– А если не дурак, то почему тогда попал?
– Попал, не потому что дурак, а потому что захотел попасть.
Работорговца удивил ответ Фёдора.
– Почему захотел?
— Устал я. Не для меня это всё. Беготня, опасности. Я в игру попал случайно. Мне в ней очень плохо и я сразу понял, что мне из неё не выйти.
— То есть, когда тебя сюда на рудник забирали, ты понимал, что тебя ждёт? — не переставал удивляться Арцэй.
– Догадывался.
– А почему пошёл?
— Из-за стресса. Ну и не думал, что всё настолько плохо будет.
— Интересно, — работорговец задумался. — Какую тебе работу дали?
– Распределили на скотный двор при замке, там чернорабочим тружусь.
– И что скажешь?
– Скажу, что тут не очень, чтобы здорово, – вздохнул Фёдор. – Работа не самая тяжёлая, да и усталости в игре не ощущаешь. Но без выходных психологически трудно. И надзиратели постоянно издеваются. Десять зубов уже выбили ни за что, и они почему-то не восстанавливаются.
– Ох уж эти зубы! – перебил Фёдора Арцэй, и в его голосе чувствовалась искренняя досада. – Поверь, я просил ребят, не выбивать зубы рабам, но у них это главное развлечение. И как ни странно, это экономически выгодно! Если бы не эта мода выбивать рабам зубы, те бы половину времени занимались лишь выходом с реса. Ребята мои горячие, валили бы их направо и налево. А так желание оставить раба без зубов на как можно больший период времени не даёт ребятам их убить.
Фёдор снова вздохнул и сказал:
– Не скажу, что меня это сильно радует.
– А что бы тебя порадовало? Ну в разумных пределах, разумеется.
– Выходной бы хоть раз в десять дней. Да кружку пива в этот выходной, и вообще можно было бы ни на что не жаловаться.
– Как-то грамотно ты рассуждаешь, для мужика с IQ ниже среднего, причём далеко ниже, – Арцэй с интересом смотрел на Фёдора.
– Если уж на то пошло, – усмехнулся Фёдор. – IQ ниже среднего не у меня, а у того умника, что придумал тесты на IQ проводить в получасовом промежутке между разговором, где тебе объявляют, что отправят неизвестно куда, и самой отправкой. Любой мало-мальски грамотный психолог знает, что все тесты врут, если тестируемый их проходит в состоянии стресса. А стрессоустойчивость – не самая сильная моя сторона.
Фёдор ещё раз горько усмехнулся и добавил:
– Хотя и интеллект, наверное, тоже, раз я тут нахожусь.
– А почему ты не сказал при погружении, что тест может не показать реальный расклад?
– И что бы это изменило?
– Тоже верно, – согласился работорговец. – Кем работал в реале?
– Управляющим директором крупной компании, – соврал Фёдор.
Ему не хотелось, чтобы о нём знали слишком много. Историю своей жизни он предпочитал оставить в тайне.
А история была интересная и в то же время простая как бутерброд с майонезом.
Школу Фёдор окончил в девяностых годах прошлого столетия. С красным дипломом. В те времена учиться было не модно, но Фёдор придерживался иного мнения, и университет окончил с дипломом того же цвета. После учёбы он с сокурсником Лёхой открыл небольшую фирму по импорту товаров народного потребления. Лёха был сыном бывшего партийного работника, приватизировавшего в мутное время два завода и ставшего новым русским, поэтому с оборотным капиталом проблем не было. Дела быстро пошли в гору. Лёха занимался налаживанием нужных связей со всеми: от бандитов до чиновников, а Фёдор вёл бизнес. В двухтысячных Лёхин папаша решил пропихнуть сынка во власть, ибо депутатская неприкосновенность – штука нужная, и стал Лёха депутатом района. Дальше больше: аппетиты и амбиции росли. И вот уже в десятых Лёха становится депутатом областной думы, а Фёдор президентом крупнейшего в регионе торгово-промышленного холдинга. А на следующих выборах он сам прошёл в областную думу по партийному списку, уж очень Лёха рекомендовал так поступить, к тому же делать для этого самому ничего не пришлось: несколько встреч с избирателями и пара визитов на ТВ, и депутатский значок украшал лацкан его пиджака. А дальше всё шло по спирали, новый статус – новые возможности, новые вызовы и новые соблазны. Холдингом управляли через подставного человека, так как депутатам нельзя было заниматься коммерческой деятельностью. Госзаказы, выгодные тендеры, многомиллионные контракты полились на холдинг как из рога изобилия. Фёдор, конечно, старался следить, чтобы по возможности при этом не нарушались законы. Или хотя бы, чтобы сильно не нарушались. Но полностью контролировать деятельность некогда подконтрольной фирмы он уже не мог.
Гром грянул год назад. Фёдор с семьёй был на даче. То был редкий выходной, который он мог провести с любимой женой и дочкой. После семейного ужина с собственноручно приготовленными шашлыками, депутат областной думы планировал немного прогуляться с супругой в расположенном возле коттеджного городка лесу, но планы нарушил звонок Лёхи. Друг настаивал на немедленной встрече, и уже через час Фёдор таки прогуливался по лесу, но не с женой, а с другом.
Лёха привёз очень плохие новости. Последний госзаказ, который они с Фёдором пролоббировали и за который получили из государственных фондов пятнадцать миллиардов рублей был провален. И не просто провален. Деньги были переведены со счетов подконтрольного холдинга на счета неизвестной фирмы-однодневки, и следа их было не отыскать. По этому факту завели уголовное дело. Фёдор был шокирован, у них с другом был изначальный договор: ни в какие махинации они не лезут. На большее преступления перед законом, чем лоббирование, Фёдор не соглашался. А все полученные заказы и контракты холдинг всегда выполнял в полном объёме и очень качественно, что позволяло Фёдору иметь хорошие отношения прежде всего со своей совестью. А тут не просто был сорван заказ, но и огромная сумма исчезла в неизвестном направлении. Фёдор требовал расследования, но Лёха сказал, что шумиху поднимать нельзя, и обещал всё решить тихо. Попросил Фёдора лишь не нервничать и не предпринимать никаких мер по самостоятельному решению вопроса.
Через полгода гром грянул второй раз, на этот раз с молнией. Лёха приехал также неожиданно и сообщил: максимум, что удалось сделать, это повесить на сбежавшего директора холдинга всю сумму. Но кто-то должен взять на себя ответственность и понести официальное наказание. Фёдор наотрез отказался нести ответственность за то, чего он не делал, и сказал другу, что намерен во всём разобраться. Друг тут же перестал быть другом. Разговор пошёл в другом ключе, и Фёдора поставили перед выбором: либо он берёт на себя ответственность за растрату государственных средств и признаёт, что получил за это взятку в размере полутора миллиардов рублей,
