Страх высоты — один из первых, которые шиноби заставляют себя преодолеть, сразу же после страха перед болью. Но обмануть свое тело непросто. И тело Кенары вопило о неминуемой смерти, когда она, окутав себя чакрой, выпрыгнула из вихря и провалилась в другой, проносящийся мимо. На лбу выступила испарина, подбородок дрожал, но она сделала еще прыжок и оказалась на каменном островке. Девушка распласталась на нем, вцепившись в него руками и ногами. Сердце бешено стучало, она не хотела разжимать пальцы и открывать глаза. Но там, над бездной, находилась цель ее путешествия — голый остров, обтесанный воздухом и каплями воды, на котором вокруг черного плоского валуна прохаживались, подобно знатным господам, огромные пузатые смерчи. Кенара явилась сюда за силой по собственному желанию!
Мимо пробегал уже пятый или шестой вихрь, а она никак не могла разжать пальцы. Если она будет лежать здесь, пока не ослабеет, то точно умрет. Это довольно унизительно… Кенара встала в полный рост и расправила плечи. Прыжок в вихрь — и она понеслась вперед. Проплывая над расположенным ниже островком, Кенара снова окуталась чакрой и скользнула вниз. Еще несколько сумасшедших прыжков, и ей стало нравиться. Немного ловкости, немного безумия — и вот уже этот квест на выживание стал отличной тренировкой. Спустившись на несколько уровней, она повисла над центральной площадкой, по которой гуляли смерчи. Вот куда прыгать по-настоящему страшно! Кенара сжала свиток и прыгнула вниз…
Когда девушка добралась до черного камня, она чувствовала, что вся ее голова седая. Она не была уверена, что выход в ее измерение находится здесь: стихи, которые вели ее всё это время, были туманными. Они говорили: «прыгни в бездну навстречу судьбе, доверься ветрам, что вознесут тебя к небу». Очевидно, речь шла о бездне, которая ворочалась у нее под ногами и была похожа на провал к центру земли. По краям этого провала протянулось кольцо огромных черных туч, беспрестанно выпускавших торнадо. Убедившись, что иного выхода нет, она разбежалась, прыгнула с края островка и на лету сорвала печать со свитка… Ее подбросило вверх, закрутило во все стороны, пронизало холодными каплями… И вот Кенара лежит, мокрая и продрогшая, рядом с черным камнем в Долине тишины, сжимая в руках пустой свиток… Другие три — на груди. Она касается прядки волос за ухом и вытягивает ее перед глазами. Седины нет.
— Ну, давай, еще попытка, — говорит Инари.
Кенара складывает печать.
— Стихия Ветра! Взрывная волна! — и мощный поток воздуха прорывается вперед. Шесть с половиной метров.
Инари вздыхает.
— Уже немного лучше. Главное — это упорство и труд.
В принципе, Кенара с этим согласна, возможно, поэтому она улыбается.
Как только рассвело, Кенара выбралась наружу из своего укрытия и разбудила Руюгу. Шэнрё зевала и потягивалась. Она поднялась и начала обходить бархан в поисках места, где можно было бы уединиться. Ничего особенного Кенара в этом не усмотрела: прямо сейчас им не угрожала опасность и не было необходимости справлять нужду друг перед другом. Девушка принялась менять повязку на бедре. Рана была узкой и уже не такой глубокой благодаря стараниям Руюги, так что не мешала движениям, хотя и причиняла боль. Кенара сидела на своем спальнике без штанов, но даже не думала об этом и не замечала, как старательно отворачивается ее товарищ по команде, чтобы показать свою добропорядочность. Едва она успела натянуть одну штанину, как вдруг услышала крик. Они оба бросились на помощь к Шэнрё.
Девушка стояла без сапог и с гримасой отвращения разглядывала дохлого скорпиона, которого держала двумя пальцами.
— Жёлтый толстохвостый, ужалил в стопу, — уныло сказала она.
— Ядовитый? — спросила Кенара. — Насколько?
Шэнрё проковыляла немного и села на песок, подтянув к себе ногу. Стопа покраснела и начинала распухать прямо на глазах. В верхней части ее, между большим и указательным пальцем просматривалось место, куда ужалил скорпион, оно темнело и постепенно приобретало черный цвет. Девушка порылась в своей сумке.
— У нас всегда при себе противоядие от трех видов местных скорпионов, — пояснила она, разрывая упаковку, а затем проглотила четыре таблетки.
Кенара облегченно вздохнула.
— Как тебя угораздило? Ты же тут как дома. Ну что, как себя чувствуешь?
— Я боюсь, мне нужно часа два покоя в полусидячем положении. Чувствую дурноту, но это нормально.
— Хорошо, мы о тебе позаботимся, — Кенара взяла Шэнрё на руки, а Руюге указала взглядом на сумку и обувь девушки. Ей не терпелось отправиться на базу, но рисковать ради этого здоровьем товарища она не собиралась.
Устроив из песка что-то вроде лежанки и застелив ее спальниками, они уложили девушку и напоили ее водой. Кенара дежурила рядом с ней, а Руюга — чуть поодаль, где обзор был получше. Впрочем, никто их не потревожил. Через два часа Шэнрё, хоть и чувствовала себя нехорошо, выразила готовность двинуться в путь. Тащить ее все время на себе Кенара не могла: рана дала бы о себе знать и в случае нападения, при открывшемся кровотечении и без сил, девушка не смогла бы защитить свою команду. Повторить позавчерашнюю технику скользящей лодки Шэнрё была не в состоянии. Так что пришло время по максимуму использовать Руюгу и всю ту крепость телосложения, что он успел нажить за четырнадцать лет своей жизни. Впервые Кенара подумала о том, что этот мальчик младшее ее всего на год-два, а по виду — на все четыре. И то ей доводилось встречать намного более крупных и сильных двенадцатилеток. Тем не менее, они продвигались вперед, хоть и медленно.
Прошло четыре часа. Шэнрё не стало лучше, иногда она просила остановиться, так как ее тошнило. Кенара смотрела на базу из-под вытянутой козырьком ладони, но база как будто не приблизилась вовсе. И хотя в запасе они имели еще как минимум сутки, дела шли из рук вон плохо. Если на них нападут, скорее всего, команде придется сдаться и потерять оба свитка. Либо Кенара будет драться одна, пока Руюга прячется где-нибудь вместе с куноичи Песка, а это тоже почти наверняка означало поражение. Невидимость кажется отличной техникой, но на самом деле есть множество способов обнаружить шиноби, достаточно применить воображение.
— Противоядие действует? Как понять, есть эффект или нет? — спросила она.
— Раз я еще жива, то есть, — слабо улыбнулась Шэнрё. — Скоро мне станет лучше.
И действительно, еще через полчаса ей как будто полегчало. Следующие четыре часа они двигались без остановки. Потом
