Интуиция нашептывала, что это будет очень тяжелая правда. Такая, которую я, может быть, даже не готова услышать сейчас.
– Присядь. – Он скинул с одного из стульев стопку книг. – Я расскажу все, что знаю. Помоги мне сложить всю мозаику, хорошо?
Я кивнула и села, посмотрела на колдуна.
– Помнишь, я говорил тебе, что Винфай пыталась забыть одного человека, которого любила всем своим сердцем?
Вот честно, лучше бы он начал с чего-то другого! Потому что моя фантазия тут же создала самые невообразимые сплетения судеб. И хотелось верить, что сейчас я не услышу о том, что мой отец каким-то образом был любимым Винфай.
– Аля?
– Д-да, что-то такое было, – кивнула я, взяв себя в руки. – Это он?
Скажи «нет». Пожалуйста, скажи «нет».
– Нет, – выдохнул колдун. – Того мужчины уже нет в живых. Все же век ведьмы дольше, чем простого смертного.
– Я не понимаю. Да расскажи ты уже наконец все по порядку, – взмолилась я. – Или я с ума сойду!
– Хорошо. – Вилидар прислонился к высокому столу. – Я просто тоже пока не до конца верю в то, что моя догадка оказалась правдой.
Взлохматив волосы пятерней, он заговорил:
– Ведьмы, по правилам, не могут создавать семьи, я говорил тебе об этом. Им запрещается видеться с мужчинами, если только это не доверенные лица, как Теодор для Изумрудной ведьмы. Так вот… Винфай нарушила этот запрет. Втайне от всего Союза она повстречала мужчину. Он тогда не знал, что она Изумрудная ведьма, а она… Полюбили они друг друга. Винфай плевала на все правила, когда проводила с ним ночи. И, как ты понимаешь, она забеременела. Это было еще задолго до моего появления на свет, потому знаю обо всем из рассказов самой Винфай. Она родила мальчика. Впервые в истории Союза Семерых ведьма родила сына.
– Это из-за того, что не было того самого обряда? – тихо спросила я. – Который проводят с ведьмой и выбранным мужчиной?
– Да. – Вил коротко кивнул. – Обряд проводят для того, чтобы ведьма понесла магически одаренную девочку, наследницу. Винфай грозило серьезное наказание за нарушение основных правил Союза. Ее сына убили бы, ее лишили сил и заточили в темницу. А там… Боги только ведают, что могло бы быть дальше. И Изумрудная ведьма пошла на отчаянный шаг. Она отправила своего сына туда, куда до него не смогли дотянуться руки Союза Семерых.
– В другой мир, – ахнула я, понимая, куда клонит Защитник. – Папа рассказывал, что жил в детском доме, что его нашли на пороге.
– Да, Винфай долгое время наблюдала за ним отсюда. А когда настал день совершеннолетия твоего отца, связалась с ним.
– Магические зеркала! – Я вскочила со своего места. – Тогда в лесу! Когда мы говорили о телефонах, ты впервые мне солгал! Сказал, что не знаешь, могут ли ваши артефакты достать до других миров!
Защитник опустил взгляд.
– Да. Я солгал. Потому что это было тайной. Не разбалтывать же мне о ней в первую встречу?
Закусив губу, я с трудом согласилась. Это сейчас мне так неприятно от осознания, потому что речь, оказывается, шла о моем отце. А тогда… Он прав.
– И что было потом? – Я посмотрела на Вилидара с надеждой.
– Твой отец вырос, но общался с Винфай редко. Она его очень любила. Именно из-за любви к сыну не пошла на ритуал, который проводит Союз. А потом… Ты сама расскажи мне, как все произошло.
Я буквально рухнула на стул, спрятала лицо в ладонях. История, которую просил рассказать Вилидар, была одним из тех воспоминаний, что доводило меня до истерик.
– Он был чудесным отцом, – голос прозвучал глухо, – подарил мне самое счастливое детство, до безумия любил маму. Мне было пять, когда его… убили. Нападение. Он возвращался с работы, какие-то гопники решили отобрать все ценное. В больнице делали все возможное, чтобы он жил. Но раны оказались слишком серьезными.
Голос надломился, по щекам потекли слезы.
Воздух колыхнулся. Защитник опустился рядом на корточки, убрал руки от лица и большими пальцами стер слезы.
– Аля, а твоя мама знала?
– Я… не знаю, – прошептала в ответ, взглядом цепляясь за колдуна, как за надувную подушку в шторм. – Она долго не могла пережить его смерть. Повторно вышла замуж только через десять лет. Мой отчим… он неплохой человек…
Тряхнув головой, я прервала эту речь. Все же Вил спросил меня о другом.
– Винфай с сыном связывалась через артефакт, который смогла ему передать. Знаю, что ритуалы переброски в другие миры всегда отнимали у нее уйму жизненных сил. Но она жертвовала всем ради сына. Этот портрет она нарисовала сама. И спрятала в лаборатории, чтобы чаще видеть своего ребенка. Аля, если артефакт не был утерян… мы можем связаться с твоей мамой.
– А если она не знала? – Я покачала головой. – Это будет ужасным ударом для нее. Да и сколько прошло времени в моем родном мире?
– Спроси у нее сама. – Мужчина стянул со стола плоское серебряное зеркальце на длинной ручке. Оправу украшала россыпь драгоценных камней. – Я помогу его активировать. Твоя магия все еще заблокирована.
Я до сих пор сомневалась, что это верное решение. Но одна только мысль о том, что мы сможем поговорить… Я смогу сказать ей, что жива и здорова… По крайней мере, пока что.
– Что я должна сделать?
Руки дрожали, удержать зеркало оказалось еще тем испытанием. Слезы текли из глаз, застилая обзор.
– Подумай о маме. – Защитник положил свою руку поверх моей и прошептал слова заклинания.
А я зажмурилась и попыталась вспомнить самые счастливые моменты. Из детства. Когда мы еще втроем. Когда ничего страшного в жизни не произошло. Когда я еще не просыпалась по ночам со слезами на глазах.
– Саша?
Этот голос!
Распахнув глаза, я тихо всхлипнула. Зеркальце светилось серебристым светом, а вместо собственного отражения я увидела маму. Как всегда, с идеальной прической и макияжем, даже дома. Она смотрела на меня таким удивленным взглядом. А потом заулыбалась.
– Хорошо, что ты нашлась, милая, – проговорила она.
– Мама, ты знала? – прошептала я. – Знала, что папа…
– Знала, – кивнула она. – Вижу, что и ты теперь знаешь. Ты встретилась с его мамой?
– Нет… Она… – Я подняла глаза на Вила. – Ее больше нет.
– Тогда понятно, почему туда отправили тебя, – задумчиво произнесла она, ставя меня в тупик такой реакцией.
Вот даже не знаю, стало легче мне от ее спокойствия или нет. Это лучше слез. Определенно лучше. Иначе и я бы не смогла собраться с мыслями. Но понимать, что всю жизнь от тебя скрывали такую правду! Это невыносимо!
– Почему ты мне не рассказала? – покачала я головой.
– Дмитрий запретил, – поджала она губы, нервно поправив рыжую прядь. – Он не хотел, чтобы ты знала или оказалась там. Но судьба повернулась иначе.
– Меня не ищут?
– Тебя не было дома сутки. – Мама изогнула бровь. – Сколько времени прошло там?
– Почти месяц.
В лаборатории Винфай повисла тишина. Мама вздохнула.
– Хорошо, я сделаю так, чтобы все думали, будто ты уехала учиться по обмену. Это будет нетрудно.
– Но… Я вернусь домой!
– Саша, я…
Она резко развернулась. Что-то ответила отчиму.
– Прости,
