– Что можно придумать?
– Качаю, секунду. Нечего тут выдумывать, если разгонный блок отработает как надо, то и в составе комплекса дойдем до дома. Его-то мы запустим как-нибудь.
– А если повреждения не позволят?
– Тогда, Жендос, отстыковываем «Звезду» и на ней летим к Земле.
– Так это же года полтора займет?
– Очень даже хорошо. Будет время для подготовки торжественных похорон. Пока цветы, венки закупят, договорятся с лимузином, батюшку пригласят, глав государств, место на кладбище присмотрят.
– Ты сейчас это серьезно, Саня?
– Ну, быть готовым ко всему нужно, Женька. После случившегося с нами подвох обязательно где-то поджидает. Не может так везти постоянно. Прет же?
– Думаешь, на разгонном блоке нахлобучит?
– Почему нет? По-моему, самое время. Все, скачал. Ты там к системе жизнеобеспечения командного модуля подключись.
– Мешать будет.
– Подключайся смелее, наша «живучка» нам еще пригодится. Запускаю сканирование систем «Союза», потом «Звезду» проверим.
– Правильно, все по порядку. По разгонному включи запись, будет время – тщательно еще раз посмотрим.
– Понял, работаю. Что со связью предпримем?
– Просканируешь «Звезду», тогда станет понятно. Заметил, что ни одного локатора не осталось?
– Углядел уже, антенн тоже половину не нашел.
– Как бы пожара не случилось на «Атмосфере». – Женька наблюдал из командного отсека за расплющенными по разгонному блоку, дымящимися останками марсианского взлетно-посадочного модуля. – Все рядом, жизнь и смерть. Спас модуль чудом нас, а потом едва не угробил.
– Там гореть нечему, подымит и перестанет. – Саня водил пальцем по монитору, сверяя результаты сканирования «Звезды» с параметрами технического состояния, прописанными в листах бортовой документации. – Так и есть, жизнь со смертью, любовь с ненавистью, и даже, в футбольном турнире, победа на выезде с поражением в домашнем матче.
– Философ ты, Саня.
– Поневоле приходится.
– Что со «Звездой»?
– Ничего хорошего. Разденусь, пожалуй, надоел скафандр, второй кожей стал, сросся со мной, боюсь, с кровью отдирать придется.
– Не торопись! Нужно будет еще раз выйти наружу, заправить модули.
– Может, ты сделаешь?
– Не могу, должность теперь не позволяет. Командиру не подобает заниматься тяжелым, рабским трудом. Он – мозг. Для всего остального существуют подсобные малообразованные рабочие.
– Правда, Женька, невмоготу. Второй раз там побывать выше моих сил, правда.
– Саня, я бы с удовольствием, с превеликим. Но ты это провернешь лучше, больше отрабатывал на тренажерах, подетально, до винтика сможешь разобрать.
– Понимаю, но так в лом. Ладно, решено, деваться некуда, я выйду. Про «Звезду» интересно?
– Говори, красноречивый.
– Одна, в общем-то, хорошая новость. Двигатели в рабочем состоянии, силовые и коммуникационные кабели процентов на пятьдесят не повреждены, система жизнеобеспечения уничтожена полностью, восстановлению не подлежит, аккумуляторы на исходе.
– Значит, прощай наша чугунная ванна?
– Свинцовая она.
– Сдурим мы с тобой, Санька, по дороге до дома и ни один маневр выполнить на орбите Земли не сможем.
– Да ладно тебе, таблеток-то и уколов полно. Может, додумаемся как-нибудь кнопку нажать. Предлагаю стрелками ее выделить и написать крупно: «Жми сюда, придурок!»
– Ты бы такой посыл понял?
– Стрелки бы, наверное, различил, а вот прочитать, думаю, что нет.
– Вот и я о том же. Ладно, занимайся разгонным блоком. Не нравится мне «Атмосфера». Лишняя она тут. Совсем ни к чему, весь пейзаж портит.
– Без нее и нас бы не было в живых…
Из результатов анализа систем разгонного блока явствовало, что двигатели не повреждены, сохранили рабочие параметры, имелась небольшая потеря топлива, вычислили ее величину и решили заправлять с учетом этой утечки. Женька с головой ушел в расчеты точки старта, Саня носил в спускаемый аппарат воду, продовольственные припасы, наладил подобие биотуалета, приволок даже парочку аккумуляторных батарей. Каждый выход из «Союза» обсуждали с доскональностью, кто и сколько сможет взять с собой, наполнение шлюза требовало большого расхода воздуха. Его старались экономить, Саня предупредил сразу: дефицит, через неделю будет чувствоваться во всем. Заявление Женьки об увеличении сроков перелета тоже не добавило оптимизма. Сорок дней – минимум, Земля ушла дальше намного, придется догонять.
Тем не менее в назначенный день и час станция содрогнулась от оживших двигателей разгонного блока, хорошенько приложив ребят к спинкам кресел, и, набирая необходимую расчетную скорость, понеслась к далекому дому.
Дни потянулись с тягучестью жвачки. Возникающие сложности решали по мере возникновения. То проблема с походом в туалет, приходилось справлять нужду прямо в сиденьях, то регулярно выходящее из строя оборудование «Звезды» – сказывалось недавнее столкновение, – через ее сети шло прямое управление комплексом и основная навигация. В другое бы время и при лучших условиях жизнь на борту межпланетного комплекса казалась бы очень интересной и захватывающей, по подобию приключенческого романа, с главными положительными героями, сильными и мудрыми людьми, не ведающими страха и упрека, со смекалкой и нестандартным мышлением подходящими к любой нештатной ситуации, умело решающими возникающие проблемы. На первый взгляд так и было! На самом же деле два обессиленных человека, мучимые постоянной жаждой, голодом, холодом, пытались элементарно выжить. Они не тратили свою жизненную энергию по пустякам, выработали график дыхания, потребление пищи и воды. Научились без отвращения пить плохо отфильтрованную мочу. В полузабытье Женька целенаправленно проговаривал лишь одну фразу: «Не забыть!» Таким образом, он напоминал себе и Сане о моменте запуска двигателей на торможение при подлете к орбите Земли, стрелка отсчета неумолимо приближала их к этой важной во всех смыслах точке.
Чтобы хоть как-то развеять себя, отвлечься, Саня периодически сидел за радиоприемником, понимая, что без утерянного на орбите Марса внешнего оборудования никакой возможности поймать волну или передать сообщение у него нет. Что такое бесполезное занятие отнимает силы, но желание и надежда подначивали. Вдруг удастся поймать волну центра управления? Уже и Земля на фоне миллиардов звезд выделялась своей яркостью и мерцанием, Луна, проявившись сначала крошкой, становилась различимее, вроде вот он, дом, терпите, мужики, немного осталось, рукой подать.
Но займет такой полет многие и многие безысходные дни, и долгожданный финиш – под очень большим вопросом. Когда-то, в далеком детстве, Саня серьезно увлекался радио, выписывал журнал «Техника – молодежи», по схемам собирал примитивные радиоприемники, иногда улавливая обрывки фраз из заграничных радиопередач. Безудержный восторг и неподдельная радость обуревали его ранимое подростковое сознание! С какой гордостью он показывал отцу произведение своих рук, взахлеб рассказывая о пойманных радиоволнах и серьезных перепалках радиолюбителей. Может, ностальгия по былым счастливым временам либо простое желание занять себя чем-либо, не дать овладеть тоске и отчаянию своим разумом, может, еще какая веская причина, неведомо, но Саня разобрал штатную радиостанцию, что-то поменял, что-то выкинул за ненадобностью, где-то припаял, где-то скрутил катушку. В целом устройство получилось незатейливым, выглядело весьма непрезентабельно, с торчащими проводами, разбросанными по всему пульту лампами, резисторами, транзисторами. Немалое удивление вызывало нахождение подобных радиодеталей на борту современной космической станции. Но хреновина работала, выдавая положенное шипение, и снова замолкала в эфире. Вымерли там все, что ли? Прилетим, а там пусто, вот будет фокус!
Так повторялось на
