– Не меч! Ты! Ты убивал женщин и детей! Ты весь в крови!
– А ты ничем не лучше! – парировал Мерлин.
– Я? Ты с ума сошел? – растерялась Нимуэ.
– Сколько Красных Паладинов ты убила этим мечом?
Нимуэ пришла в ярость.
– Они сожгли дотла мой дом! Убили мою лучшую подругу и мою мать! Как смеешь ты сравнивать меня… с тем… тем кровавым убийцей, каким был ты!
– Со мной было в точности так же. Я позволил мечу направить мою руку во имя справедливости – но это было как капля в море. Моя жажда лишь росла, и ты скоро ощутишь то же самое. Ты уже говорила об этом. То чувство, что меч дарит тебе… Власть. Я хочу уберечь тебя от этой участи, Нимуэ.
– Отдав меч королю смертных? – недоверчиво спросила она.
– Уничтожив его! – выкрикнул Мерлин, указывая на зеленое пламя. – В Пламени фейри, что горело в кузницах древних, он может быть расплавлен, а предав забвению меч, мы навсегда разрушим это царство крови!
Нимуэ колебалась.
– Уничтожить меч? – она посмотрела на оружие, все еще лежавшее в руке. – Но без меча чем же мне торговаться за спасение моего народа?
– Это никогда не было твоей ношей – спасать от вымирания целую расу, – вздохнул Мерлин. – Все, что ты должна была сделать, – принести меч мне, и, хотя шансы на успех казались мизерными, тебе это удалось. Теперь ты свободна от обязательств. Теперь ты можешь довериться мне, как доверялась матери. Поверить, что я поступаю верно.
Нимуэ неуверенно смотрела на Зуб Дьявола: лучи света не отражались от поверхности, а, казалось, утопали на гранях лезвия.
По ту сторону моста Моргана мерила поляну шагами, глядя на замок.
– Мы должны ворваться туда. Мы и без того ждали слишком долго.
– Подождем еще, – Кейз окинула горизонт внимательным взглядом, не слезая с Маха – своего гнедого скакуна, который щипал траву на поляне. Ее обостренные чувства уловили нечто; поначалу это походило на легкую дрожь земли, но вскоре превратилось в грохот, перекрывающий шум прибоя. Моргана тоже услышала приближающиеся звуки.
– Что это такое?
Кейз обернулась как раз в тот момент, когда армия всадников под знаменами Пендрагона одолела вершину ближайшего холма менее чем в миле от замка.
– Нимуэ! – крикнула Моргана, вскакивая на лошадь.
Кейз развернула Маху к подъемному мосту, подхватила под уздцы лошадь Нимуэ и приложила пальцы к клыкам. Пронзительный свист эхом отразился от стен, когда они проскакали мимо сторожки в широкий, мутный от тумана двор.
Фигуры Нимуэ и Мерлина возникли у входа в крепость. Моргана пыталась усмирить взбрыкивающую лошадь.
– Нимуэ, скорее! – Кейз указала посохом в сторону холмов. – Солдаты!
Нимуэ повернулась к Мерлину, ужас перекрыл ей горло.
– Кто знает, что мы здесь?
– Никто, – заверил ее Мерлин, хотя на его лице отразилось напряжение. Глаза Кейз блеснули, и он нахмурился, узнавая ее:
– Ты, – прошептал Мерлин. Однако события развивались слишком стремительно. Моргана протянула Нимуэ руку:
– Это солдаты Пендрагона! Я же говорила! Я предупреждала тебя!
Нимуэ отшатнулась от Мерлина, словно отвращение, подобно невидимой силе, оттолкнуло ее.
– Ты лгал, – проговорила она, недоверчиво тряся головой. – Ты солгал мне!
– Нимуэ, я здесь ни при чем! – убеждал Мерлин.
– Как ты мог? – закричала она. Развернувшись, Нимуэ подбежала к своей лошади и вскочила в седло. Мерлин ринулся за ней, пытаясь задержать.
– Нимуэ, меня обвели вокруг пальца, прошу тебя! – но она наставила на него меч, вынуждая застыть на месте.
– Ты дорого заплатишь за это!
Глаза Морганы сияли от гордости.
Кейз лишь одарила Мерлина странной понимающей улыбкой, прежде чем развернула Маху и дала шенкелей, направляя прочь. Моргана и Нимуэ последовали за ней. Ветер развевал белую гриву Махи, Кейз наклонила голову вперед, и они помчались по полям вдоль линии всадников, несущейся вниз с холма. Даже с расстояния в четверть мили были слышны крики: «Меч! Заберите у нее меч!» – и десятки солдат отделились от основной массы.
Кейз скакала в глубь леса, в самую глушь, пытаясь оторваться от солдат. Деревья теснились, и Нимуэ наклонилась, прячась за головой лошади, чтобы не напороться на случайную ветку. Маха же была поистине уникальным животным: почти не теряя скорости, она ухитрялась прокладывать путь для лошадей Морганы и Нимуэ, одновременно сбивая с ходу их преследователей. Они спустились вниз с крутого холма, добравшись до широкого ручья, и Маха проскакала по воде, чтобы еще сильнее спутать след.
Вскоре голоса солдат затихли вдали, и лесные чащи вывели их к бурным утесам над морем Белого Ястреба. Три всадницы спешились, предоставляя лошадям возможность отдыхать и пастись. Шкуры животных покрывали пот и грязь.
Нимуэ подошла к краю утеса, откуда ястребы ныряли за крабами, выброшенными прибоем. Она сняла меч со спины, и мысли о предательстве и лжи вернулись, завладевая разумом. Тот факт, что она даже на секунду открыла сердце Мерлину, невероятно злил ее. Она была глупа. Глупа и наивна. С чего она взяла, что понимает ситуацию лучше, чем Гавейн, или Ева, или Моргана? Почему вообразила, что может довериться этому пьяному чудовищу?
Воспоминания о матери и Мерлине, которые когда-то были вместе, вызывали в ней глубокое отвращение. В чем состоял жестокий замысел Мерлина? Он ведь планировал украсть меч, так к чему мучить ее этими воспоминаниями? И отчего, во имя всех богов, Ленор послала Нимуэ к Мерлину? Должно быть, она также пребывала во власти обмана. Ей, как и ее дочери, просто задурили голову.
Нимуэ чувствовала себя более потерянной, чем когда-либо. Невольная хранительница Меча Власти, Зуба Дьявола, Меча Первых Королей, священной реликвии народа фейри. Она смотрела, как стискивает в кулаке рукоять меча, и представляла, что металл обжигает плоть, медленно пожирает ее до тех пор, пока острое лезвие не пронзает до самых внутренностей – и она в конце концов превращается в смертоносного бормочущего призрака. Она ненавидела этот меч за то, что он забрал у нее все. Ленор осталась бы в живых, если б не чувствовала, что обязана оберегать его. Меч разлучил ее родителей и отравил душу ее отца. А саму Нимуэ он превратил в убийцу. Она все еще чувствовала вкус крови Красных Паладинов – капля попала ей на губы во время резни на поляне. Возможно, на этот счет Мерлин не ошибался, возможно, они действительно похожи: убийца-отец и убийца-дочь. Но она постарается принести лучшую жертву Керидвен, Богине Великого Котла.
Нимуэ взяла меч двумя руками и замахнулась, намереваясь выбросить его в море, но тут чьи-то сильные руки остановили ее. Она в гневе обернулась к Кейз:
– Отпусти! Это не твое дело!
– Это меч моего народа, а значит, дело мое, – спокойно ответила Кейз.
– Так забирай его! – Нимуэ швырнула оружие к ногам Кейз. – Мне он не принес ничего, кроме несчастий.
Кейз покачала головой и отошла. Проходя мимо Морганы, она пробормотала:
– У этой ведьмы не все в порядке с головой.
Моргана
