— Две комнаты и четыре порции обеда, — распорядился Каперс.
И откуда у него только остались силы на командный голос? Специально их берег, что ли?
— Конечно, хранитель, — отозвался хриплый мужской голос.
Поднять голову и взглянуть на говорившего я не могла. Да и не хотела. Сейчас все мое внимание было приковано к полу и собственным ногам. Последним, казалось, только дай повод, и они подогнутся, как надломленные.
— Вам повезло: наверху свободны две угловые комнаты с видом на сад. Я сейчас же…
— Нет, — сухо оборвал его Каперс. — Нас устроит только первый этаж.
Я мысленно зааплодировала, оценив здравость замечания. В нынешнем состоянии что лестница, что Эверест — все едино.
— Э-э… конечно, — растерянно отозвался мужчина. — Если вы уверены, то прошу следовать за мной.
Он чем-то шкрябнул, дзынькнул — поди, ключи достал откуда-нибудь — и зашагал по оцененному мной полу. Быстро зашагал, уверенно.
Ха! Наивный! Еще не понял, что перед ним не чемпионы по бегу на короткие дистанции?
А нет, понял. Остановился, ждет.
Неспешным гуськом мы добрались сначала до незнакомца, а потом и до двух дверей, расположенных друг напротив друга.
— Вот, располагайтесь. — Мужчина открыл обе комнаты и посторонился.
— Обед подайте как можно скорее, — распорядился Каперс и толкнул меня в правый дверной проем.
Не ожидавшая такой подставы, я вякнула и упала.
— Как изволите, — отозвался провожатый и оставил нас.
Едва звук удаляющихся шагов стих, у меня над ухом рявкнуло:
— Арина, вставай!
— Не-е-ет, — совсем по-детски протянула я.
Вот пусть на мне хоть пляшет — не встану! Сил нет!
— Арина…
— Я устала и хочу спа-а-ать!
— Знаю, — согласился Каперс. — Но если ты сейчас уснешь, то не факт, что сможешь проснуться…
Оп-па, вот это поворот!
Новость огорошила настолько, что я сразу разлепила уже почти сомкнувшиеся веки и села, опираясь на сбитые ладони.
— Умница, — одобрительно кивнул он. — Осталось только дождаться еды и поесть. Потом сможешь поспать.
— Но ты же сказал…
— Не, — мотнул головой хранитель. — После еды можно будет спать без опасений. Сейчас твой организм продолжает терять жизненные силы, а еда — простейший способ их восполнить. К тому же этот постоялый двор окружен защитным куполом наподобие тех, что ставят над кардарвами. Не такой сильный, конечно, но он заблокирует отток жизненных сил к Райгеновским горам.
— Ненавижу ваши горы, — буркнула я, изо всех сил борясь с зевотой и сонливостью. — И бога вашего горного тоже.
— Не переживай, — дружелюбно фыркнул Каперс, — я его тоже не переношу.
— Сла-а-а-вно, — не сдержавшись, я все-таки зевнула.
В коридоре раздались торопливые шаги, а потом девичье:
— Ой, а что же вы на полу у входа-то сидите?
Я устало подняла голову и без особого интереса мазнула взглядом по румяной девушке-пышке лет восемнадцати. Вроде миленькая: две густые черные косы, челка до бровей, красная повязка на голове. Полноватое тело упаковано в длинное клетчатое платье, на талии светло-серый передник.
В руках Пышка держала огромный деревянный поднос.
— Ставь рядом, — распорядился Каперс.
— Так, может, это… на стол лучше? С полу-то как-то того… не по-людски.
— Ставь рядом, — с нажимом повторил он.
— Ну, как знаете, — Пышка пожала плечами и опустила поднос передо мной. — А ваш обед-то куда подать?
— Ко мне в комнату.
— Тоже на пол?
Я мысленно хмыкнула, а Каперс недовольно дернул ухом.
— Нет, поставь на стол. Иди, — приказал он, видя, что девушка собирается сказать что-то еще.
Едва она вышла в коридор и звук ее шагов начал отдаляться, хранитель повернулся ко мне.
— Ешь, — потребовал он не терпящим возражения тоном.
Я вздохнула и посмотрела на расставленные на подносе тарелки. С одной стороны, есть действительно хочется. С другой, удержать в ослабевшей руке ложку — задачка та еще!
— Арина, не тяни. Я тоже устал и проголодался.
— Так иди к себе. — Я слабо пожала плечом, не понимая, почему он вообще торчит у меня в комнате.
— Нет, — Каперс упрямо мотнул головой. — Сначала прослежу, чтобы ты поела, а не уснула рядом с подносом.
В словах Каперса была логика. Точнее, целая прорва логики. В голове действительно нет-нет да мелькала мысль прилечь на секундочку. Усталость туманила разум настолько, что притупляла чувство опасности и инстинкт самосохранения.
— Арина, ешь, пожалуйста, — гораздо мягче попросил Каперс.
Кивнув, я потянулась и взяла кусок хлеба. Наплевав на местный этикет и то, как это выглядит со стороны, принялась макать серый мякиш в густую подливку тушеного мяса. Вытаскивала потяжелевший ломоть, кусала размокший край и макала снова.
Умяв таким способом весь хлеб, я ощутила в себе силы взять в руки ложку — вилки почему-то не предлагалось — и доесть оставшееся мясо.
— Кап, иди к себе, — отставив пустую тарелку, настояла я. — Тебе тоже надо восстановить силы.
— Нет. Только после того, как ты все доешь, — упрямо возразил он.
— Я не лягу спать, обещаю. Хочешь, как доем, зайду к тебе?
Хранитель не спешил с ответом. Смерил меня тяжелым взглядом, мельком глянул на поднос с едой, вздохнул и наконец кивнул:
— Хорошо. Только заходить не обязательно. Просто стукни пару раз и скажи что-нибудь, чтобы я услышал твой голос. Хорошо?
Просьба показалась странной, но, рассудив, что у всех есть право на причуды, я согласилась. Выпроводила четвероногого хранителя и снова сконцентрировалась на подносе с едой. Так, что теперь на очереди? Ага, жареная курица! Поехали!
* * *Раньше я не догадывалась, что могу столько съесть. И вот странность: чем больше еды исчезало у меня в желудке, тем сильнее разыгрывался аппетит. Если поначалу мне казалось, что умять даже треть из принесенного Пышкой невозможно, то под конец я начала всерьез опасаться, что еще чуть-чуть, — и я отправлюсь на поиски этой
