Я не стал посвящать её в подробности, просто пригласил с собой. Она с радостью согласилась, думала, что наши отношения бпизится к концу, что было в общем правдой. Не появись в ней нужда… Я бы, наверное, даже не позвонил больше никогда. Когда Лидия поняла, что это все не так и я нуждаюсь в ней — то просто порхала от счастья. Меня раздражала подобная наивность, граничащая с глупостью. Вроде ведь взрослая женщина, а верит в тупые сказки. Никогда не понимал баб…
В итоге мне снова не повезло — неожиданно на горизонте возникли старые друзья.
Это так тупо, и не имело отношения к Корпорации, просто мелкая разборка, а по итогу я на две недели прикован к больничной койке, после пули в плечо…
Возраст дает о себе знать, раньше заживало всё как на собаке. А сейчас, блядь, валяюсь под капельницами вторую неделю, которая может мне стоить всех планов.
Мне предстоит важная встреча, на который я обязательно должен быть, и я приползу, даже полудохлый…
Лида ухаживает за мной, нянчится как с ребенком… Не стоило срываться на нее из-за глупого звонка… Но что все-таки хотела Марта? Соскучилась? От этой мысли теплеет в груди… Усилием воли выбрасываю эти глупости из головы. Нахер. Пусть девочка живёт своей жизнью. Переболеет и влюбится в кого-нибудь другого, не такого потрепанного жизнью циника, который не сможет дать ей ничего… кроме блядь, секса…
Который был охуительно хорош… Думал у меня сердце разорвется, и даже радовался бы такой охеренной финальной точке своей жизни.
Глава 20
Марта
Место, куда нас привезли, поражает воображение. Это какая-то нереальная, киношная роскошь. Едва пройдя тяжелые кованые ворота, оказываемся во внутреннем дворике, в центре которого фонтан, действующий, несмотря на то что уже осень… вокруг него все выложено мозаикой, а внутри водоема, куда стекает вода, плавают два белых лебедя… У меня перехватывает дыхание от этого зрелища… Еще очень много цветов, забор — сплошь живая стена из плюща и дикого винограда. Видно, что все тщательно подобрано ландшафтным дизайнером.
Дом поражает размерами и какой-то суровой, немного готической, красотой. Окна высокие, длинные, к парадному входу ведут ступени, по краям которых перила с балюстрадой, все выглядит очень помпезно.
Внутри дома царит прохлада и сказочная роскошь. Двери с изысканным резным орнаментом, лепнина на потолках, очень красивая и явно дорогая мебель.
Проходим через двойные арочные двери, и мне вдруг кажется, что переношусь в другое измерение. На другую планету… В настоящую сказку.
Первая мысль — моя бабушка совсем не похожа на бабушку. Это очень красивая, и еще слишком молодая женщина, чтобы иметь такую взрослую внучку как я.
Наверное, это ошибка. Не может быть у этой красивой дамы с роскошной стройной фигурой и королевской осанкой внучки…
Нина и вовсе испуганно жмется ко мне. Ее напугал перелет, а теперь еще и огромный дом, почти дворец, куда нас привез длинный черный лимузин. Ради Нины я должна быть сильной и храброй… Но сама сейчас чувствую себя маленькой напуганной девочкой.
Вокруг все чужие, мы прилетели в сопровождении Александра Георгиевича, мужчины средних лет, представившегося семейным адвокатом. Я пыталась расспросить его весь полет, но он, похоже, получил строгие инструкции. На все мои вопросы отвечал, что моя бабушка, Эльвира Георгиевна, сама хочет рассказать мне обо всём. Я это понимала, но все равно переживала и хотелось до момента приезда хоть что-то узнать о людях, к которым направляюсь.
Бабушка выглядит довольно строгой, я смущаюсь. Вряд ли мне будет легко и комфортно с ней говорить, откровенничать или расспрашивать. Она похожа на королеву — отстраненная, неприступная, недосягаемая. Но потом замечаю слёзы в её глазах, и сразу же у меня тоже начинает щипать, с трудом сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, кусаю губы…
— Вы, правда уверены в том, что именно я ваша родственница? — удается мне выговорить фразу, несмотря на комок в горле. — Может быть. для начала нужно было сдать ДНК анализ?
Больше не могу говорить, слезы душат. Женщина делает шаг ко мне и вот я уже растворяюсь в её объятиях, она очень долго не отпускает меня из кольца своих рук.
От неё вкусно пахнет дорогими духами и чем-то ещё неуловимым, как будто родным… Не могу понять: все это игра воображения, или я на самом деле, действительно нашла свою родственницу.
— Чай накрыт в голубой гостиной, — раздается голос. Поворачиваю голову — служанка в униформе, быстрый любопытный взгляд на меня и тут же глаза в пол.
— Да, чай будет сейчас весьма кстати, — говорит Эльвира Георгиевна. — Любишь мятный чаи, Марта? Я — обожаю.
— Я… не пробовала. Простите… я не представила вам свою сестренку. Это Нина, — поворачиваю голову и меня мучает стыд — бросила ребенка одного, Нина стоит на том же месте, где я ее оставила, и заметно подрагивает. Правда и любопытство проглядывает в ее больших, точно у олененка Бемби, ореховых глазах.
— Конечно, дорогая. Мы рады всем твоим родственникам, — радушно отвечает бабушка, подходит к Нине, обнимает ее и целует в лоб. — Добро пожаловать, дорогая. А теперь пойдемте, попьем чай.
— Я думаю, тебе есть что спросить, наверное, много вопросов, — говорит бабушка, когда усаживаемся в высокие кресла. за небольшим столиком. — Ты не стесняйся, дорогая. Пожалуйста, спрашивай все что тебе придёт в голову, я только рада буду ответить.
— Спасибо, — отвечаю смущенно. — У меня действительно много вопросов, вот только начать трудно…
— Я понимаю, что тебе, наверное, сразу нелегко будет называть меня бабушкой. Ты можешь звать меня по имени — Эльвира. Без отчества, пожалуйста… Так я буду себя чувствовать слишком старой.
У меня на самом деле куча вопросов, самый главный — что случилось с моими родителями, но я чувствую, что сейчас, вот так с порога, не время задавать его.
Наверное, с ними случилось что-то плохое… скорее всего их нет в живых и мне нужно время чтобы подготовить себя к этому. Поэтому спрашиваю о доме:
— Тут очень красиво… Вы живете здесь одна? Дом такой большой…
— Похож на дворец какого-нибудь, султана, — поддерживает меня Нина.
— Да, мне даже представить страшно, сколько здесь комнат, и какая площадь… просто невероятное что-то, — вздыхаю.
Да дом огромен, как и эго того, кто когда-то его построил, — на этих словах бабушка кривит лицо, словно ей неприятно говорить об этом доме… И снова не решаюсь спросить подробности, что она имеет в виду.
— Кроме меня здесь живёт ещё мой двоюродный племянник, я многим ему обязана… Он заботится обо мне, много лет мы были одни друг от друга. А вот и он.
В комнату входит мужчина, на вид ему лет тридцать, крупный, высокий, короткий ежик волос, темная щетина.
