– Карась, это ты молодец, – похвалил я. – Эт я тебе всенепременно куплю пару пива. Здорово придумал, неча сказать. Величие, чего ж ты не сказала, что это дерьмо огнём нужно?
– Потому что миньоны тоже были под защитой охранного заклятия. – Голос Хлои веселее не стал. Обернувшись, я увидел, что величие почти висит на руках Шамана и Рвача. Однако продолжает перебирать свои бусины и что-то бормочет под нос. – Тут всё не так просто, Крест. И отвечаю на твой давешний вопрос: да, их можно уничтожить, но только если добраться до хозяина, того, кто их сотворил или обратил. А пока он жив, они бессмертны.
– Ну энто ты зря, – довольно оскалился я, а Глыба пнул ближайшую сгоревшую тварь. Та зашелестела и рассыпалась чёрной пылью. – Вишь, какие бессмертные? Одна сажа осталась.
– Это тени, Крест. Они никогда не были живыми, поэтому и умереть не могут. Они просто возвращаются в то состояние, из которого их взяли, чтобы приспособить для службы. Сейчас их целью было проверить, как мы умеем защищаться. Следом придут слуги.
Я мало чего понял, но то, что дошло, как-то не очень понравилось. Глядя, как весело пылают чудики, я уж решил, типа мы победили. Дальше спокойно посидим у костра, потрындим за жизнь, дождёмся утра и потопаем дальше. А тут, оказывается, ещё кого-то принесёт. И вроде похуже…
– Подойдите все ко мне, – сказала Хлоя и на время перестала щёлкать бусинами. – Сейчас я попытаюсь наделить ваше оружие определёнными свойствами. Не навсегда, но на эту ночь хватит. А большего и не потребуется: мы или вырвемся отсюда, или навсегда здесь останемся.
– Лучше бы вырваться, – проворчал Рогатый. – А то с бабами, жратвой и выпивкой тут как-то не очень.
Глыба хихикнул и первым пошёл к королеве. Следом потянулись остальные, а я задержался, осматривая зал. Тела чудищ догорали и гасли. Мне почудилось, будто из угла с алтарём точно выстреливают чёрные нитки в тлеющие трупы. После каждого такого выстрела огонь тут же гас, и в части зала становилось темнее. Поле мрака становилось больше с каждым мгновением, всё ближе подступая к нам. Потянуло холодом и смрадом. Сильнее, чем прошлый раз.
Вернулся Глыба, рассматривая свой меч. По лезвию оружия быстро скользили красные огоньки.
– Красиво? – спросил здоровяк. В его грубом голосе звучала чисто детская радость.
– Угу, ещё бы работало, как надо.
Посмотрим, что там колдует её величие.
Хлоя шептала что-то непонятное, потом вела ладонью над мечом, и клинок на несколько мгновений становился прозрачным. Потом королева щёлкала по металлу ногтем, и тот вновь обретал плоть. Только теперь по стали начинали скользить красные огоньки. Что-то похожее Хлоя проделала и с болтами для арбалетов, так что всё наше оружие получило часть волшебства. Рвач заявил, что ему от этого не по себе, а Шаман ответил, что лично ему не по себе от дерьма, которое лезет из темноты. Тут никто спорить не собирался.
К тому времени, как величие обработала наши железяки, все трупы успели догореть, и в темноте только пылал наш костёр. Карась подбросил дровишек и пожалился, дескать, шибко надолго этого добра не хватит. Я посоветовал ему как-то крутиться, иначе в огонь полетят тряпки Карася, а сам он будет пугать чудищ своей кочерыжкой.
Холодало. Смердело. Из темноты доносился глухой треск и какие-то стоны, точно там палачи крутили причиндалы пойманному воришке. Стоны становились всё громче и ближе, но всё, что я мог рассмотреть, – бледное голубое пятно. По очертаниям непонятная фигня напоминала огородное пугало. Ну, ещё на призрак смахивает, как правильно заметил Рогатый.
– Зануда, а ну, шмальни в энту дрянь, – приказал я, и боец тут же щёлкнул арбалетом.
Мать его, синее пятно прыгнуло в сторону так проворно, что я едва успел заметить, как это случилось! Понятное дело, болт улетел в никуда. Но стало ясно: пакость таки боится, что её могут продырявить. А это уже хорошо.
Синее пятно подобралось ближе, так что теперь я мог рассмотреть эту дрянь как следует. Карась принялся бормотать какую-ту фигню, типа молитвы. Вечно мои придурки молятся, когда приходит полная задница или чегой-то от шлюх поймают. Правда, не помогает ни так, ни эдак.
Синяя хрень точно походила на пугало, но такое, что заставит обгадиться не только ворон, но и тех, кто пользуется парой ног. Скелет, обтянутый синей светящейся шкурой, с жёлтыми глазами на жуткой сморщенной роже. Широкий рот открылся, и наружу стали торчать кривые тонкие зубы. Руки болтаются ниже колен, а жёлтые когти на длинных сухих пальцах чуть не скребут по полу. И ещё эта пакость постоянно завывает, как собака, которой подожгли хвост.
Когда до твари оставалось шагов десять, она ещё шире распахнула хлебальник и заскулила так, что у меня в ушах начало звенеть. Рогатый, который стоял впереди всех, внезапно попятился и, обронив меч, схватился руками за голову. Глыба наклонил башку и принялся ей крутить, точно его бахнули по лбу булавой. Оружие здоровила не бросил, но и защищаться им не пытался, хоть пакость и подошла почти вплотную.
Вой чудища стал тише, но ощущался почему-то сильнее, аж в животе все кишки проворачивались, а в глазах плясали разноцветные пятна. Карась взвизгнул что-то непонятное и хлопнулся на колени, ткнувшись лбом в пол. Сквозь марево в глазах я видел, что Джессип застыл, точно долбаный истукан, и ещё хавальник открыл, только что слюни не пускал.
Монстр наклонился над Рогатым, протягивая лапы к шее бойца. С клыков на грудь Рогатого капала мутная зелёная слизь. И ещё, мне то ли почудилось, то ли в натуре, даже костёр стал меньше и как-то отодвинулся от гадины.
Ноги, мать их так, казались неповоротливыми колодами, когда я делал шаг за шагом. В башке тупо бился вопрос, почему не шмаляют арбалетчики, но понятное дело, повернуться, чтобы посмотреть назад, я просто не мог. Нужно было двигать вперёд непослушное тело и заставлять одеревеневшие руки поднимать меч для удара.
Похоже, гадина, успевшая подцепить хрипящего Рогатого за куртку, не ждала никаких гостей и сообразила, что дела пошли не так, как хотелось, только в тот момент, когда мой меч воткнулся в её тощую шею. Удар получился так себе, но этого хватило, чтобы чудище прекратило орать.
Багровый туман в глазах слегка поредел, а ноги и руки перестали трястись. Я выдернул меч из шеи монстра, и на пол посыпался какой-то серый песок. Чудище уставилось
