Вскоре я уже изучал аэродром в прицел «десятки». Там велись работы, здания ремонтировали, пока устроив палаточный городок, но на стоянке находилось не меньше двадцати самолётов, в основном бомбардировщики; «мессеры», видимо, дислоцировались ближе к передовой. Было видно, что аэродром погружён в спячку. Только пара техников работала с некоторыми машинами. Значит, ночных полётов не будет. Возможно, ночников тут нет. Помнится, лётный состав в прошлый раз я практически полностью уничтожил. Ну, кроме тех, кто жил за пределами аэродрома на квартирах.
Моё приближение, похоже, услышали, ещё бы, до аэродрома и километра не было, и сразу забегали, особенно когда рёв и лязг стали приближаться. Прожектора заработали, выискивая источники шума, но очередями из КПВТ я их погасил, и начался бой. Или вернее – избиение. Мне хватило пятнадцати минут, чтобы перебить всех, частично уничтожив, частично продав технику. После этого забрал мотоцикл-одиночку, трофей местный – к ночным полётам я пока точно не готов, ну и погнал к следующему фронтовому аэродрому. Из намеченных у меня осталось три.
На третьем я оказался уже утром. По примерным моим подсчётам, люфтваффе потеряли за эту ночь триста пятьдесят боевых самолётов, из них восемьдесят истребители, остальное бомбардировщики и штурмовики. Около десятка являлись специализированными разведчиками. Сколько крови они нашим бойцам попортили! С личным составом лётных частей я решал так же: только полная ликвидация, – и отрабатывал тщательно этот вопрос. Поэтому немцам эти подразделения предстоит восстанавливать не только в материальной части, но и в личном составе. Однако как бы хорошо я со своей стороны ни поработал, искать меня начали, так что, уничтожив технику, я на всё том же мотоцикле уехал за час на сорок километров от последнего уничтоженного аэродрома и, найдя густой лесок в трёх километрах от Буга, в пятнадцати от Бреста, встал там на днёвку. Как же я устал, хороший сон, думаю, поможет.
В этот раз я проснулся от разрыва гранаты, сработавшей метрах в двадцати от меня. Не то чтобы предполагая, а вполне предвидя такую возможность, лежанку я обустроил в выворотне, поэтому осколки свистнули поверху, впиваясь в дерево, а рядом заголосили в несколько глоток. Первым делом я схватился за автомат и приготовился стрелять, находясь как бы в окопе. Сразу определив, кто это меня разбудил, дал короткую прицельную очередь и стал кидать гранаты. По фигу на мотоцикл, что там стоял, закиданный для маскировки ветками, полицаи меня нашли, – а это были именно они, белые повязки на рукавах, гражданская одежда. Все вооружены. Ещё двое были в польской полицейской форме, но это уже не важно. Поляков тут было с два десятка. В километре ещё россыпь красных точек. Зелёных только где-то далеко за Бугом было несколько. Кажется, в приграничной деревушке. Хотя в той же деревне были и красные точки, вперемешку с оранжевыми и зелёными. Скорее всего, это сочувствующие советской власти. Карта как-то определяет, кто есть кто. Полезная опция.
Уничтожить эту толпу удалось без проблем. Это не профессиональные солдаты, вести себя под огнём не умеют, так что закидал гранатами и автоматом довершил начатое. После окончания боя подсчитал потери. Мотоциклу хана, изрешечён осколками, да и пулями тоже – один за ним залёг. Ну и отметил то, что дальняя группа услышала шум боя и спешно направилась сюда, растягиваясь в цепь. В общем, валить нужно. И желательно прочь от реки, так как часть красных точек направилась в ту сторону, явно отрезая меня от водной границы. В принципе, уничтожить их мне труда не составит, всего-то два взвода, но на границе карты с разных сторон ещё хватало разных групп, отмеченных красным. Я так думаю, это тоже боевые подразделения, и скоро их в срочном порядке перекинут сюда. Я бы так и сделал, если бы узнал, что где-то произошла перестрелка, пока с неясным концом. И что плохо, к Бугу нельзя отходить, тут прямая дорога к Пинску, я ведь туда собирался отправиться пораньше, а теперь противника придётся демонстративно уводить в глубь Польши. Однако прежде, чем достать танки, я заметил, что среди побитой мной вооружённой банды в гражданской одежде и с белыми повязками на рукавах имеется раненый. Он очень хорошо притворялся мёртвым, видимо хотел жить, но меня не обманешь.
Подойдя, я ногой отбросил в сторону немецкий карабин Маузера, все бандиты с повязками вооружены были такими, и спросил:
– Ну и кто вы такие?
Спрашивал на русском, так как местного языка не знал, но когда поляк понял, что он раскрыт, и открыл глаза, то сказал:
– Не понимаю.
– О, так я и на польском говорю? Хотя у меня же была такая машина первого уровня, значит, знания языка остались при мне. Приятный бонус… Ладно, теперь по тебе. Почему вы, бандиты, с немцами сотрудничаете и поисками занимаетесь?
– Мы не бандиты, мы добровольцы! – возмутился тот. После чего объяснил суть дела.
Оказалось, когда организуют поиски, полицейские дают клич среди жителей разных городков, и собираются такие вот добровольцы, им выдают оружие и повязки, и они участвуют в некоторых поисковых делах. Например, беглых военнопленных ищут. В данном случае искали мою танковую группу. Это получается, я гражданских побил. Хотя оружие взяли, участвуют в немецких делах, красным на карте отмечены – значит, замазались, значит, виноваты. Так что совесть мучить не будет. У поляка ноги были осколками поранены, я дал короткую очередь ему в грудь в упор, развернулся и принялся сворачивать лагерь. Не забыв забрать нетронутые растяжки. Успел вовремя, как раз ближайшая группа второпях подошла.
Вызвав танки, сразу же устроился в кресле командира своего тяжа и, валя деревья, выехал на поле, где замерли остолбеневшие от ужаса поляки. Правда, при первых очередях пулемётов они бросились врассыпную, но это не помогло, точки гасли одна за другой, и вскоре не осталось ни одной. Подранков, лежавших в высокой траве, я добивал из пулемётов. Пять минут работы, и двух взводов как не бывало. А теперь к дороге. Вперёд послал немца, а то луг этот мне не нравился. На мотоцикле легко проехал, а танки могут увязнуть. Как бы не заливной он. И не угадал: хоть и оставил глубокую колею, но добрался до укатанной дороги и покатил прочь от реки, громя всё, что на глаза попадается. То есть старался наделать как можно больше шуму. В пути я протёр мокрым полотенцем лицо и руки, провёл гигиенические процедуры, после этого купил в магазине готовое съестное, даже ещё горячее, и позавтракал на ходу. Пока двигались до следующей цели, воспользовался редкой
