эй… — он осторожно коснулся её плеча, и Шарлотта вздрогнула, — всё хорошо. Я не собираюсь на тебя давить.
— Знаю, — Шарлотта всё так же глядела на огонь, — я просто… Это всё так странно и… Я даже не могу объяснить, что чувствую.
— И не надо. Я всё понимаю.
Она выглядела такой беззащитно-трогательной, что Росс опять не удержался. Устроился поближе, мягко развернул её к себе и поцеловал. Тело вновь охватил огонь желания.
— Когда ты меня так целуешь, у меня голова кружится, — прошептала она.
Шарлотта почувствовала его ладони на своей талии, но объятия в этот раз были гораздо крепче. Ощущение силы мужского тела разбудило в ней что-то уж совсем незнакомое — внизу живота сделалось горячо и сладко, а пальцы будто сами собой заскользили по его телу, изучая, пробуя.
— Пойдём в хижину, — услышала она приглушённый голос и, прежде, чем успела ответить, крепкие руки уже подхватили её.
***
Росс уложил Шарлотту на кровать и прилёг рядом. Хотелось наброситься, разорвать на ней платье, но он понимал, что должен сохранять терпение. Вдовушка Блаунт наверняка оценила бы такой напор, но Шарлотта…
— Я совсем не умею, и… — она вдруг застеснялась своей неопытности.
— Я тебя всему научу… — выдохнул Росс, — просто продолжай, — её неумелые прикосновения заводили похлеще самых откровенных ласк.
Шарлотта потерялась в собственных ощущениях. Тётушка Корнуоллис не уставала повторять, что близость — удовольствие исключительно для мужчин, а женщине полагается лишь исполнять супружеский долг. «Либо она старая лгунья, либо генерал полный неумеха». Эта мысль искрой скользнула в её затуманенном сознании и исчезла, стоило только ощутить на своём бедре тёплую ладонь.
— Росс… — выдохнула она и непроизвольно сомкнула колени, испугавшись нахлынувших на неё чувств.
Росс не ответил. Притиснулся ближе, почти вплотную, и снова поцеловал. Если бы он хоть на минуту, на самый краткий миг почувствовал, что она не хочет, то тотчас бы остановился, но испуганно-сладкие вздохи Шарлотты говорили об обратном. Её всего лишь нужно было разогреть.
Росс целовал нежно, так, как, наверное, целовал бы Элизабет — мысль об оставшейся в Англии возлюбленной показалась ему сейчас почти кощунственной. В этот момент Шарлотта, осмелев, провела ладонью по его животу, но у пояса штанов замерла в нерешительности.
— Не могу больше, — Росс взял её ладонь и опустил ниже. Шарлотта вздрогнула.
Сгорая от стыда и любопытства, осторожно обхватила его прямо через штаны и, почувствовав ответную реакцию, судорожно вздохнула. Скользнула пальцами по всей длине, и теперь вздохнул уже
