– Мы все понимаем, – заверил я. – Никто не ожидает лазерных дронов и доставки суши-роллов к седлу. Просто устраивать охоту в местах массового скопления людей – слишком круто даже для диких кланов.
– О нет, охотиться в толпе никто не станет. Только выслеживать. Жертву выманят подальше, на берег озера за каналом или на холм.
– И сожрут?
Марьяна кивнула и добавила:
– Ну или выпьют. Если мы не вмешаемся.
– Тогда каков план?
– Схема прежняя, – ответил за жену Якут. – Ловим на живца.
Мы с Ведой зашевелились одновременно, стукнувшись коленками.
– Э, нет, – сказала волшебница. – Хватит. Больше никаких Зовов.
– Зовов и не будет, – вымолвил Якут. – Нам предстоит задача не такая примитивная. О поимке всех входящих в Динаккуш речь пока не идет. Сегодня вечером нам надлежит выполнить точечный удар.
– Можно яснее?
– Кланом Динаккуш заправляет один главный инкуб, – сказала Марьяна. – Зовут Ильмир. Он точно будет там и сам назначит все жертвы. Причем первую из них он выберет для своей подруги, суккуба Ирины. Проблема в том, что мы не знаем, как он выглядит.
– Инкуба и суккуба я как-нибудь распознаю, – напомнила Веда.
– Для этого тебе придется быть на фестивале и сканировать, выдавая свою магическую натуру. Динаккуш следуют собственным принципам маскировки. Если они заметят на фестивале кого-то из Иных помимо случайных низших, то сразу откажутся от охоты и попытают счастья в другой день.
– Они так просто сольют свои лицензии?
– Они знают, что им в таком случае выдадут новые. Только нас рядом уже не будет. У нас есть один шанс выйти на них – это поймать на приманку.
– И кто же будет приманкой? – сухо спросила Веда.
Якут перевел взгляд на меня и ответил:
– Вот этот молодой человек.
– В смысле? – не понял я.
– Ты Темный первого уровня, – пояснила Марьяна. – Значит, выше любого инкуба. И мы знаем, что ты сможешь скрыть свою ауру от них так, что в тебе вообще не распознают Иного. Будешь для них как обычный человек.
– Погодите, – сказал я. – Ваша идея понятна. Надо выманить Ильмира на себя. Но как, черт побери, я сделаю так, что изо всей толпы простых людей он выберет именно меня? А если эта его Ирина меня не захочет?
– Про Ильмира известно не так много, – ответила Марьяна. – Мы знаем, что он ценит утонченных людей, любящих дорогие и красивые игрушки. А у тебя, на счастье, есть «Хонда».
Я смотрел то на Марьяну, то на Якута, то на Ведающую, все еще не понимая, на чем конкретно основывается подобный план.
– Что-то вы невысокого мнения про Белозерск, – сказал я. – Они тут ни разу иномарку не видели?
– Смотря какую и где, – пояснила Марьяна.
– Это простая психология, – сказал Якут, не выдержав моего непонимания. – Белозерск – маленький городок с десятком сел поменьше вокруг себя. Кто там может зацепить разборчивого инкуба? Детвора на скутерах? Или семья, выбравшаяся из Вологды на озеро вместо огородных работ? Посмотри на себя и свое барахло. Ты же, прошу прощения за условности, каноническое лицо, обманутое хулиганами. Дорогой и жутко непрактичный экип, купленный без участия головы. Мотоцикл с московскими номерами стоимостью в среднемесячную зарплату в регионе за десять лет, столичные манеры, крепкая фигура, хоть и не подходящая рабочему, плюс взгляд уставшего циника. Типичный мажор-«голдовод» в возрастном кризисе.
Веда расхохоталась и захлопала.
– Ой, вы молодцы! – воскликнула она. – Все верно подметили!
– Мажор? – переспросил я, чувствуя оскорбленный гнев. – «Голдовод»?
– А какой человек в здравом уме припрется на региональное байк-шоу на «Голдвинге»? – развел руками Якут. – Тебя там примут за неощипанную пташку. Предположим, местная гопота не подкатит. А вот Ильмир мимо не пройдет.
– Поддерживаю. – Веда зашевелилась в азарте. – Главное, стой с как можно более тупым выражением лица и делай вид, что невыносимо тоскуешь по рыбалке в Карелии. И обязательно пива сунь в карманы. Да, и шлем свой дурацкий держи в руке, типа фоткаться приехал.
– Так, стоп, – не выдержал я и показал на Веду пальцем. – Почему бы вам и ее не скрыть? Она ведь тоже первый уровень.
– Моя «ямашка» напичкана защитной магией, – парировала Веда. – Мне туда нельзя. А на «голде», да без мужика, я буду выглядеть полной подставой.
– Раз мы про этого Ильмира ничего не знаем, то и про его Ирину тоже, – вымолвил я. – Что, если она захочет тебя?
– Точно нет, – ответила Марьяна. – Они очень ценят свои гендерные традиции. С другой стороны…
Она странно оглядела Ведающую.
– Что? – спросила волшебница, глядя на свою обтягивающую футболку. – Что такое?
Мы с Якутом переглянулись. Вожак кивнул.
– Дорогие и красивые игрушки, – отчеканил я, глядя на Веду.
– Ах вы… – Веда зарделась. – Вот надо было мне промолчать.
* * *Фест проводился у самого озера, на песке. Еще издали я заметил одинокий прожектор, сверлящий вечерние облака. Затем услышал дискотечные ритмы. Подъехав ближе, я замедлился, пуская «Голдвинг» через понтонный мост и надеясь, что меня будут замечать не дольше пяти минут.
Удобно устроившаяся позади Веда спокойно грызла яблоко, уткнувшись левым сапогом мне в ногу. Не особо возражая, я использовал ее обнаженное бедро как комфортный поручень, продолжая удерживать руль, позволяя тяжелому мотоциклу шелестеть по песку. В подергивающейся озерной ряби я увидел отражение всех цветов радуги, истинным источником которой были мы сами.
«Голдвинг» со всех сторон окутывала светодиодная лента. Еще множество наспех закрепленных неоновых ламп затаились под обшивкой на всех узлах, включая колеса. Марьяна основательно подошла к делу, превратив «Хонду» в гибрид довольного океанского катера и сошедшей с ума новогодней елки. Одним нажатием кнопки на пульте я перевел все это великолепие в режим отслеживания окружающих звуков, и «голда» принялась интенсивно мигать в такт доносящейся с открытой сцены музыке.
Я вальяжно сполз с мотоцикла, потянул стояночный тормоз, молясь, чтобы подножка нашла под собой твердую поверхность. Ведающая помахала мне ручками с высокого сиденья. Взяв волшебницу за пояс, я снял ее и поставил на песок. Стукнув меня кулаком в грудь, она огляделась, выдерживая естественную беспечность.
– На нас уже все глазеют, – сказала она, сдувая прядь волос. – Пойду поищу вкусняшки. И помни: ты слишком крутой и пафосный, чтобы за меня переживать.
Сунув оставшуюся половинку яблока мне в зубы, она направилась к ярко освещенному подобию торгового павильона на свежем воздухе. Похоже, здесь готовились на лето устроить стихийный рынок и уже вовсю прощупывали клиентуру вроде случайных туристов.
Не заметить Ведающую было невозможно. Мотоциклетный экип она оставила вместе с «Ямахой» под присмотром стаи, переодевшись в наряд, добытый в Вологде. Топик с ниспадающей на живот сеткой, юбка мини-колокол и блестящие сапоги до середины голени – все черного цвета. Пояс с пряжкой со знаком скорпиона и такой же кулон на узком кожаном ремешке. На сиденье осталась лежать курточка с короткими рукавами. В сочетании с яркими волосами, переливающимися всеми оттенками красного в свете ламп, Ведающая
