Киммер описал мне отсутствующую деталь, и мне тут же вспомнилась она, такая красивая, блестящая, буквально кричащая о том, как ей плохо там, в темноте и сырости. Разве могла я, кроха, помешанная на притягивающих взгляд вещах, устоять и не забрать ее в милую и уютную сокровищницу? Конечно нет!
К тому же это был знатный повод выпроводить из замка Марлоу, чье присутствие отчасти зависело от работы механизма купели. Маг, чертыхаясь, ушел, а я позабыла о своей проделке, увлеченная другими проблемами быта и жизни в целом.
Как же смеялись глаза Киммера, когда пунцовая я принесла ему ту злосчастную детальку! Вот она, порода, вымуштрованная веками: лицо невозмутимое и учтивое, а глаза смеются!
Но принц понял, что не все я ему показала. Подозреваю, что будет мстить, открыто и не таясь. И действительно, зачем скрываться? На кого еще здесь я могу подумать? На Гарконаша?
Поймав Милику, с визгом улепетывающую от разошедшегося Тихони, и пихнув ногой неопределившегося Шрама, чем вызвала его праведное возмущение, я открыла вкусно пахнущую травами и фруктами массу и намылила девочке волосы. Малышка перестала вырываться и блаженно прикрыла веки, наученная тем, что эта субстанция щиплет при попадании в незащищенные глаза.
Массируя голову девочки, я отвлеклась и не заметила, как Тихоня схватил один из принесенных мною глиняных горшочков и вместе ним бухнулся в ближайшую выемку бассейна. Шрам перестал гневно сопеть и порыкивать, даже грифон вынырнул из задумчивости, ожидая, что же будет дальше.
Сначала не происходило ровным счетом ничего. Только виновник всеобщего внимания подозрительно долго не всплывал, словно его там что-то держало. Я забеспокоилась о его судьбе и уже хотела было начать спасательные мероприятия, как вдруг вода забурлила насыщенно-фиолетовым цветом, и обычно молчаливый Тихоня с испуганным воплем выпрыгнул на волю.
Встретившись с моим возмущенным взглядом, берийский пес прижал уши, доказав, что они со Шрамом истинные братья, и поплелся обратно в извергающееся нечто, выплевывающее из себя лавандовые пузыри и пену. Милика завозилась, непрозрачно намекая мне, что тоже хочет последовать за озорником Тихоней.
Дождавшись, когда я смою с ее волос то, что эльфы называют шампунем, малышка с криком бросилась в неизвестность, навстречу мыльным приключениям.
Я же решила поплавать в чистом бассейне и, когда мне надоело в нем плескаться под возмущенное сопение Шрама, перебралась в соседний резервуар, где весело куталась в пену Милика.
Я замерла над колышущимся продуктом эльфийской работы, купленным мной когда-то впрок и в огромных количествах, собираясь попасть к малышке и Тихоне величаво и аккуратно, не намочив свои волосы.
Однако моим планам сбыться не довелось.
Мстительный берийский пес разрушил мои мечты оставить прическу сухой и одним точным толчком в спину отправил меня в бассейн, а позже довольно прыгнул за мной следом. Грифон заклекотал в поддержку Шрама, но присоединяться к нам не стал, намереваясь держаться от буйных на приличном расстоянии.
Быстро вынырнув, я почувствовала, как в спину мне уткнулся знакомый мокрый нос. Тихоня нашел-таки на дне бассейна взятый без спроса горшочек и теперь указывал мне на то, что можно его забрать и положить к остальным, ведь плавать с незакрытой пастью неудобно, мыльная вода невкусная!
Весело наплескавшись и получив уйму положительных эмоций, мы уже собирались вытираться, чтобы покинуть купальню в приятном расположении духа, как с потолка ударил дождь!
Сильные струи воды были неожиданными и приятными, вызвав полный счастья визг у Милики и молчаливое принятие сложившейся ситуации у псов и грифона.
Я улыбнулась, прекрасно понимая, чьих рук это дело. Киммер мстил за не показанные ему секретные комнаты, но творил «справедливость» без стремления унизить и показать, какой он грозный бывает в гневе и как нужно исполнять то, что он велит.
Надо будет отомстить принцу… О, точно! Придумала! Приготовлю-ка я ту рыбину, что недавно попадалась мне на глаза, а его в помощники не возьму. Ух как Киммер расстроится!
Бедняжка! Мне почти его жалко. Совсем чуть-чуть, самую капельку!
В гостиной Киммера не было. Не нашла я принца и на кухне, да и в библиотеку он не заходил.
Вот куда подевался наследник Элирии? Неужели пошел искать дорогу домой?
С невеселыми мыслями я обходила замок этаж за этажом, заглядывала в многочисленные комнаты и оставляла частичку надежды в каждой из них.
Открывала шкафы, смотрела под кроватями и проверяла гардины. Увы, Киммера и след простыл.
С тяжелым сердцем, полным отчаяния, я зашла в очередное помещение и замерла на пороге.
Вот же негодник!
Казалось бы, что еще нужно для счастья? Купальня работает, дождись нас и можешь смело идти принимать водные процедуры, но нет! Простые пути у нас не в почете, мы сложные любим! Мы бадью дотащим, воды наберем из колодца, принесем тяжелые ведра и будем лежать, отмокать и делать вид, что нам это безумно нравится!
Только откуда мы достали огонь?
— Из кухни при помощи лучины, — с закрытыми глазами и блаженно откинув голову назад произнес Киммер, словно прочитав мои мысли. — Но с огнем надо что-то делать, Кайла. Огнива в замке больше нет?
— Я поищу, мой принц, — сквозь зубы прошипела я. В лепешку расшибусь, но найду. Иначе когда-нибудь точно проколюсь, и возникнут ненужные вопросы. — А после простого люда вы брезгуете купаться, Киммер?
Наследник Элирии аж подпрыгнул на месте, взболтав тем самым воду, и с удивлением посмотрел на меня.
— С чего вдруг такие выводы, Кайла?
— А с того, мой принц, что вы потратили уйму сил на то, чтобы сделать себе это, — показала я на бадью, полную воды и… королевского тела. — Могли бы мне сказать, мы пустили бы вас первым, минуя такие сложности и жертвы. Вдруг вы, бедненький, надорветесь, получите травму, и папенька ваш нам еще претензию предъявит, что издевались над кровиночкой, как могли.
Киммер расхохотался. Смеялся он так заразительно, что я тоже невольно хихикнула, чувствуя, как выступили слезы на глазах. Нервное, наверное. Надо будет травку успокаивающую заварить. И принцу в
