— Очень любезный поступок с их стороны.
— Согласна. Верити говорила на свадьбе, какое они для нее утешение. Только вспомнить, какое все-таки беспокойство Эндрю причинял матери в молодости своей выпивкой и азартными играми!
— С подачи Валентина Уорлеггана, — уточнила Кэролайн. — Такое влияние пагубно скажется на любом юноше.
Чашка звякнула о блюдце, и Демельза осторожно поставила ее на стол. К счастью, Кэролайн не заметила ее реакцию, поскольку наклонилась покормить печеньем Горация — тот вежливо просил лапкой угощения.
Валентин… Она покосилась на Росса, но его лицо оставалось непроницаемым.
Само собой, Кэролайн ни о чем не подозревала — спустя столько лет она вряд ли помнит старые слухи, и всей истории тоже не знает. Никто не знает, кроме Демельзы и Росса, а сами они об этом не говорили — слишком болезненно.
Они еще немного поболтали об общих знакомых, недавнем скандале, связанном с лордом Мельбурном и его близкой подругой Кэролайн Нортон, и как скоро построят железную дорогу из Лондона до Бата.
— Это определенно облегчит условия поездки, — согласился Росс.
— При условии, что паровой двигатель не взорвется!
Демельза промолчала — если она начнет думать о паровых машинах, то сразу вспомнит о старшем сыне Джереми, питавшем к ним нешуточный интерес. Если бы он пережил сражение при Ватерлоо, то стал бы великим изобретателем и строил железные дороги.
— Я ничего не имею против паровых машин, — продолжал Росс. — Современные куда надежнее. А благодаря им мы можем копать глубже и дольше не закрывать шахты. Грейс закрыли бы еще раньше, да и Лежер бы истощилась. Хотя мы не зашли ниже сотой сажени, но вряд ли там достаточно меди, чтобы оправдать затраты, и это почти на пределе безопасности для шахтной клети.
— Но куда лучше старых лестниц, — высказала мнение Демельза. — Как они умудряются карабкаться вверх и вниз, особенно после долгой смены, ума не приложу.
— Как странно думать, — задумчиво сказал Росс, — что все эти годы, когда над нами висели долги и угроза разорения и мы с трудом добывали из-под земли несколько жалких тонн меди, мы владели целым состоянием — фарфоровой глиной под поросшим кустарником дальним полем.
Демельза мысленно улыбнулась. Она знала, что, несмотря на богатство, принесенное фарфоровой глиной, душа Росса навсегда останется с медными шахтами — с ожиданиями и разочарованиями в поисках неуловимой жилы под землей. Это у него в крови.
— Так выпьем же за фарфоровую глину, — Кэролайн подняла чайную чашку в шутливом тосте.
— Приятно осознавать, что у Гарри появится собственный надежный доход, — рассуждала Демельза. — Ох, знаю, с деньгами Рейчел он станет состоятельным человеком, но…
Кэролайн приподняла изящную бровь.
— Мужчине лучше иметь свои деньги, нежели зависеть от жены?
— …Ой… Я не хотела…
Кэролайн рассмеялась и покачала головой.
— Демельза, я знаю тебя столько лет и понимаю, что именно ты имела в виду. И в целом согласна с тобой. Наша ситуация с Дуайтом… — ее голос дрогнул, когда она произнесла его имя. — Так вот, это совсем другое. Я всегда знала, его бы только обрадовало, если бы я отказалась от большей части своего состояния, но я считала это исключительной глупостью. Кроме того, я бы предпочла отдать деньги родным детям, с чем он не мог не согласиться. Хотя, как оказалось, деньги им вряд ли понадобятся, поскольку обе удачно вышли замуж.
— И счастливо, — подчеркнула Демельза.
— Вроде да, насколько я могу судить.
— Кэролайн выглядит получше, — заметила Демельза позже, когда они с Россом ложились спать. — В прошлом году она сильно исхудала.
— Хорошо, что настроение у нее поднялось. А то обычно, когда она падает духом, то увядает, как цветок без воды.
— Интересно, вернется ли она когда-нибудь домой?
— В Корнуолл? Вряд ли, мне кажется. Корнуолл никогда особо не был для нее домом, как для нас с тобой. Она жила там из-за Дуайта. Вероятно, Лондон ей подходит куда больше, она хотя бы сможет отвлечься и развлечься. Я так понял, она становится хозяйкой салона для политиков.
— Как ее тетушка Сара. К тому же здесь живут обе ее дочери.
Росс подошел к ней сзади и положил руки на плечи, пока она сидела за туалетным столиком и с усилием расчесывала вьющиеся волосы.
— Мне показалось, ты беспокоишься за Верити.
Демельза медленно кивнула.
— Думаю, нам не помешает навестить ее, когда вернемся домой.
— У тебя предчувствие?
— Надеюсь, что ошибаюсь. — Ее лицо помрачнело. — Но она не молодеет.
— Как и все мы. — Росс сел на край кровати. — Хотя некоторые ухитряются это скрывать.
Она тихо рассмеялась.
— Ты про Кэролайн?
Теперь уже Росс рассмеялся и покачал головой.
— Глупая шутка, как обычно. Ты ведь знаешь, о чем я.
— Что мои волосы поседели?
— Превратились в чистое серебро. А сама ты — чистое золото. — Росс протянул руку. — Пошли уже в постель.
— Росс, ну серьезно! — шутливо возразила Демельза.
— Росс, ну серьезно, — передразнил тот. — Может, я и не молодею, но еще не забыл, зачем мне жена.
— И только для этого?
— А еще чтобы досаждала своей ревностью и тратила деньги на всякие глупости.
— Еще чего! Пусть лучше дамочки домогаются моего мужа, чем боятся приблизиться на пушечный выстрел. А что касается растраты твоих денежек, то ты всегда был щедрым. Но ты ведь знаешь, я любила тебя, даже когда ты бедствовал.
— Любила, — повторил Росс, притягивая ее к кровати и целуя. — Любила.
На следующее утро все вместе отправились в театр «Адельфи», посмотреть на Беллу в последнем спектакле. Демельзу до сих пор изумляло, что ее маленькая Изабелла-Роуз, которая носилась вокруг Нампары и распевала во весь голос, теперь стала известной актрисой, и публика стоит в очереди, чтобы ее увидеть.
Театр располагался на Стрэнде. Огромный зрительный зал вмещал почти тысячу человек — по большей части в партере, но Белла забронировала для них ложу рядом со сценой. Перед спектаклем, объявленным в афишах комической оперой, они не увиделись с дочерью, однако к ним присоединился Кристофер, ее муж.
— Автор — француз, Даниель Обер, — пояснил он. — Пьесу только что перевели на английский, специально для Беллы.
В зале чувствовалось волнение. Тяжелый бархатный занавес дрогнул и распахнулся, открывая яркую сцену — рыночную площадь какого-то вымышленного итальянского городка.
А потом посреди сцены в ярких огнях появилась Белла.
Спектакль, легкая
