Бабочки взмыли к вершинам деревьев сверкающей волной и, рухнув вниз, растаяли в траве. Лиза поймала себя на том, что улыбается, широко и искренне, словно ребенок, впервые попавший в цирк. Это было настоящее чудо, сбывшееся, а не просто обещанное.
И она понимала, что чудо не должно застить ее разум.
— Посмотрим, — сказала Лиза. — Иногда ведь и спать нужно.
Лаверн нахмурился. Он сразу же понял, куда клонит Лиза, и это ему не понравилось.
— Думаешь, я тобой манипулирую, невыносимая девчонка?
— Ну, не без этого, — кивнула Лиза. — Или кто-то крутит нами обоими, и мне ни то, ни другое не нравится.
— Как ты могла такое подумать, — обиженно произнес фейери, и Лиза готова была поклясться, что его обида вполне искренна. — Я не имею привычки врать и дурить людям голову.
— Да? — Лиза сделала вид, что очень удивлена. — А по-моему, фейери только этим и занимаются.
Она была уверена, что Лаверн рассердится — но, к искреннему удивлению Лизы, фейери приблизился к ней и произнес:
— Не всегда же. И не с тобой.
— Ха! — воскликнула Лиза. — А платье?
— Я за него уже извинился, — напомнил Лаверн и легонько поцеловал Лизу в губы. Ощущение было таким, словно трава под ногами пришла в движение, и Лиза вдруг почувствовала себя расслабленной, мягкой и покорной.
Лиза не знала, что это. Ей хотелось надеяться, что это постороннее воздействие — и в то же время она всем сердцем хотела, чтоб это было началом влюбленности. Сейчас, стоя в ночном саду и опираясь на Лаверна, чтоб не упасть от волнения, Лиза думала, что ей нужно именно это — чувствовать рядом с собой другого человека. Не быть одной.
А потом из-под земли вдруг вырвались упругие петли, по лицу Лизы хлестнула листва, и на мгновение девушку оглушило приторным ароматом роз. Лиза увидела, что находится в самой настоящей клетке, созданной из розовых кустов. Крупные алые бутоны закачались под невидимым порывом ветра.
Лиза схватилась за решетку из розовых стеблей и едва не располосовала руку: шипы были впечатляющими.
— До завтра, чудище! — рассмеялся Лаверн. — Это научит тебя манерам!
***
Когда Анна проснулась за четверть часа до звонка будильника, то обнаружила, что Лиза исчезла. Комета, который до этого спокойно спал на своей лежанке, тоже подпрыгнул, тревожно гавкнул, повел носом и, сориентировавшись, принялся прыгать и звать хозяйку из комнаты.
И тогда Анна почувствовала, что волнуется по-настоящему. Совсем недавно она испытывала к соседке определенную неприязнь, от которой теперь не осталось и следа: Анна переживала так, словно Лиза была для нее по-настоящему родным человеком. Лиза не ушла бы на занятия так рано и без нее, Лиза вообще никуда не могла бы деться. И без Лаверна тут не обошлось, он наверняка в очередной раз затеял какую-нибудь пакость.
— Гав! — нетерпеливо воскликнул Комета, явно недовольный тем, что хозяйка медлит.
— Бегу, уже бегу! — натянув футболку, Анна влезла в джинсы и, быстро завязав шнурки на кроссовках, открыла дверь, выпуская собаку. Комета радостно залаял и припустил по коридору, рассыпая во все стороны свои золотые звезды. Анна бросилась за ним. Только бы с Лизой ничего не случилось! Только бы это был Лаверн, а не происки Царя-Ворона!
Спустившись в лифте, они выбежали в просторный зал, тускло озаренный мелкими светлячками, сгрудившимися по углам и под потолком, и совершенно пустой в такой ранний час, и Комета запрыгал возле высоких входных дверей, безуспешно стараясь схватить зубами витую ручку. Когда они вышли из зала во двор, то Комета радостно загавкал и бросился в темный утренний сад.
— Господи Боже… — прошептала Анна. Ее охватило какое-то странное, томительное чувство. Ведь Лаверн не мог сделать с Лизой ничего плохого… или все-таки мог? Или ничего страшного не случилось, а она ни с того ни с сего решила нагнать панику?
Сначала Анна почувствовала сладкий запах диких роз, а уже потом увидела густые заросли розовых кустов на поляне под яблонями. Комета подбежал к ним и звонко залаял. Из зарослей выпорхнула встревоженная птичка, сварливо обругала нарушителя спокойствия на птичьем языке. Анна подбежала к кустарнику и поняла, что без Лаверна тут не обошлось: стебли не могут сами переплестись в таком правильном порядке, образуя решетку.
Он что, Лизу в клетку посадил?
— Лиза! — позвала Анна, пытаясь как-то продрать дыру пошире в переплетении розовых стеблей. Крупные бутоны, качаясь под утренним ветерком, дотрагивались до лица Анны, но эти осторожные прикосновения не вызывали в ней ничего, кроме отвращения. — Лиза, ты здесь?
В сумрачной глубине зарослей мелькнуло бледное лицо, и Анна облегченно вздохнула: жива!
— Я тут! — услышала она голос Лизы. — Не лезь, руки обдерешь. Тут колючки!
— Ты как туда попала? — Анна, разумеется, проигнорировала предупреждение Лизы, и вскоре ее руки украсили свежие царапины. — Лаверновы проделки, да?
— Ага. Посадил меня сюда за то, что я усомнилась в его честности.
Да, ничего другого от Лаверна и не стоило бы ждать. Анна потянула за очередной стебель, и вдруг розовые заросли рванулись в сторону, безжалостно разодрав ей ладонь шипами. Кусты словно бросились бежать — они метались по земле, ввинчиваясь верхушками в траву, и спустя несколько минут от них не осталось и следа. Растрепанная Лиза поднялась с травы, и Анна крепко обняла ее, сказав:
— Я ужасно испугалась.
— Да ну что ты, — улыбнулась Лиза, но было видно, что она в определенной степени испытывает признательность за эту тревогу. Всегда ведь приятно знать, что ты не одна, что о тебе кто-то думает и волнуется. Особенно теперь, после того, как все обитатели академии оказались вычеркнутыми из мира. — Что тут со мной может случиться…
Где-то за садом вскрикнула птица, и девушки замерли, словно почувствовали опасность. Вроде бы ничего не изменилось: менялось освещение, показывая, как наступает утро, позади был полный замок народу, но здесь, в сумерках, среди темных стволов деревьев вдруг стало ясно, что надвигается что-то плохое.
Комета сдавленно пискнул и прижался к ногам хозяек, словно умолял их, больших и сильных, о помощи и защите. Лиза нашарила влажную ладонь Анны и негромко промолвила:
— Бежим.
Но убежать им не удалось.
Силуэт, возникший из-за деревьев, был угольно-черным: казалось, он впитывал свет, запахи, звуки — Анна была уверена, что это нечто питается чужой жизнью. Что если Лаверн специально оставил тут Лизу, чтоб оно…
Сгусток тьмы скользнул вперед, споткнулся, налетев на невидимую преграду, и рухнул на траву. Взметнулись темные перья, мрак обернулся складками длинного плаща, и Анна увидела, что под деревьями лежит человек.
Комета негромко заскулил. Рука Лизы сжалась.
— Пойдем посмотрим, — негромко сказала она.
— Ты что, с ума сошла? — удивленно спросила Анна. — Бежим отсюда!
Но Лиза упрямо потащила ее к лежавшему в траве. Когда они подошли, то Анна взглянула в бледное лицо, запрокинутое к небу, и, вскрикнув, зажала
