Ёкай обернулся на звук. Оскалил зубы, увидев, что она снова дышит.
– Так ты хочешь по-плохому, а?
Он занес ногу для удара, как вдруг из темноты донесся голос Широ.
– По-плохому сейчас устроим.
Кицунэ бесшумно вынырнул из мрака. С его волос текла вода, по обнаженному торсу катились капли. Он был одет в одни черные хакама, а запястье обвивали алые онэнджу.
Ёкай зарычал и вскинул в сторону Широ ладонь. Кицунэ плавным движением схватил ёкая за косодэ и впечатал в стену. Дерево затрещало. Широ поднял вторую руку, и в ней затрепетал шар пламени.
– Вдохни-ка этого, – произнес кицунэ с какой-то звериной улыбкой и накрыл ладонью рот ёкая, с силой прижимая его голову к стене.
По пальцам Широ пронесся огонь. Ёкай приглушенно завопил и, спустя минуту конвульсий, обмяк. Кицунэ убрал руку, и ёкай мешком рухнул вниз. Взгляд его был пустым, мертвым, а из обугленного рта поднимался дым.
Широ повернулся ко второму ёкаю – своему двойнику, по-прежнему скованному чарами. Взгляды одинаковых алых глаз встретились, а потом Широ впился в лицо ёкая пальцами. Офуда под его ладонью вспыхнул голубым и осыпался пеплом. Кицунэ от души приложил ёкая головой о стену.
– Кто… – Еще удар. – Сказал… – И еще. – Что… ты… можешь… меня… изображать?!
Широ подчеркивал каждое слово ударом головы ёкая о стену, и с последним самозванец жалобно взвыл. Его окружило зеленое мерцание, и когда оно исчезло, перед Широ съежился совсем другой ёкай: у него были темные ушки с пучками белого меха внутри, взъерошенные светло-каштановые волосы темнели у корней, а пушистый хвост заметно дрожал. Широ отпустил его лицо, и он сжался в клубок, скуля и держась за голову.
– Простите, простите! – хныкал ёкай. – Он меня заставил!
Широ ничуть не смягчился.
– А ты все равно виноват.
– Он хотел украсть мое дыхание!
– А ты хотел украсть моего человека.
– Прошу, прошу, не убивайте!
Широ присел рядом с ним на корточки.
– Видел, что стало с ямачичи?
Ёкай снова заскулил.
– Так вот это окажется нежной лаской по сравнению с тем, что с тобой сделает Тэнгу, когда обо всем узнает.
– Н-нет, прошу, не…
– Ну… – Широ подался ближе. – Впрочем, знаешь что. Я вступлюсь за тебя перед Тэнгу и попрошу пощадить твою жалкую жизнь – но только если ты кое-что для меня сделаешь.
Ёкай уставился на Широ перепуганными карими глазами.
– Видишь мико? – Кицунэ кивнул на Эми; та все еще прижималась к стене, пытаясь отдышаться. – Прими ее облик.
– Е… ее?
– Да. Прими ее облик. А потом пройдись-ка по всему постоялому двору да так, чтобы тебя увидел каждый. Понял?
Ёкай неуверенно кивнул.
– Далее отправляйся в горы.
– Куда в горы?
– Мне плевать. Но убедись, что ёкаи, которые станут тебя преследовать, останутся у тебя на хвосте. Ясно?
Ёкая озарило.
– Как долго?
– Два дня. Потом можешь взять новое обличье и сбежать. В этом ты ведь мастер, так?
Ёкай снова кивнул.
– Хорошо. И послушай, тануки. – Широ наклонился еще ближе; его усмешка была похожа на зловещий оскал. – Если ты меня в чем-то ослушаешься, искать тебя буду не я. А Тэнгу. Его вороны будут следить за тобой, так что не давай ему повода начать охоту.
– Д-да. Я сделаю все в точности, клянусь.
Широ встал. Тануки поднялся на ноги и отряхнул одежду – скорее чтобы скрыть дрожь, нежели действительно привести себя в порядок. Затем он, сощурившись, сосредоточенно уставился на Эми. Он опять окутался ярким зеленым мерцанием, а когда оно угасло, на его месте стоял ее идеальный двойник.
Она глазам не поверила, увидев собственное лицо, свободно ниспадающие до бедер волосы, идеально чистое белое кимоно и красные хакама.
– Пойдет? – спросил тануки нежным женским голоском и мило улыбнулся… улыбнулась?
– Да. Теперь иди.
Двойник Эми плавно прошествовал мимо Широ и растворился в темноте коридора. Эми нахмурилась ему вслед. Вообще-то она при ходьбе никогда так не покачивала бедрами. Нелепость какая.
– Пойдем, – обратился к ней Широ. – Надо нам тебя поскорее спрятать, пока никто из охотничков на тебя не сообразил, что вас теперь двое.
Он протянул ей руку. Ту самую, которой призвал огонь и убил другого ёкая – и Эми невольно вздрогнула. Кицунэ замер, но потом осторожно обхватил ее локоть и потянул вверх. Эми поднялась, хоть колени и продолжали дрожать. Она старалась не смотреть на мертвого ёкая на полу – а вот от запаха горелой плоти ей было никуда не деться.
Широ привел ее обратно в комнату. Эми с трудом переступила порог, желая, чтобы ногам наконец вернулись силы, и устало прислонилась к стене. Способность ямачичи красть дыхание пугала ее куда сильнее, чем ей хотелось признавать. А еще перед ее закрытыми глазами вновь возникла мрачная усмешка Широ, с которой он втолкнул в рот ёкая огонь и выжег его изнутри. Эми содрогнулась.
Раздался стук закрывающейся двери. И через мгновение подбородка Эми коснулись теплые пальцы. Она распахнула глаза.
Широ повернул ее голову и осмотрел шею.
– Похоже, просто синяк. Дышать больно?
– Нет, – шепнула Эми.
Кицунэ поднял взгляд, и в его глазах загорелся вызов.
– Боишься меня теперь? – тихо спросил он.
Широ сжег ёкая живьем. Ёкая, который на нее напал… пытался задушить… убить ради награды. О ямачичи ходило множество историй: они забирались в дома людей и крали дыхание у спящих, а на утро семьи находили в постели мертвое тело. Чудовище в прямом смысле этого слова.
– Нет, – твердо ответила Эми.
– Я же говорил…
– Что глупо с моей стороны тебя не бояться? – Она обхватила запястье его руки, которой он по-прежнему придерживал ее подбородок. – Ты однажды сказал, что убьешь меня, если на то будет причина. Это все еще так?
Его глаза потемнели.
– Как ты поняла, что тануки – не я?
Эми вскинула брови, удивленная уклончивостью Широ, и отпустила его запястье. Он опустил руку, но не отодвинулся.
– Он звал меня «малышкой-мико», прямо как ты, но почему-то… неправильно. А потом я увидела, что на нем нет онэнджу, и догадалась, что это наверняка не ты.
– Разве можно неправильно называть тебя малышкой-мико?
– Нет… просто ты делаешь это иначе.
– Иначе как?
– Я… я не знаю.
Эми переступила с ноги на ногу, пытаясь сдвинуться в сторону. Широ прижал ладонь к стене, отрезая ей путь к отступлению рукой. Голой рукой.
Взгляд Эми невольно упал на его обнаженный торс, скользнул по груди к плоскому мускулистому животу, к завязкам хакама на бедрах. Она с пылающим лицом поспешно вернула взгляд обратно.
– Я… я уже в порядке, – выдавила Эми шепотом.
– Так я и думал.
Почему он стоял так близко? Почему не позволял сдвинуться с места?
– Ты… ты уже можешь отойти.
Широ склонил голову набок и усмехнулся – лукавой и загадочной улыбкой, которая когда-то доводила Эми до белого каления, но теперь почему-то согревала.
– Хочешь, чтобы я отошел? – спросил он, и в его низком голосе зазвучали мурлыкающие нотки.
Эми побледнела, услышав знакомый вопрос; по телу пробежала дрожь. Хотела ли она?.. Кицунэ был
