Система Набдрия-Скуж сразу потеряла в слаженности – половина машин завиляли, перестраиваясь в некое подобие кольца вокруг двух охранных фургонов, в которых уже можно было разглядеть модернизированные европейские минивэны «Таленто». Следующий же узкий участок дороги снова разбил этот строй. Один из мотоциклистов остановился, вытянув вперед руку с легкой рябью над перчаткой.
В Ведающую полетел «фриз», разбившийся о магическую защиту «Ямахи». Волшебница склонилась к рулю, почти касаясь его шлемом. Заклинание все же задело некоторые узлы двигателя – достаточно серьезно, чтобы звук спорта сбился, и его начало шатать из стороны в сторону. Веда скомпенсировала траекторию, попеременно касаясь трассы вытянутыми ногами.
Придав «Голдвингу» нужный импульс, я вывернул руль, направляясь точно в центр масс противника. Он едва успел повернуться ко мне, как переднее колесо «голды» врезалось в бензобак.
Казалось, я успел заметить искру, и на миг даже ощутил характерный смешанный запах масла и паров топлива, когда байк контрабандиста взорвался, разлетаясь надвое, пропуская «Голдвинг» вперед, словно карбоновую акулу.
Грузовик спереди – длинная шестнадцатиколесная «Татра» с жилым модулем – издал три протяжных гудка. Что бы внутри него ни готовилось, отвлекаться на него я очень не хотел. Целью оставались фургоны. Но было ясно, что клан их так просто не отдаст. Чтобы до них добраться, нужно было прорваться через несколько тонн разрозненных единиц металла.
Нажатием пары кнопок я вывел на экран «Голдвинга» сигнал с задней камеры. Сейчас мне пригодится обзор на триста шестьдесят градусов.
Держа левой рукой «щит мага» с широким радиусом, я добрался до ближайшего джипа. В открытое окно на меня посмотрело чье-то злое лицо. Бросив руль, я выразительно показал на обочину, требуя остановиться. Стекло тут же поднялось.
«Тройным лезвием» я разорвал заднее колесо очередного мотоцикла клана, побудив ездока отчаянно свернуть на встречку, где он и закончил свой путь в куче строительного песка.
В следующий момент по мне открыли атаку сразу с двух сторон. Кто-то из мотоциклистов – похоже, серьезно настроенный Темный, – разбивал свои «лезвия» о мой магический барьер, выводя на его тусклой поверхности неровные линии. С грузовика один за другим полетели четыре файербола. Кто-то разрядил серию портативных амулетов.
Я взял левее, позволяя сгусткам вражеского огня обжигать дорожное полотно. Дымовая шашка в зеркале заднего вида сместилась вслед за мной, указывая стае безопасный фарватер.
Стекло джипа снова опустилось – на меня уставился высунутый в окошко олений рог, который держал в руках пассажир. Не-Иному, ожидавшему укороченный автомат, было бы смешно. Мне же невольно захотелось потратить всю имевшуюся Силу на любую оборону, которая придет в голову. Амулеты такого размера не заряжают бесхитростными заклинаниями. Если внутри рога окажется заряд «Танатоса» семилетней выдержки – никакие «щиты» не спасут.
В следующий момент с противоположной стороны джипа подъехала Ведающая и зашвырнула внутрь «копье Света».
Салон внедорожника забуйствовал чередой белых ослепляющих вспышек, словно взбесившаяся передвижная комната фотографа. Одного из пассажиров выбросило по пояс в окно, где он повис без признаков жизни. Его руки забились о колесные диски. Контрабандист с оленьим рогом выронил оружие, которое попало под заднее колесо и полыхнуло зеленым пламенем. Я так и не узнал, чем оно могло стрелять.
Водитель джипа тем не менее удержал контроль над машиной, но ненадолго – своей концентрацией я «поймал» на две секунды капот и воспроизвел «Гремлина».
При всей внешней невидимости результата эффект получился превосходный. Под капотом задергалось нечто нематериальное, бешеное и весьма раздраженное, заворачивая провода и схемы мотора в дикий арт-объект. Из-под крышки пошел сначала белый дым, затем пламя, перекинувшееся на лобовое стекло и разделившееся на два длинных шлейфа по сторонам. Джип заглох, уйдя на обочину, откуда уже не вернулся.
Оставшиеся мотоциклисты общим числом примерно в шесть-семь машин ринулись кто куда: двое втопили далеко вперед, другие свернули в леса по правую сторону – то ли собирались устроить засаду на оборотней, то ли решили просто сбежать. В любом случае они переставали быть моей проблемой. До ближайшего фургона нас отделяло свободное окно метров в двадцать.
– Вижу пустое место! – крикнула Веда. – Занимаю! Клумси, готовься!
«Ямаха» юркнула в узкий проем между мною и отставшим контрабандистом на эндуро. При виде нас двоих он не выдержал – нервно мотнул головой в тяжелом шлеме, тормознул у обочины и вроде бы успокоился. Но нет – вытащил из чехла на ноге асимметричную двустволку и нацелился нам в спины сразу, как Клумси пронесся мимо него. Дальше его накрыло облако дыма, и что было с ним после, я не видел.
Оставаться в неизвестности мне не пришлось. Следом из дыма выехал «Харлей», на котором с бесстрастным лицом сидел Якут, махавший над головой тяжелой цепью с железным грузом на конце. Почти сразу по кривой траектории выкатился разбитый шлем контрабандиста.
Веда приближалась к ближайшему «Таленто», пытавшемуся разогнаться по извилистой дороге. Ее попробовал оттеснить грузовик, с которого по нам то и дело продолжали выпускать сгустки пламени. Вдавив кнопку на приборной панели «Ямахи», Веда окутала себя вместе с мотоциклом «радужной сферой» и еще чем-то, что я видел впервые.
Затем волшебница сумела удивить по-настоящему. Дождавшись, пока заклинание заработает в полную силу, она начала ловить файерболы, стараясь не пропустить ни одного. Неровные огненные комки разбивались о ее защиту, шипели на поверхности, подобно фрикаделькам на сковороде, и абсорбировались без остатка. Похоже, внешний защитный купол «Ямахи» накачивал Силой внутренний. Да, напрасно Набдрия-Скуж ставили исключительно на олдскул в своем подборе защиты. Технологии Светлых, оказывается, не стояли на месте.
С «Татры» сразу прекратили обстрел. Задняя часть грузовика качнулась, словно пытаясь обнять инквизиторский фургон своими защитными пластинами. Затем «Татра» замедлилась, пытаясь стать между нами и «Таленто».
И этим они подставились под нужный ракурс. В моей руке оказался шакрам, на миг зацепившийся изогнутыми концами за петлю куртки. Нацелившись в левый нижний угол грузовика, я выпустил ледяной диск.
Немного мимо, но не настолько, чтобы выйти за пределы автонацеливания. Подобно кружащейся пиле, диск залетел точно в выступающий фрагмент пластины, отразился от нее, выплеснул всю энергию в угол. Часть брони натужно отломилась от модуля, наклонилась, проскрежетала по асфальту, выбивая искры. «Тройное лезвие» ударило в освободившуюся щель – и задняя часть грузовика оторвалась от массы, медленно перекосилась следом за пластиной, смещая центр всей махины влево, словно стремясь войти в дорогу, сдирая белую краску с разделительной полосы. Правое колесо с противоположной стороны задралось на метр, затем немного опустилось, все еще не доставая до драгоценного сцепления с трассой, и так и осталось нелепо вращаться в воздухе.
Инквизиторский фургон остался в хвосте каравана. Мы с Ведой разъехались в стороны, выпуская вперед главного диверсанта.
Если бы не прилепившиеся к мотоциклам стаи «сферы невнимания», то встречных водителей ждало бы незабываемое зрелище.
Во главе колонны байков самых разных классов и цветов двигалась «гантель», управляемая гигантским
