– Что?! – Митька вытаращил глаза. – Как это – «кричали»? Насть, ты чего гонишь? Мишань, твои мутанты кричали что-нибудь?
– Во-первых, они не мои! – хмыкнул Мишка. – Во-вторых, я чего-то такого и ожидал. С чего все решили, что мутанты совсем глупые? Что у них мозг не работает? С того, что им одежда не нужна и они жрут трупы? И что? Мало ли кто жрет трупы!
– Только не говори, что люди жрут трупы! – скривился Митька. – А с чего ты ожидал-то, что они типа заговорят?
– С того, что вели они себя по-человечески. – Мишка нахмурился и взял со стола бутыль с минералкой, отпил с видимым удовольствием, откинулся на спинку кресла. – Они ведь тогда меня дразнили. Они нарочно трахались перед окнами. Чтобы я видел. И может, в самом деле могли что-то говорить! Я-то с ними не разговаривал!
– Я тоже ожидал чего-то подобного, – вмешался я, – чуял, что все так просто не закончится. Подождите, дальше они начнут умнеть еще больше. Вы обратили внимание на то, что они использовали орудия труда? Кувалды, топоры? Дальше может быть гораздо хуже. Они объединятся в племена. Они начнут развивать свою цивилизацию. И нас просто сожрут.
– Или мы их убьем! – внезапно вмешалась Лена. И добавила: – Ребята, может, запремся и ляжем спать? Потом все обсудим? Все с ног валятся.
И мы пошли спать. Нервное напряжение боя спало, и мы буквально засыпали на ходу. Даже мыться не стали – просто упали, как были, на ковры, на диваны, и через десять минут в доме раздавались только сопение и храп.
23 июня, день, вечер, ночь.
Настя Самойлова
Так-то не напряжно – сиди, смотри за тем, как девчонки убираются по дому, а можно даже фильмец какой-нибудь включить в записи. Благо, что накачал Мишка всякой всячины несколько терабайтов. Смотри, пока глаза не лопнут. Или пока не уснешь. Только почему-то не хочется смотреть – неинтересно. Эти страсти, эти надуманные приключения, в то время как за окном настоящий постапокалипсис, выглядят наивными, глупыми и совсем не страшными. Эти дурацкие ужастики, эти несмешные комедии, тупые до безобразия.
Настю всегда удивляло: где киношники берут таких тупых сценаристов, способных написать сценарий только для умственно отсталых взрослых детишек? Может, они нарочно пишут такие тупые сценарии, считая, что зритель туп как пробка, что умные фильмы ему не по силам? Теперь уже и не узнаешь: и сценаристы, и продюсеры, и даже их зрители – все перемерли, и скорее всего давно разложились. Или были съедены голодными мутантами.
Настя полистала файлы компа, с которого изображение было выведено на широченный, метра полтора в ширину, вогнутый телевизор, наткнулась на порнушку, которой у Мишки было накачано просто-таки немерено, и минут пять, хмурясь, смотрела на то, как свиваются в судорожных объятиях человекоподобные существа, ненатурально постанывая и пыхтя. Это было грязно, тупо, скучно, а еще – до дрожи напоминало о том, что делали с Настей насильники несколько дней назад. Потому она грубо выругалась, выключила компьютер и даже плюнула в сторону телевизора. Встала и пошла готовить обед – для себя и для девчонок.
Готовить она умела, хотя и не особенно любила. Если они с мамой ели дома, они обычно пользовались полуфабрикатами: разогрел – и ешь. Не очень вкусно, зато времени отнимает мало. Или ходили (ездили) в какое-нибудь кафе.
Готовить Настю научила бабушка – и блины печь в том числе. Настя любила ее блины – толстые, дырчатые, пропитанные маслом. Настоящий ужас фитоняшек, с дрожью считающих каждую проглоченную калорию. Мама всегда возмущалась и фыркала, глядя на то, как Настя наслаждается, поедая бабушкины пироги и блины. Маме стоило огромных усилий поддерживать свою физическую форму в должном порядке – ведь это ее богатство. Кому нужна толстая стареющая баба? Мужчины любят молодых стройных фитоняшек. Или не очень молодых, но стройных. Настя же на зависть своей маме вообще не толстела, сколько бы пирогов не съела и в какое бы время суток. На что мама говорила, что в пятнадцать лет она была такой же… а вот что будет в тридцать лет…
Нет, бабушка Насти полной не была. Но и стройняшкой ее назвать язык бы не повернулся. Так что все впереди. Было – впереди. Теперь – позади.
На десять человек приходилось варить в двух больших кастрюлях, благо что такие в Мишкином доме нашлись. Как и запас картошки, как и ящики тушенки в прохладном глубоком подвале.
Мишкин папа, бывший инженер-геолог, некогда работавший на Севере и доросший до крупного менеджера в отделении Газпрома, был запасливым человеком, готовым к любым неожиданностям, в том числе и к апокалипсису. Нет, скорее всего не к апокалипсису, а к ядерной войне, но… хм… разве ядерная война не апокалипсис? Да какая разница… в общем, он забил склад продуктами на годы вперед, а сам дом построил с таким расчетом, чтобы в нем можно было выдержать длительную осаду – толстенные стены то ли в четыре, то ли в пять кирпичей, которые и жару летом в дом не пустят, и от холода зимой уберегут. Стеклянные окна и двери выдержат выстрел из автомата, а возможно – даже пулю из крупнокалиберной снайперской винтовки. По крайней мере так говорил Мишка, а ему можно верить. При всем своем кажущемся раздолбайстве, Мишка был серьезным, не бросающим слова на ветер парнем. Ему точно можно верить.
Впрочем, Настя верила всем, кто был в их пятерке, – само собой, Лене, Андрею – тоже, Мишке и Митьке без всякого сомнения. Хорошие ребята, дельные и правильные. Что будет дальше, Настя не знала, но точно знала только одно – им надо держаться вместе. Теперь они больше чем соратники, можно сказать – семья.
Настя прикинула, сколько продуктов нужно, чтобы накормить десять девчонок, и пошла за тушенкой. Нет, а что еще делать-то? Где взять свежего мяса? Нескоро еще они поедят борщ с говядиной, точно. Если и выжили отдельные коровенки, то бродят они где-то по сельской местности, не здесь, по голому асфальту. Да как-то и стремно было бы убивать несчастных животин, выживших после апокалипсиса. Тушенка вполне съедобна, и ее можно набрать немереное количество – та же «Лента», считай, под боком. Грузи, вези, питайся. Только хранить где? В холодильнике? И как это до сих пор электричество не отключилось? Даже странно…
Решила сделать рисовой каши с тушенкой. А что? Питательно и вкусно! Только надо на сковороде делать, а не в кастрюле. Ну, чтобы не пригорало. Берешь сливочное масло, бросаешь на сковороду, подливаешь водички, в воду плюхаешь тушенку. А еще – специи всякие типа перца красного, перца черного. Чеснока побольше кладешь, лаврушку. Ну и кипятишь эту массу, разбивая ложкой комки тушенки. А потом в густую, остро-пряно пахнущую жижу кладешь рис. Лучше «Краснодарский», круглый, он хорошо впитывает сок, и получается вкуснее. Каша булькает, рис набухает – тут, главное, кашу не прижарить к дну сковороды. На десять человек мешать кашу трудно, объем большой, но нужно стараться.
Вообще-то кухня в этом доме – это не кухня, а что-то вроде музея современной кухонной утвари. Чего только нет! Посуды – море! Кухонная техника – самых лучших марок! А из ножей, что пристроены в специальные стеллажи вдоль стены, можно было бы составить хорошенькую экспозицию этого самого музея. Тут и японские ножи, и немецкие, и шведские – любой самый дорогой импорт. И российских
