— Вредная ты, Рагетта, — всерьез обиделся Адам. — А вредные наемники от меня заказы не получают.
Я промолчала, в щель между досками наблюдая за потасовкой. Отвечать мне было нечего. С одной стороны, ни один наемник подзаработать не откажется, и отказаться — значит, зародить никому не нужные подозрения. С другой, тракт для моего окончательно увязшего в обязанностях высочества закрыт очень надолго. Так зачем доставлять удовольствие надутому трактирщику, выспрашивая подробности? Что бы он там ни говорил, а моей вины в нынешнем погроме в его заведении нет ни на йоту. Кстати, истинный виновник, резво перебирая всеми четырьмя конечностями, как раз вывалился за дверь. Ухмыльнувшись, я пожелала ему удачи. Отделался он, похоже, легким испугом, парой синяков и драными на неприличном месте штанами. Впрочем, все закономерно. Вообще непонятно, как этого задохлика, даже не магика, занесло в трактир, славящийся крутыми нравами на весь Питруг. Еще его счастье, что в храмовом городе даже самые безголовые рубаки не обнажают оружия. Лично я навскидку могу назвать десяток заведений на просторах Белого континента, где неуклюжего дурака прирезали бы в первые минуты потасовки. Ну или поджарили, в зависимости от того, на кого его угораздило налететь: мечника или боевого магика.
— Ты, кстати, Круппа на тракте не встречала? — прервал мои размышления трактирщик.
— Нет. Он туда, вроде, пока не собирался, — я пожала плечами. — А что?
— Значит, плакали мои денежки, — вздохнул Адам.
— Ты говори, да не заговаривайся. Крупп, конечно, балбес, каких поискать, но долги платит всегда: гномья кровь сказывается.
— И кто бы это, интересно, с покойника долги взыскивал, — огрызнулся трактирщик.
— Это как так «с покойника»?! — от неожиданности я подскочила, чувствительно приложившись макушкой о верх стойки.
— Крупп ушел на следующий день после того, как вы в последний раз разнесли мой трактир. Всю посуду перебили. Три стола на щепу разобрали. Про лавки так и говорить нечего, половина только на растопку и сгодилась…
— Да погоди ты стонать! — мое встревоженное высочество грубо оборвало поток причитаний по утраченному имуществу. — Ты про Круппа рассказывай. С чего взял, что он — покойник?!
— Так я и говорю. Ушел он с теми парнями, что тебя искали. А потом они пришли, рассказали, что он их кинул, и снова про тебя спрашивали.
— Кто меня спрашивал?! Какие парни?! Рассказывай нормально, или… — обозлившись, я зажгла на ладони маленький огненный шарик.
— Ну давай, давай, — взвыл Адам попятившись. — Еще спали мне тут все к ифитам!
— Спалю и не запыхаюсь, если говорить нормально не начнешь! — пообещала я, увеличивая сгусток огня до размеров большого яблока.
Трактирщик проникся и заговорил почти внятно:
— Как ты последний раз тут была, помнишь? Крупп еще набрался так, что на ногах не стоял…
— Ну помню, ближе к делу!
— Аккурат на следующий день под вечер те трое и пришли. Караван они хотели на северное плато вести. Туда, сама знаешь, охотников мало, а без магика вообще делать нечего. Вот им тебя и присоветовал кто-то. Как достаточно безбашенную… Кхм… Достаточно храбрую магичку. Меня расспрашивали. Ну я им сказал как есть, что знать не знаю, где тебя носит. Мол, пусть скажут, где их искать да когда выходить планируют. А уж я тебе сообщу, если появишься вовремя.
Я молча кивнула. Пока ничего странного трактирщик мне не рассказал. Действительно, желающих идти с караваном на северное плато так просто не найдешь. Мало того что путь занимает добрых полгода, на самом плато вечная зима и монстры порой неизвестные попадаются, так еще и обратная дорога приходится на самый сезон осенних гроз. А тащиться на тяжело груженных телегах по раскисшим дорогам мимо отъевшихся за лето монстров и разбойничьих шаек — удовольствие ниже среднего. И в том, что подобным караванщикам присоветовали именно Рагетту, тоже не было ничего необычного. Дет семь назад, в очередной раз вдрызг разругавшись с Па, я несколько раз ходила с караванами именно туда, а такое не скоро забывается.
— Про себя они говорить не захотели, пожалели серебрушку за посредничество. Только спросили, кто тебя получше знает. Ну я им на Круппа и показал.
— Прям так взял и из чистого человеколюбия, то есть бесплатно, показал? — недоверчиво хмыкнула я.
— Так я ж тогда не знал, что они бесплатно! — возмутился Адам. — Думал, потычутся туда-сюда, да все равно ко мне вернутся. Ты-то у нас девушка скрытная, где тебя искать, если не сидишь на соседнем стуле, небось, только Создатели и знают!
— А с Круппом что? — вернула я разболтавшегося толстяка к теме разговора.
— А ничего. Они посидели, выпили. И вместе ушли. Я даже плату с них не спросил, думал, раз Круппов сундучок в комнате стоит, так он вернется, тогда и расплатится. Не вернулся.
— Чтоб ты, и отпустил кого без платы? За дуру меня держишь?! — Огненный шар снова вспыхнул на моей ладони, заставив трактирщика заговорить вдвое быстрее.
— Да не видел я, как они вышли. В погреб спустился за вином. Возвращаюсь — нету ни их, ни гнома безголового. Но Круппов сундучок…
— Это я уже поняла! Дальше!
— А нечего «дальше». Вчера они снова приходили. И опять про тебя спрашивали. А Крупп так и не вернулся.
— И с чего ты взял-то, что с ним что-то случилось? Даже не видел, как он уходил. Темнишь, шельма?!
— Что сразу «темнишь»? — испугался Адам, видимо, смотрела я совсем не добродушно. — Сегодня утром караванщик его искал — ругался. Крупп должен был с ним идти и не явился. Ты когда-нибудь слышала, чтоб Крупп на контракт плюнул? Вот то-то же.
— А северяне что говорили? Где они гнома потеряли?
— А я кто такой, чтоб спрашивать? — огрызнулся трактирщик. Он явно уже успел пожалеть, что рассказал мне о странных караванщиках. — Сказали, что он их кинул. Мол, твой дом показать обещался и не показал: удрал в переулках.
— И ты в это поверил? — рыкнула я вне себя от бешенства.
— Я к тебе в кровать не заглядывал. Откуда мне знать?
— А это тут при чем?!
— Так ты часто с Круппом по тракту ходила. Да и слышал я, как он тебя
