– Здесь уютно, чувствуется классический английский дух…
– Паб открыли меньше года назад, и это конвейерный туристический проект, который местные обходят стороной. Здесь нет ничего настоящего.
– Секунду… – Орк запустил старое приложение, огляделся, убедился, что ничего не поменялось, вздохнул, запустил «GeniusM» и тут же выругался: – Черт!
Потому что «традиционный английский паб» молниеносно потерял блеск. Деревянная барная стойка с медными кранами оказалась пластиковой, столики – обшарпанными, а стены заставлены дешевыми полками с одинаковыми кружками, купленными в хозяйственном магазине.
– И этого никто не замечает?
– Есть несколько приложений, которые могут пробиться через усовершенствованный AR, но люди настолько привыкли ко лжи, что не видят смысла в правде. В конце концов, зачем знать, на какую стойку ты в действительности облокачиваешься, если для тебя она красива и сделана из благородного темного дерева?
– Действительно… – Орк отключил «GeniusM», огляделся, вновь включил, покачал головой, но все-таки вернулся из действительности в реальность, не желая рассматривать обшарпанные стены. – Картинка нарисована в craft(art)?
– Да, – кивнула Эрна. – А чтобы наложение всегда находилось там, где должно быть, его цепляют к наноботам. «Iris Inc.» субсидирует их производство и внедрение, и сейчас они заполонили весь мир.
– Наноботы программируются только один раз? – тихо спросил Бен, и по улыбке девушки понял, что угодил в «яблочко».
– Официально – да, при покупке баллончика ты связываешь всех содержащихся в нем наноботов со своей «балалайкой» и распоряжаешься по своему усмотрению, но неофициально… – Мегера развела руками. – Уже сейчас администраторы имеют возможность подчинить их себе, а с новой OS их возможности выйдут на качественно иной уровень. А поскольку наноботы повсюду, админы смогут изобразить все, что пожелают. – Она помолчала. – Половина туристических объектов, которые мы сегодня видели, облагорожены с помощью наложений. В действительности вокруг полным-полно разбитых витрин и окон, кое-как заделанных фанерой, – это последствия уличных боев и погромов, прокатившихся по Лондону после Первой Вспышки. О том, что многие люди вокруг одеты совсем не так, как мы видим, и ездят не на тех машинах, которые мы видим, ты знаешь без меня, но это ерунда по сравнению с тем, что однажды я случайно включила «GeniusM» во время еды и увидела то, что считала куском пиццы: в моей руке оказался серый треугольник биомассы, на котором лежали куски соевых симуляторов.
– С тех пор ты не ешь пиццу? – попытался пошутить Орк, но неожиданно услышал:
– Ем.
И удивился по-настоящему:
– Ты знаешь, как она выглядит в действительности, но все равно ешь?
– Предпочитаешь подыхать с голоду?
– Наверное, я слишком брезглив.
– Ты бы тоже стал есть, – махнула рукой Эрна. – Ведь в реальности она совсем не такая, как в действительности.
К счастью, пиво в кружке выглядело настоящим даже при просмотре через «GeniusM», однако вес кружки показался Бену слишком большим для дешевого пластика, и, сделав глоток, он поинтересовался:
– А тактильные ощущения можно подделать?
– Пока это трудно, поскольку требуются серьезные мощности, но я думаю, что новая OS позволит «Iris Inc.» подделывать ощущения. Во всяком случае, я уже видела нарисованные объекты, которые можно пощупать.
Орк взял кусочек рыбы, который можно было пощупать, задумчиво посмотрел на него и вздохнул:
– Ты показываешь мне мир с неожиданной стороны.
– Он не такой страшный, каким кажется, – рассмеялась Мегера. – Главное, не нужно его бояться.
///После обеда они погуляли еще с час, наслаждаясь красотами старого Лондона, – при этом «GeniusM» Орк не включал, – а в одном из узеньких переулков сели в неприметный робомобиль, открывшийся при приближении Эрны и начавший движение сразу, как только девушка захлопнула дверцу.
– Человек, к которому мы едем, серьезно относится к своей безопасности, – объяснила девушка. – И за теми, кто хочет с ним встретиться, посылает машину с заложенной программой движения.
– Машину легко проследить.
– Только не эту.
Окна, которые снаружи казались тонированными, в действительности вовсе отсутствовали, и пассажирам оставалось лишь догадываться, куда их вез беспилотник.
– Если твой парень параноик, то должен общаться с клиентами исключительно по Сети, – ворчливо заметил Бен.
– Ли еще не стал параноиком, – с улыбкой отозвалась Мегера, которую абсолютно не смущало путешествие в запертом автомобиле. – И вряд ли станет. Он просто осторожен.
– Зачем мы к нему едем?
– Он лучший в мире художник.
– Хочешь заказать ему свой образ?
– Не свой, – отозвалась девушка. – Я хочу усилить впечатление, которое мы произведем на людей в финале проекта. Хочу показать возможности и опасности новой ОS. Я еще не знаю, буду ли их применять, поскольку Бобби категорически против, но образы Ли заказала.
– Что за образы?
– Универсальные.
Тем временем робомобиль остановился, дверцы разблокировались, и освобожденные путешественники увидели себя в большом, ярко освещенном гараже. Ворота, разумеется, уже закрылись, а хозяин дома – высокий китаец – ожидал гостей у двери.
– Добрый вечер, Мегера.
– Ли, дорогой, я так по тебе соскучилась! – Девушка обняла китайца за шею, чмокнула в щеку и за руку подвела к Бену: – Ли, это Орк, Орк, это Ли Хаожень, великий художник и мой большой друг.
– Очень приятно.
Мужчины обменялись рукопожатием.
– Много слышал о вас, – вежливо произнес китаец.
– К сожалению, в последнее время моя частная жизнь стала слишком публичной, – вздохнул Бен.
– Вы получили свои пятнадцать минут славы.
– Увы, гораздо больше.
– Скрывать не стану: я вам не завидую.
Они покинули гараж и коротким коридором прошли в большой высокий зал, бывший некогда или складом, или цехом, а ныне превращенный в мастерскую художника.
Цифрового художника, поэтому в первую очередь в глаза бросались многочисленные системные блоки, накопители, серверные шкафы, мониторы высочайшего разрешения и точнейшие планшеты. Видеокамеры и фотокамеры, на штативах и просто так, валяющиеся на бесчисленных столах среди листов с набросками, книгами и артбуками.
А в центре этого великолепия возвышался подиум, превращенный в рабочее место скульптора. И именно к нему в первую очередь направился Орк, удостоившись одобрительного взгляда китайца.
– Вы лепите? – Он внимательно осмотрел незаконченный бюст бородатого мужчины и качнул головой: – Неплохо.
– Я работаю в виртуальном пространстве, – ответил польщенный художник. – Я создаю отличные цифровые миражи, но для достижения внутренней гармонии мне требуется нечто осязаемое. Настоящее. То, что можно потрогать.
– Я догадывался, что услышу эти слова.
– Другого быть не может, – склонил голову Хаожень. – Человеку свойственно ценить настоящее.
– Не каждому человеку.
– Людей мало.
– Ли необычайно талантливый скульптор, – произнесла Мегера. – Мне безумно нравится вот эта его работа.
В зале располагалось много отдельных витрин и стеклянных шкафов, в которых китаец хранил скульптуры, а та, к которой Эрна подвела Бена, изображала девушку – Мегеру – в полный рост, в натуральную величину. Обнаженную. Сидящую среди накатывающих волн прибоя и мечтательно поднявшую голову к звездам.
– Что скажешь?
– Ты великолепна.
– Ли лепил меня с натуры.
– Ли, прими мои комплименты.
– Ты совсем не ревнуешь? – удивилась Эрна.
И, кажется, немного обиделась.
– Когда создавался этот шедевр, мы еще не были знакомы, но если ты снова соберешься позировать, мне придется отрезать скульптору яйца, – ровным голосом ответил Бен. – Ли, без обид.
– Ничего, ничего, – отозвался китаец. – Я догадывался, что услышу эти слова.
Эрна подняла брови, но промолчала. Медленно прошла по
