Дядюшка Гнуб явно ругал кого-то, и кто-то оправдывался молодым ломающимся баском.
«Попугать он хотел, — горячился гном, — вот самих и попугали… Ох крутится, зараза, не удержать… Ты вон туда правь, на скирды сядем… Э, да тут было глубокое озеро с пескарями, а теперь болотина! Вот и ладненько, не утонем, а падать все мягче будет! Вниз давай, вниз!» Потом раздался грохот, громкий плеск, и все смолкло.
— Так, — сказал Эвраст, потирая обожженную руку, — эти отлетались. Сели в Светлоозерье, а там вотчина твоего брата Ннока. Если не утонули в болоте, их быстро захватят вместе с кораблем. Вы удивлены, месьор? Разве я не говорил, что Ннок на моей стороне? Давайте взглянем на моего лучшего вассала!
Белый круг снова стал прозрачным, и Конн увидел дядюшку Гнуба. Гном стоял на выступавшем из болотной тины, словно киль перевернутой лодки, корпусе летучего корабля и что-то орал приближавшимся всадникам. Рядом, уперев в бока кулачища, стоял здоровенный детина в изодранной рубахе распояской.
Всадники быстро приближались. Впереди на сером жеребце скакал воин в кожаных латах, без щита, с коротким мечом в руках. Ветер трепал его длинные черные волосы, голубые глаза ярко поблескивали на загорелом лице.
— Очень на вас похож, — сказал Эвраст, — лицо только погрубее… Да и сердце тоже. Сейчас он захватит гнома и верзилу, и мы узнаем, что задумал Да Дерг.
— Да Дерг погиб, — сказал Конн.
— Ну нет! Он же мой эмэйн и обладает искусством перевоплощения. Потому я не всегда могу читать его мысли. Сейчас он в чужом теле, но это неважно, пленники нам все расскажут.
— Если их возьмут.
— Кого?
— Недорослика и этого…
Эвраст вдруг замолчал.
В руке гнома что-то блеснуло, зеленый дымящийся луч вырвался из зажатого в маленьком кулачке предмета и срезал вершины деревьев над головами скачущих всадников. Потом луч опустился и прочертил на земле черную полосу перед копытами передних лошадей. Отряд натянул поводья и встал как вкопанный.
— У него меч Ареса, — пробормотал Король фоморов, — это усложняет дело. Знаете, Ваше Величество, кто из небожительниц сильнее даже Высших Иерархов? Тиха, Богиня Случая. Похоже, этот здоровый молодец ослушался своих начальников и пальнул по крепости просто так, шутки ради. И вот была у меня Золотая Ветвь и не стало… И мне неизвестно, какие условия выдвинут Матген с Да Дергом.
Было видно, как отряд Ннока развернул коней и во весь дух помчался обратно к лесу. Гном приплясывал на летучей посудине, детина потрясал кулаками и что-то вопил.
— Ну, еще рано праздновать победу, — насмешливо сказал Король фоморов. — У меня в руках отличный козырь — вы, мой дражайший и высокороднейший заложник. А вот и Да Дерг.
Лес и болотина с затонувшим челном исчезли, снова показалось небо и в нем — яркая, все увеличивающаяся точка.
Над Инис Фалль парил второй летучий корабль.
Часть третья
Гора и остров
Глава первая
Белые пещеры
Тьма озарится светом,
И лед станет горячим,
Когда уйдет Великий Вождь.
— И тогда я пришел со своею дружиной к Мидгару и сказал: «Буду служить тебе». И он сказал: «Будешь среди первых моих воевод, ибо ты поступил как должно». Так поступил я согласно древним заветам: тот, кто проиграет бой за Священную Палицу, должен служить победителю.
— Ну, положим, схватку ты продул не Лисьему Хвосту, а месьору Железной Руке, — проворчал гном, — да еще хотел всех нас утыкать стрелами…
— Хоть здесь и не обошлось без колдовства, — важно продолжал Опас, — но все вы были в дружине наследника Великого Таркиная, значит, он победил куннов. И я отправился к нашему Верховному кагану, и сказал, что должен уйти к ругам. Верховный каган сначала хотел отрубить мне голову, но потом призвал гадателей, и гадатели принесли свои прутья и мочало…
— Никогда не слышал о таком способе предрекать будущее, — сказал Дагеклан.
— Это очень просто, коротконосый, мочало они обертывают вокруг пальцев и поджигают. Потом начинают стегать друг друга прутьями и громко кричать, пока кто-нибудь ни выкрикнет связное пророчество. Тогда их обливают водой, а каган выносит решение.
Рыцарь Дагеклан очень не любил, когда его именуют коротконосым. Троверы, описывая подвиги Железной Руки, подчас употребляли прозвище Короткий Нос, но всегда вкладывали его в уста недругов, платившихся за столь неосторожные слова бесчестьем, тяжкими увечьями, а иногда и жизнью. Но сейчас Дагеклан не мог вызвать кунна на поединок, не мог даже стукнуть степняка по затылку, как делал это не раз с разболтавшимися не в меру простолюдинами. Ибо руки славного рыцаря были связаны за спиной крепкими, сплетенными из буйволовых жил веревками. Как, впрочем, и руки Опаса.
— И ты спер у своего кагана вашу священную плетку, — ехидно вставил гном, почесывая нос. Ему нетрудно было это сделать, ибо ручки у дядюшки Гнуба быль такие короткие, что руги не смогли заломить их за спину и связали перед грудью.
— Болтливый гороховый стручок, — сказал Опас не слишком злобно, — я повествую все это заново, дабы вы могли по достоинству оценить мой славный подвиг. Я пошел на эту хитрость, дабы узнать, где руги хранят меч Ареса. Не тот ржавый клинок, который торчит на вершине кургана, а меч, полученный нашими предками от ямбаллахов. Ибо это оружие самого Верховного Бога, я-то точно знаю.
— Откуда? Тоже паклю жег? — опять съехидничал гном, не опасаясь, что здоровенный кунн достанет его своей огромной ручищей.
— Да это всем ведомо, — сказал Опас, — тоже мне, тайна.
Курган, о котором говорил кунн, громоздился внизу, посреди белой котловины, словно гора черного угля в до блеска начищенном гигантском котле. Огромный меч высотой в три человеческих роста украшал его вершину, и сразу было ясно, что ковался сей клинок не для битв, а для поклонения. Пятна ржавчины густо покрывали лезвие, а на огромной рукояти сидел, нахохлившись под мелким дождем, ворон.
На дне котловины, среди грязных луж, стояли воины, вооруженные лишь тяжелыми кривыми мечами. Их ряды кольцами огибали курган, другие тянулись по уступам соляной выработки. Ибо сверкавшие белизной откосы вовсе не были покрыты снегом — это была соль, главное богатство ругов. Уступы обегали склоны котловины, спускаясь вниз широким серпантином: собственно, это была дорога, вырубленная в соляных пластах. По гребням отвалов, там где откосы тонули в серой мути бушевавшей наверху непогоды, маячили фигуры стражников, уставивших в небо длинные копья.
Где-то посредине соляного откоса и стояла на дороге — серпантине крепкая клеть, в которой томились связанные пленники: бывший предводитель куннов Опас Резвый, рыцарь Дагеклан Железная Рука и рудознатец Гнубус из Тюирнлги, которому предусмотрительно связали еще и ноги, ибо только гном мог
