Слова женщины напоминали прохладный бальзам. Он залечивал израненную душу Лили, и она, затаив дыхание, смотрела на договор, сияющий теплым светом.
– В обмен на мой дар?
– Да. – Лицо ведьмы расплывалось в тумане.
– А что станет со мной?
Тревожный молоточек бил по вискам, и барабанная дробь внушала ужас. Однажды она уже заключила договор. И вряд ли в этот раз что-то изменится. На свете не бывает бескорыстных чудес. За все приходится платить.
– Станешь обычной девушкой. Разве не об этом ты мечтала долгие годы, цветок? Избавиться от страшных предзнаменований, перестать бояться собственной тени!
Речи ведьмы звучали заманчиво и обещали обычное человеческое счастье. Перед глазами Лили промелькнуло воображаемое будущее. Тихая жизнь с Натаном на берегу моря, дети, играющие среди люпинов. Никаких обязательств и условностей.
Лили подошла к столу и взяла золотое перо. Так легко. Пару взмахов – и нестираемая подпись навеки закрепит договор с ведьмой.
– Вместо чернил – кровь, – услужливо подсказала женщина и пододвинула к Лилии кинжал.
Как завороженная, она села и прикоснулась к лезвию. Оно обожгло холодом. Но упрямый молоточек продолжал звенеть в голове, и Лилия впервые задумалась. Кем она станет, если потеряет дар? Что-то было не так, что-то не складывалось в общую картину.
– Давай же! Не тяни! – не выдержала ведьма томящего молчания. – Подписывай.
Лили внимательно на нее посмотрела и отбросила перо:
– Нет! Это очередной обман, и, подписав договор, я лишусь не только дара, но и души. – Она прозрела. – Вы – та старуха, которая дала мне ваш адрес. И с самого начала знали, что плата за жизнь матери будет невыносимой. Все было подстроено заранее. Но вы не учли одного. Я уже давно смирилась, хоть не понимала этого. И я готова нести свой крест положенный срок, но больше никогда в жизни не заключу ни одну сделку с вами!
Ведьма глухо зарычала и скрючила руки в неистовой злобе:
– Думаешь, со мной можно торговаться, глупая девчонка? Если пришла сюда, просто так не уйдешь. Подписывай! Если хочешь жить. – Она метнулась к Лили. Костлявые пальцы ухватились за запястье и вложили перо. – Подписывай, – прошипела она.
Лили снова ощутила себя девочкой, безрассудной и смелой, доведенной до отчаяния.
– Вы ничего мне не сделаете, – она вырвала руку, – потому что я сильнее вас, иначе бы вы не стремились заполучить мой дар.
Лилия подошла к двери и спокойно нажала на ручку. На этот раз та безропотно покорилась. Больше ее ничего не держало. Она сделала выбор.
Лили не обернулась, даже когда услышала бешеный рев, и равнодушно прошла по длинному коридору, со стен которого до сих пор свисали клочья обоев. Она шла, уверенная, что приняла правильное решение. Жить можно и без любви. Но без души – невозможно.
Лили выбралась на улицу. Ее встретил проливной дождь. Ледяные капли остужали кожу, смывали прикосновения ведьмы. И очищали сердце от слез. Она старалась не думать, к чему приведет ее поступок. Разрыв с Натаном неизбежен, иначе проклятье завершит бег. А Лилия не сможет жить, зная, что на ее руках кровь любимого человека.
Она шла домой, сгибаясь под ударами ливня. В непроглядных тучах пробивался крохотный луч света. Лили проиграла битву с магией, но победила саму себя. Неистовое желание любить. И познала смирение, с которым ей предстояло прожить следующие двадцать пять лет.
Глава 23
Безымянная могила
Русамия. Велидар. 2016 год
Лана лениво следила за солнечным зайчиком, который прыгал по стенам спальни. Он отражался от часов Марка. Парень спал рядом, а его рука приятной тяжестью придавила Руслану к кровати. С пола доносился храп Кота. Изредка собака чихала, а за окном, где разливалось слепящее солнце, пели соловьи. Лана наслаждалась живыми звуками, но мысли упорно возвращались к истории Лиззи.
Еще не конец. Далеко не конец. Даже когда в очередном приступе лунатизма она поднимется в мансарду и напечатает последнее слово высохшей краской, Лиззи продолжит жить внутри ее. И никогда Руслана не забудет историю безумной девушки.
Она устала. Лана морально устала, но не могла бросить расследование в самом конце. Кто бы подумал, что путешествие на родину Кристины Валерьевны обернется для нее сложным испытанием. Наверное, именно это и имела в виду бабушка, когда говорила, что прошлое лучше не ворошить, чтобы не обижать призраков.
Руслана посмотрела на неряшливую стопку листов. Они захламили тумбочку и погребли под собой шкатулку с фотографиями, письмо Натана и газеты. Если бы не Марк, сегодня ночью она бы свихнулась. Воображение Ланы бурно реагировало на каждое написанное слово, словно это не Лиззи, а она – участница тех страшных событий. Образ Глеба был очень реальным. От одного воспоминания у Русланы мерзли руки и ноги, а в груди болезненно покалывало. Она тяжело вздохнула и тихо засмеялась. Проклятое любопытство точно доведет ее до нервного истощения.
– Я рад, что у тебя хорошее настроение, – хриплый сонный голос Марка прозвучал прямо в ухо.
– У безумцев всегда все хорошо, а улыбка, как у Джокера из Бэтмена. – Руслана повернулась к парню и зарылась в его объятия.
– Люблю твою улыбку. И твой цвет волос, – после некоторых раздумий добавил он.
Лана хихикнула:
– Ты неизлечим.
– А разве от тебя можно вылечиться?
– Не знаю. У бывших хорошо получалось, – ответила Руслана.
С удивлением она поняла, что воспоминания об Эдуарде превратились в пыль на сердце, которую осталось смахнуть мокрой тряпкой.
– Они – дураки, но я рад. Благодаря им ты приехала в Велидар.
Марк приподнялся на локте и осыпал ее лицо невесомыми поцелуями. Руслана со смехом ущипнула его за нос, но саднящая боль в пальцах вернула в ночные кошмары.
– Почему ты не ушел?
– Потому что не мог. У тебя был такой голос, будто ты собралась застрелиться. А когда я услышал твои крики, то совсем обезумел. Хотел забрать тебя к себе домой, но ты заупрямилась. Поэтому я кое-как забаррикадировал заднюю дверь, увы, она пострадала от моего некорректного обращения, и улегся с тобой в спальне. Кот был на страже. – Марк глянул на «охранника», но тот даже не повел ухом при звуках своего имени.
– Заупрямилась? Не помню. – Руслана нахмурилась.
– Ну, после того, как ты успокоилась, то начала бормотать что-то насчет Глеба. Мол, он ждет среди люпинов, и ты боишься его. Я так понимаю, Глеб – это тот парень, которого убил твой двоюродный дедушка. Я взял на себя смелость прочитать новые главы страшной сказки. – Марк поежился.
– Да. – Лана задумчиво посмотрела в окно, за которым пестрело яркое поле люпинов. – Это действительно страшная сказка, и еще
