Хирка прикусила нижнюю губу. Глупая девчонка, у него нет на тебя времени!
Почему он не может просто показать ей, как надо сливаться?! Он умеет делать это лучше многих. И у него это займёт всего несколько мгновений!
– Мне кажется, мой Поток недостаточно силён. Я боюсь, моих сил не хватит. Что…
– Конечно, хватит, – он повернулся к ней с нескрываемым раздражением.
– Это не соревнование! Все проходят через это. Если в редких случаях Поток оказывается недостаточно сильным, имлинг возвращается на следующий год. Многие жители Брекки слепы к земле до десяти-двенадцати лет, – он смотрел на неё. Уголок его рта приподнялся, как будто ему было тошно.
– Ты за этим пришла?
Хирка ощутила, как её охватывает паника. Она сделала шаг в его сторону.
– Нет, нет, всё не так! – Но Ример прошёл по поляне мимо неё, не глядя на Хирку. – Мне просто нужно немного помощи, чтобы…
Он повернулся и перебил её:
– Тебя выбрали? Ты думаешь, ты одна такая? – Его глаза горели белым огнём. – Ты думаешь, все остальные уже не попросили о том же? Думаешь, Силья не попросила?
Силья? Хирка пыталась подобрать слова, но не нашла ни одного. Силья просила помочь ей в избрании? Но как? Просила Римера поговорить с Илюме? Замолвить за неё словечко перед самим Всевидящим, как будто Он не знал заранее, кого выберет? Обычно Он выбирал тех, у кого в венах течёт голубая кровь.
Ример не ждал ответа. Он начал спускаться с горы. Всё, что он подумал о ней, было неверным, но она не могла открыть ему правду. Хирка почувствовала, как где-то в животе рождается крик.
– Я не хочу быть избранной! Я просто хочу сливаться с Потоком!
Голос Ример постепенно удалялся.
– Вот как. Это все могут. У меня есть другие дела.
Хирка повернулась и посмотрела на склон.
– Это не так, – прошептала она вслед ему, но он не мог её слышать. Хирка даже не видела его. Она отчаянно моргала и смотрела в небо, чтобы не позволить слезам политься из глаз. На протяжении пятнадцати лет ей это удавалось. Небо потемнело. Вдали раздался крик ворона. Наверняка это тот же, кого она встретила у Аллдьюпы. Величественная священная птица, чью верность можно завоевать простым сыром из упавшей корзины?
Будет дождь. Она потерпела поражение. Хирка стояла, закрыв глаза, и ждала, когда первые капли упадут ей на лицо.
Тайны
– Библиотека.
Эйр носила Ворона, сколько Урд себя помнил, и она должна была бы считать Эйсвальдр своими владениями, однако сейчас в её голосе он услышал благоговение.
– Библиотека, – ответил он сквозь зубы, чтобы скрыть нетерпение. Это его цель. Только ради этого он и боролся. Естественно, именно библиотеку она показала ему в последнюю очередь, слепунья!
Их путешествие началось после того, как часы пробили два раза. Они полдня ходили по архивам, садам, историческим музеям, школам и залам, пока ноги не разболелись так же, как только что выжженный знак на лбу. Ворон третьим глазом горел над переносицей Урда. Сладкая, сладкая боль. У него знак на лбу. Он – член Совета. Урд-отче. Он улыбнулся.
Эйр вела его по блестящим каменным полам. Эхо её шагов разносилось по многочисленным этажам и исчезало вдали. Библиотека располагалась в одной из древнейших башен Эйсвальдра. Она была настолько велика, что далеко не сразу можно было понять, что помещение имеет круглую форму. Труба в небо. Куда ни брось взгляд, везде книги. Книги, свитки, тексты, листы… Информация. Полка за полкой. Коробка за коробкой. Маленькие книги и книги такие большие, что два имлинга с трудом смогут открыть их. Книги с переплётами из тканого шёлка, кожи, дерева. Книги в обложках из массивного золота и серебра. Всё, что когда-либо происходило. Всё, что произошло, и наверняка кое-что из того, что ещё не произошло. В помещении пахло кожей переплётов. И властью. Здесь пахло властью. Именно так власть и должна пахнуть. Вечностью. Бессмертием. Безграничностью.
Молчаливые, одетые в серое, они переносили стопки книг, писали или наводили порядок. Блуждающие между полками и этажами тени. Они ходили вверх и вниз по лестницам, которых было всего четыре, по одной с каждой стороны света. Но лестницы тоже служили книжными полками. Кроме того, здесь было неисчислимое количество тёмных стремянок, которые передвигались по направляющим вдоль сводчатых стен. Короткая дорога для самых опытных серых.
Урд увидел женщину, которая поднималась, перескакивая через несколько ступенек, в то время как стремянка ехала вдоль стены. Добравшись до следующего этажа, она ухватилась за очередную стремянку и при помощи своей скорости и веса отправила её в путь вдоль полок. Так она мгновенно перемещалась между этажами со скоростью и точностью, которые могли быть только следствием проведённой в этой башне жизни. Скрежет перемещающихся через разные промежутки времени стремянок заглушал скрип перьев сотни писцов.
Эйр остановилась и повернулась к Урду. Он смотрел на мантию Совета, которую она носила: несколько слоёв различных тканей, все белые, верхний слой традиционно раздваивается. Светлую гамму нарушала лишь чёрная окантовка. Чёрная лента шла вдоль швов спереди и по краю капюшона, надвинутого на лицо Эйр.
На какой-то миг он ощутил обычный горький вкус ревности, но потом вспомнил, что сам облачён в такую же мантию. В отцовскую. Она прекрасно подходила по длине, но была широковата. Её надо ушить по бокам, и мерки уже сняты. За ночь лучшие швеи Всевидящего превратят это одеяние в его и только его мантию.
Эйр пялилась на него совиными глазами. Целый день в её обществе не помог Урду привыкнуть к глазам Эйр. Под её взглядом тело начинало чесаться, как под взглядом Илюме, и Урду приходилось следить за своей речью. Эти две женщины были союзницами, близкими, как чайные листы, но с виду они отличались как день и ночь. У Эйр были круглые лицо и глаза, её морщинистая кожа была смуглой, а у Илюме – гладкой и светлой, и это несмотря на то, что обеим перевалило за три четверти века. Во внешности Эйр явно проступали черты семьи Коббов, происходившей из северной Блоссы. В этой простой стране охотников ели китовый жир и перемещались по равнинам, ночуя в палатках. Невероятно, как сотни лет назад эти имлинги не выбрали себе родовое имя, более соответствующее их положению в обществе. Как должно быть больно самой могущественной женщине мира иметь в родословной кочевников? Урд подавил желание рассмеяться.
– Если что-то было написано, то оно хранится в этой библиотеке, – сказала Эйр. – Здесь ты найдёшь все сведения о том, кто мы, чем занимаемся, что когда-либо делали. Все когда-либо принятые нами решения записаны пером. За что голосовала каждая семья и как голосовали их предки. Вплоть до времён войны со слепыми. У нас нет тайн друг от друга.
Урд чуть не фыркнул.
