========== Эпилог ==========
На исходе осени, когда листва уже начала терять свои яркие краски, но ночами еще не подмораживало, Кенара прибежала на границу Страны Рек и Страны Ветра. Она остановилась на небольшом утесе и окинула взглядом долину. По дороге быстро двигались три черные точки, которые вскоре обернулись силуэтами в серых плащах. Кенара спрыгнула с утеса и, закрутившись вихрем, мягко приземлилась, разметав высокую траву. В несколько длинных прыжков она оказалась на дороге.
— Приветствую вас, Казекаге-доно, — произнесла она, столкнувшись с путниками.
Человек сбросил капюшон, открыв молодое лицо с несколько отстраненным выражением глубоко посаженных прозрачно-голубых глаз. Надо лбом лежали аккуратно зачесанные на бок темно-красные волосы.
— Ведь наше совместное дело о контрабандистах закончилось не так давно, чтобы забыть друг друга, не так ли? Кажется, мы договорились, что наедине будем общаться без церемоний.
Кенара посмотрела на спутников Казекаге. Справа стоял высокий и широкоплечий мужчина, слева — миниатюрная девушка. Лица обоих были скрыты под масками, как и полагалось представителям спецслужбы Деревни Песка.
— Не так просто привыкать к этому заново, Гаара-сама.
— Ну хорошо, не все сразу. Давай для начала разобьем лагерь — сумерки сгущаются быстро, нет никакой необходимости передвигаться в темноте.
— Прикажете развести костер, Гаара-сама? — спросил мужчина в маске. От этого глубокого голоса Кенара вздрогнула и еще раз окинула мощную фигуру взглядом.
Пока агенты добывали хворост и разводили огонь, Казекаге коротко объяснил, зачем вызвал куноичи.
— Мы думали, что переловили всех Шакалов, но совсем недавно мои люди наткнулись на следы стоянки на территории Пустыни Демона. Я хотел, чтобы ты взглянула на это место и помогла определить, имеем ли мы дело с ускользнувшими от нас членами банды или с какими-то новыми силами, копирующими ее.
— Если кто-то из Шакалов сумел скрыться, это очень плохо. Они опять опутают своей сетью весь юг, — нахмурившись, произнесла Кенара.
В этот момент подошла девушка в маске и сказала:
— Все готово, Гаара-сама.
Кенара впилась в нее глазами. Ей показалось, что между маской и капюшоном змеилась прядь золотисто-рыжих волос. Куноичи посмотрела на Гаару и встретила его пристальный взгляд.
— Давай сядем к огню и выпьем чая. Мари, Кан, разделитесь и проверьте долину на наличие засад в радиусе двух километров.
Этот приказ имел смысл только в двух случаях: если Гаара опасался преследования или если он хотел удалить своих людей, чтобы побеседовать с Кенарой наедине.
— Признаюсь, мне было любопытно, как быстро ты их узнаешь, — сказал Каге.
— Куроко и Шэнрё? — произнесла куноичи. — Но я думала, их казнили два года назад?
Гаара смотрел, как над костром взлетают и вспыхивают хлопья пепла.
— В Деревне Листа есть клан Яманака, шиноби которого умеют проникать в сознание человека. Тебя не удивит, если я скажу, что в Деревне Песка есть шиноби с похожими способностями. Они разработали уникальную технику стирания воспоминаний, при которой не страдает личность человека, сохраняются некоторые умения и навыки, не ухудшается качество работы мозга и его контроля над телом. Я решил, что в некоторых случаях лишать преступников прошлого более гуманно, чем лишать их жизни.
— Очевидно, да, — заметила Кенара. Она была удивлена. — Я даже рада, что они живы и больше никому не приносят вреда. Хотя, если честно, мне не по себе в их компании, но, думаю, со временем это пройдет.
— Их многие знали в деревне, поэтому было решено сделать из них спец агентов и обязать носить маски. Другие шиноби старших званий посвящены в эту тайну. Должен сказать, не всем это нравится, кто-то считает, что они все еще опасны.
— А сами они что думают о своем прошлом?
— Потеряли память на миссии, — ответил Казекаге. — Мари и Кан — сироты, брат и сестра, с ранних лет несшие службу в специальном подразделении…
— Брат и сестра?! — воскликнула куноичи. — Но ведь они любили друг друга! Не слишком ли это жестоко? А если они испытают влечение вновь?
Гаара покачал головой.
— От воспоминаний не осталось и следа, прошлое не сможет на них повлиять, а в настоящем… они брат и сестра.
Гаара и Кенара какое-то время молча пили чай. Куноичи думала о тех, кто был убит ее рукой, а мог бы получить второе рождение, если бы она знала о такой возможности. Каге внимательно смотрел на ее лицо.
— Что ты думаешь об этом? — спросил он.
— Это нравится мне больше, чем смерть, — ответила девушка.
— Конечно. Но я другое имел ввиду. Эта техника может быть применена не только к преступникам, но и к людям, для которых прошлое является неиссякаемым источником боли, — в мягком взгляде светло-голубых глаз отражались понимание и сочувствие.
— Неужели я произвожу такое впечатление? — невесело улыбнувшись, спросила Кенара.
— Ты производишь впечатление человека, у которого в жизни осталось лишь любимое дело. Оно и в дальнейшем останется у тебя, но также ты получишь возможность начать с чистого листа в других сферах. Если ты хочешь иметь брата или сестру, даже мать или отца, это возможно. Твое сердце будет свободно: ни сожалений, ни тоски по безвозвратно ушедшему или тем, кого больше нет.
Гаара имел своеобразную манеру разговаривать. Его голос был мягким, завораживающим. Кенара молча внимала ему, будто слушала прекрасную мелодию.
— А как же мои обязательства перед Деревней Листа? — тихо спросила она.
— Тебе придется стать шиноби Деревни Песка, иначе я не смогу обеспечить то, что предлагаю. Я руководствуюсь в этом деле не только дружескими чувствами к тебе, но и интересами своей деревни. Такой шиноби, как ты, — драгоценное приобретение для нас.
Кенара посмотрела Казекаге в лицо.
— У вас будут неприятности с Какаши. Вряд ли он простит переманивание одного из своих людей в другую деревню и даже страну.
— Я говорил с Какаши, — спокойно ответил Гаара. — Это был долгий и тяжелый разговор, но в конечном итоге он оставил право выбора за тобой.
— Не может быть! — воскликнула Кенара.
Гаара кивнул.
— «Пусть она сама решает», — таковы были его последние слова в той беседе.
«Значит, Какаши был уверен, что я откажусь», — подумала Кенара.
Всю ночь куноичи пролежала в своем мешке, не сомкнув глаз. Предложение начать новую жизнь должно было казаться очень
