ГЛАВА 8
— Язык мой враг мой, — обреченно кряхтел Киммер, пытаясь пролезть в небольшой прямоугольный проем, в глубине которого располагался искомый механизм. — Вот кто меня за него тянул? Пил бы сейчас горячий чай с гоблинскими сладостями в приятной женской компании, а вместо этого вожусь в грязи и сырости и строю из себя знатока с золотыми руками и большим сердцем. Зато как красавицы обрадуются, когда я все починю…
Кайла свое обещание выполнила, провела экскурсию как положено. Показала галереи, большинство комнат, даже рассказала уютные истории, связанные с гардинами, шкафами и прочими предметами позабытого богами замка. Киммер слушал ее голос, представляя, какая же она — брюнетка или блондинка? И какого цвета ее лучистые глаза? В одном принц был уверен полностью: Кайла точно красавица. Голос не может обманывать.
Как и запах. С недавних пор он тоже начал принимать участие в дополнении образа Кайлы и настойчиво преследовал наследника Элирии, где бы он ни оказался.
Особенно здесь, в подвальном помещении донжона, оборудованного под купальню.
По признанию Кайлы, эту просторную комнату она посещала лет так двенадцать назад, а может, и больше. Тогда почему ее запах пропитал тут все? Киммер не знал этого, да и не хотел знать. Он просто наслаждался заполняющим пространство ароматом, от которого становилось так тепло на душе, что и никакого солнца не было нужно. Голос бы тот еще, вызывающий рой приятных мурашек по телу, и о починке механизма можно точно забыть, что чревато последствиями.
Слово свое мужчина должен непременно держать, иначе никакого доверия от женщины он не получит. И уважения от других мужчин тоже.
В королевском дворце Элирии купальня занимала целое здание, массивное, вырубленное из белого камня и ставшее одним из ярких воспоминаний принца, только-только вернувшегося с полей сражений под победное пение горнов.
Наследник до сих пор помнил то светлое чувство, когда теплые струи воды скользят по уставшему телу, смывая вместе с грязью пережитые страдания, отчаяние и безысходность.
Купальня этого замка была совершенно иной. Приземленной. Словно граница между верхним и нижним мирами.
В ней царил полумрак, разбавленный зеленоватым светом. Он тускло бил из боковых плит до тех пор, пока Киммер не разобрался, какой из рычагов за что отвечает, и не наполнил купальню синим свечением, льющимся прямо с потолка. Для контраста принц добавил при помощи нехитрых манипуляций ярко-красные вспышки по краям пустых бассейнов, чтобы было видно, что где находится, — ненароком туда можно было свалиться.
Осталось разобраться в одной мелочи: как включить подачу воды?
С подобными устройствами Киммер никогда не сталкивался, но опыт ласково похлопывал его по плечу, приговаривая, мол, ничего, прорвемся, где наша не пропадала. Из любых передряг живыми выходили, ты же помнишь?
И принц вспоминал, сдвигая неприметную плиту в сторону, изучая нанесенные с той стороны наброски и понимая, что Элирия отстала от чудного зверя по имени Прогресс. Утешало, что Сария тоже, но от осознания этого легче не становилось.
Магией можно сделать многое. Вылечить, когда снадобья и травы бессильны, противопоставить одного бойца целой армии и добиться этим победы, соорудить конструкцию, поражающую воображение и существующую вопреки всему.
Магия творит историю. А что делать там, где ее нет?
Милостью богов или глумлением над смертными, но магический эфир, являющийся необходимым элементом колдовской искры, распространен неравномерно. Где-то его больше, что позволяет магам творить сложные и энергозатратные заклинания. Где-то — меньше, что вынуждает колдунов тщательно рассчитывать свои силы. А где-то и вовсе его нет, что сводит попытки ощутить магию к нулю.
Такие страны, лишенные подпитки чародейства, объединились в Содружество и пошли другим путем, продвигая гениев науки.
Со временем история показала, что такой подход оказался верным и единственным способом сохранить суверенитет от посягательств непрошеных гостей, имеющих тягу к колдовству и стремящихся отобрать чужие территории.
Содружество не стало изолированным объединением, оно охотно поставляло в другие страны, заинтересованные в их товарах, различную технику, облегчающую быт. С одним из образцов этой самой техники Киммеру и пришлось нежданно-негаданно познакомиться поближе.
Почему такой аппарат стоял в замке, принц прекрасно понимал. Окутавшие территорию каменной крепости плетения не оставляли ни малейшего шанса на то, что магия здесь будет работать. Вот создатели замка и подготовились основательно, купили чудо-машину для удовлетворения их насущных потребностей.
Пока однажды она не перестала поставлять в купальню воду.
Почему ее не починили сразу? Отпала надобность в ней?
Киммер долго и упорно ковырялся в непонятном аппарате, досконально рассматривая каждый элемент, пытаясь понять, что именно могло прийти в негодность.
Он думал, думал и думал, как вдруг пришло озарение. Неясное, подернутое дымкой сомнения и надежды, но Киммер, наученный хвататься за любую попытку, не стал отгонять его в сторону.
Лицо принца осветила победоносная улыбка, и он со всех ног побежал к Кайле, переживая, что внезапно пришедшая мысль исчезнет.
— Если я прав, то сегодня будет банный день! Надеюсь, что все получится… — бубнил наследник Элирии, перепрыгивая через несколько ступенек сразу.
Ему не терпелось увидеть радость на мордашке Милики и представить те же эмоции в глазах Кайлы. В глубине души он надеялся, что воображение и реальность когда-нибудь станут едиными.
Шрам настороженно обнюхивал воду, плавно заполняющую небольшой бассейн (коих в купальне построено с десяток, не меньше), попутно размышляя над тем, а стоит ли вообще туда лезть. Его брат Тихоня подобными думами не страдал и уже вовсю плескался с хохочущей Миликой, периодически пытаясь ухватить ее зубами.
Актер, за которого я волновалась больше, чем за других обитателей замка, спокойно отнесся к водным процедурам, и теперь над пузырящейся поверхностью торчала лишь его умная морда, причем глаза грифона были закрыты то ли от наслаждения, то ли от нежелания видеть набирающее обороты безобразие.
Я же, подобно Шраму, не спешила погрузиться в теплые объятия вод, но отнюдь не из-за страха перед стихией, а из-за стыда, вызванного собственной глупостью, что не укрылось от Киммера.
Принц нашел причину этой поломки. Кто-то
