Когда свечение пламени стало невыносимым, оно взметнулось ввысь и взорвалось в небесах, очерчивая над фортом лик дьявольски прекрасной демонессы. Это лицо я уже видел. Астарта, богиня стихии Огня, Великая Искусительница и Мать Пламенеющего Легиона.
Вы получаете эффект “Адреналин”!
Вы получаете эффект “Ускорение”!
Вы получаете эффект “Сила духа”!
Вы получаете…
Божественное заклинание накрыло форт, вызывая настоящий шквал положительных эффектов в строках боевого лога. “Пандорум” взревел, чествуя лик могучей богини.
— А теперь бейтесь! Кромсайте и убивайте друг друга во имя великой богини Астарты! — прокричала Моргана. — Да начнется бой во славу Огня!!!
Панды определенно знали толк в развлечениях. Толпы игроков с диким ревом схлестнулись друг с другом в безумной бойне. Эффект “Адреналина” заставлял виртуальные сердца биться чаще, я тоже не смог устоять и с энтузиазмом бросился в мясорубку.
Драка вышла на славу, а когда все изрядно подустали, начался праздник живота. Спиртное лилось рекой, широкие столы, услужливо расставленные гоблинами, ломились от яств. Незаметно для себя я втянулся во всю эту вакханалию и вместе с товарищами, новыми и старыми, предался наслаждению необычным вечером.
Но все изменилось, когда на арену вытащили девушку. Темные волосы, рваная одежда и ошейник рабыни, сковывающий горло. Я узнал ее, именно с ней столкнулась наша группа в желтой зоне, именно ее я спас от садистских утех Йоты и Блата. В душе внезапно всколыхнулись чувства, так заботливо упрятанные подальше. Костяшки руки, сжимающей кружку, побелели от натуги.
— Смотрите, что мы нашли! — проревел один из игроков, огромный орк с топором. — Шлялась по лесу на ночь глядя! Ха-ха!
— Далековато забрела, жестянка! — загоготал другой игрок, в облике крылатого демона.
Орк сильно дернул поводок, и девушка рухнула на колени.
— Сними с нее эту дрянь, Волтун! — прохрипел демон, указывая на ошейник. — Когда они послушные, это вообще не весело.
Ошейник упал на землю, девушка встрепенулась и закричала. Огромный кулак орка заставил ее поперхнуться собственным криком и упасть навзничь. Демон рывком схватил ее за волосы и поднял над ареной, пока орк одним резким движением сорвал с нее блузу.
— Зачетные сиськи! В Бездне такие телочки на вес золота, а здесь их дофига! — довольно пророкотал Волтун, лапая девушку за грудь.
Та начала вырываться, остервенело рыча и извиваясь всем телом. Иконка начала видеозаписи моргнула и сделалась серой. Заработали внутриигровые фильтры 18+.
— Смотри-ка, эта та самая! — взревел захмелевший Блат, указывая на девушку. — Черт, а она подоступнее многих! Другие бы не дались или убились уже!
— Убились? — тихим голосом спросил я, не в силах оторвать взгляд от волнующей сцены.
— Ну да! Ты, я погляжу, не любитель? — рыкнул Блат, хлопая меня по спине. — Есть шлюхи, они всегда доступны! С обычной неписью сложнее, у всех настройки разные! Попытаешься принудить ее к тому, на что она не рассчитана – обязательно выкрутится! Вырвется или убьет себя, такая вот игра! Ха-ха!
В это время, Волтун попытался схватить девушку и сорвать с нее, платье, но черновласка каким-то непостижимым образом вырвалась и ударила несостоявшегося маньяка в пах.
— Ах ты, (нецензурно)! — взревел Волтун и быстрым ударом топора отсек девушке руку.
Та охнула, но могучая хватка демона не дала ей упасть. Я с трудом сдержал порыв встать и броситься на ублюдков. Разум взял верх над эмоциями. Пустое геройство ничем мне не поможет, только погубит и без того шаткую репутацию.
Демон произнес какое-то заклинание, прижигая истекающую кровью конечность. Девушка снова закричала, но игроки и не думали останавливаться.
— (Нецензурно), прыткая какая! — осклабился орк. — Мне нравится!
— Отруби ей ноги, может, так даст! — выкрикнул чей-то пьяный голос и заржал, словно конь.
— Иди на хрен, Малек! — огрызнулся Волтун. — Это я уже пробовал в бездне, не помогает, она просто сдохнет!
— Ну тогда тебе и здесь ничего не светит, ха!
Перехватив оружие покрепче, орк отсек девушке вторую руку и, схватив истекающий кровью трофей, бросил Мальку.
— Да ты бабы отродясь не щупал, (нецензурно)! — крикнул орк. — Держи, может, хоть эта ручка тебя ублажит! Ха-ха!
Игроки взорвались пьяным хохотом, наблюдая за покрасневшим то ли от стыда, то ли от ярости Мальком. Девушка умирала, истекая кровью. Конечно, после смерти НПС ждало воскрешение и новая жизнь. Но неужели у нее не останется психических травм? Или об этом позаботится процедурник? Я не знал ответа на этот вопрос, но если кто-нибудь решил бы провернуть подобное с Весной, ему бы не поздоровилось.
Закрыв глаза, я сделал пару глубоких вдохов. Вечеринка больше не казалась мне веселой, хотелось просто напиться подальше от посторонних глаз. Я встал и направился к казармам. Девушка снова вскрикнула. Я невольно обернулся и увидел, что ее мучения подошли к концу. Отсеченная голова черновласки красовалась в огромной лапе орка.
— Не хочешь по-хорошему, будет по-моему, крошка! — пьяным голосом взревел Волтун. — У нас с тобой еще есть пара минут до того, как это милое личико исчезнет…
Мне стало до горечи противно, и я поспешил прочь, стараясь не думать о том, как вирт способен вывернуть наизнанку самые темные уголки нашей души. Уйдя с головой в мрачные думы, я не заметил пару пристально следящих за мной глаз. Шэдоу молча проводил меня взглядом, но останавливать не стал.
Раздался звук боевого горна, сигнализируя о всеобщей тревоге. Я остановился, проклиная все на свете. Кажется, капсуле полного погружения придется впрыснуть мне в кровь очередную дозу энергетика.
— Заканчиваем! — прокричал Шэдоу, усиливая голос заклинанием. — Продолжение банкета будет уже в бою. Раньше, чем планировалось! Центурионы, раздать всем “Антихмель”, бойцы нужны мне трезвыми через двадцать минут!
Игроки засуетились и, приглушенно ропча, начали готовиться к рейду. Я встретился взглядом с Шэдоу, но тот не произнес ни слова, лишь кивнул в сторону казарм. Веселье кончилось, началась война.
Интерлюдия: Мозгоправ
Разговоры, разговоры… длинные вереницы слов, сшитые воедино невидимой нитью смысла. Иногда эта нить осязаема, и слова собеседника врываются в разум, формируя образы и понимание. Иногда же смысл ускользает, заставляя разум блуждать в потемках, побуждая его искать выход. Ведь сознание не терпит неопределенности так же, как вселенная не терпит пустоты.
Эта аллегория нравилась Мозгоправу. Будучи мастером своего дела, он понимал ее как никто другой. Слова давались ему легко и непринужденно, долгие годы психиатрической практики не прошли даром. Обывателям было неведомо, какую сложную работу выполнял его собственный
