— Лучше бы ты слышал, куда гном с караванщиками пошел, осел длинноухий! — рявкнула я, выбираясь из-под стойки, одной искрой припечатала к стенке замахнувшегося в мою сторону лавкой грубияна и вышла на ночную улицу.
Грохот, доносившийся из трактира, стих, едва захлопнулась дверь. Похоже, хозяин таки устал еженедельно оплачивать штрафы в городской страже и разорился на артефакт звукоизоляции. Что ж, штрафы он больше не платил, но и стражников, способных утихомирить разгулявшуюся наемничью братию, обозленные соседи больше не вызывали.
Вдохнув прохладный ночной воздух, я оглядела полутемный переулок. Уличных фонарей здесь не было: не центр, и подворотни тонули в непроглядной тени. Шагнешь в такую и расквасишь нос, запнувшись о невидимый порожек. Или очнешься пару часов спустя без кошелька, украшений и большей части одежды. Или не очнешься вовсе… Оружие в Питруге не обнажали, но придушить за пару монет, да еще в таком вот переулке могли запросто. Впрочем, мне, как магичке, подобное не угрожало. Местные разбойнички редко рисковали связываться даже с простыми наемниками, что уж говорить о боевых магах.
А вот на Круппа какие-то нашлись. В то, что полугном пообещал незнакомцам показать мой дом, я не поверила ни на секунду. И дело тут вовсе не в высоких моральных качествах Круппа. Он, как и любой другой, банально не знал, где я живу. Эту тайну, вкупе со своим настоящим именем-титулом, я хранила как зеницу ока. Так куда же мерзавцы увели моего дружка? А главное, зачем?
Тихий короткий скрип вывел меня из задумчивости. Последовавший за ним щелчок заставил напрячься и моментально активировать щит. Эти звуки я ни с чем не спутаю: в десятке шагов от меня, во мраке очередной подворотни, кто-то только что натянул тетиву арбалета.
Меня ждут? Или не меня?
Не сбавляя темпа, я продолжала идти по улице. Если это ночные грабители, то тусклое голубоватое свечение щита убедит их, что намеченная добыча не съедобна от слова «совсем». Не убедило: арбалетный болт со звоном отскочил от моего горла. Это что ж за самоубийцы вздумали пролить кровь на священные камни храмового города?!
Я запустила в воздух плетение света и метнулась к ближайшей стене: если зайдут со спины, никакая магия не избавит меня от профессионально затянутой на шее удавки. В ближайшей подворотне обнаружился горбун-арбалетчик, уже накладывающий новый болт на свою игрушку. Я бросила в него обездвиживающую искру, но она погасла, едва соприкоснувшись с одеждой. Мерзавец захрюкал и спустил тетиву. Впрочем, его попытка оказалась такой же неудачной, как и моя: болт укатился под забор, не причинив мне ни малейшего вреда.
— Ну и что дальше? — крикнула я. — Отпустили бы вы меня, пока не покалечились!
— Смотри-ка, за нас беспокоится, — ухмыльнулся горбун. — Я ж тебе говорил, Гмыря, что бабам нравлюсь, а ты не верил.
Из соседней подворотни, куда не достигали лучи моего маленького солнца, донеслось еще более мерзкое хрюканье.
— Ща, спеленаем ее и посмотрим, кто кому нравится, — послышалось сверху.
Да сколько же их тут?! Повинуясь какому-то звериному инстинкту, я отскочила в сторону. На мостовую, звякнув, упала сеть из переплетения серебристых цепей и тут же взлетела обратно.
— Шустрая, — ухмыльнулся ифитов любитель карнизов, и я едва успела увернуться от очередного падения проклятой ловушки. Она лишь чиркнула по пальцам, снова взлетая вверх, и кожу обожгло холодом так, что мое загнанное в угол высочество едва не взвыло: белое железо! Материал, полностью блокирующий магические способности! Безумно опасный и баснословно дорогой. Откуда он у ночных грабителей?!
— Долго не попрыгает, — в круг света шагнул громила со второй сеткой в руках и медленно двинулся ко мне.
С перепугу я осыпала его искрами атакующих плетений, но он даже не чихнул, прикрытый антимагической сетью. Тут мне стало не до суеверий храмового города, и я выхватила парные клинки. Прилетит с небес молния на пролитую мною кровь или нет, это еще неизвестно, а вот если меня укутают в такую вот сетку, то живой не оставят. Я уже говорила, что белый металл запрещен на континенте для всех, кроме Тайной стражи, и владение, а тем более использование его карается смертью? Таких свидетелей в живых не оставляют, будь они хоть трижды принцессами.
Я отлипла от стены, выскочив на открытое пространство, и на долю секунды разминулась с упавшей вниз сетью. Теперь ифитов верхолаз меня не достанет.
Крутить клинками, изображая из себя мастера меча, было бессмысленно. Понятно, что эти головорезы подобной демонстрации не испугаются. Единственный выход, который оставался: тянуть время и не давать загнать себя обратно в тупик, где стояла таверна. Даже в этих закоулках стража иногда появляется. Вариант вернуться в это гостеприимное заведение я даже не рассматривала. И так понятно, что открыть дверь мне никто не позволит.
Верхолаз спрыгнул на мостовую, и два мерзавца, выставив перед собой сети, медленно двинулись на меня. Горбун, злорадно хихикая из-за их спин, отправил в мою сторону еще один болт. Я отмахнулась от этого подарка клинком, перерубив металлический штырь прямо в полете. Слава Создателям, болты у разбойника были из обычного железа. Будь они из белого, тут бы призвала Аленну Бездна. Но до такого бандиты не додумались. Или, что более вероятно, хотели взять меня живой.
Я довольно успешно отгоняла негодяев минут десять, мысленно моля Создателей, чтоб послали в этот закоулок патруль, если не хотят пачкать кровью священные мостовые. Но улица оставалась пустынной. Зато шаги раздались у меня за спиной.
— А что это вы, добрые люди, одиноких девушек обижаете? — Прежде, чем я успела среагировать, к шагам добавился голос. Хрипловатый, да еще и с гадким чернакским акцентом. Но в тот момент мне показалось, что ничего прекраснее я в жизни не слышала.
— А тебе какое дело, добрый человек? — проворчал верхолаз. — Иди, куда шел, а то и тебя заодно обидим.
Я скосила глаза на нежданного защитничка. Да. Я бы на месте разбойников тоже не впечатлилась: ростом чуть выше меня, а мое высочество высоко только титулом, худосочный, как все чернаки, да еще и безоружный. И то, что он магик, как и прочие местные «переселенцы», ситуацию отнюдь не спасало. Всем известно, какие из чернаков магики. Никакие, если откровенно. Лучше бы обратно в трактир
