Бывает так, что это практически не возможно. И это он тоже знал.
Глубоко вздохнув, изображая умирающего лебедя он открыл парадную дверь. Затем поднялся по лестнице на второй этаж и вытащив ключи из кармана брюк хотел было открыть дверь вставив ключ, но отвлёкшись на залетевшего в парадную голубя обронил ключ. И ключ бы упал. Но не тут то было, поскольку время вокруг вновь замедлилось.
Повернув голову к падающему ключу он ловко подбросил его вверх благодаря удару ногой. Это было похоже на поднятие мяча. Подлетев чуть выше лица он мгновенно схватил ключ и открыл им входную дверь.
Влад зашёл внутрь, снял обувь, рюкзак положил на комод, а входную дверь закрыл на ключ чтобы отец потом не стучал дабы ему открыли.
Выглядел он устало, словно постарел на добрых двадцать лет.
Пройдя в свою комнату Влад присел на кровать. Он почувствовал, как Майер проснулась. Это чувство он ни с чем другим не перепутает, что неудивительно.
— В моей груди дыра… — Прошипел он уткнувшись носом в подушку.
— Ты имеешь ввиду твою дыру в спине? — Поинтересовалась она вылетев из его головы в облаке чёрного дыма.
Майер осмотрела его. Ничего странного она не заметила.
— Гм… — Влад повернул голову к Майеру, что была перед его лицом. — Что во мне изменилось?
— Как мне кажется, ты стал сильнее духом. А по мне ты стал куда сильнее. Не столько как человек, сколько форма жизни. Ты стал спокойнее. Быстрее остываешь и действуешь крайне логично. Неудивительно, что всем кажется что ты изменился.
— Хватит уже подслащивать мне горькую пилюлю. — Прошипел Влад. Он встал с кровати и быстро переоделся в домашнюю одежду. Школьную он аккуратно повесил на вешалку. — Так сладко поёшь, аж тошно становится.
Влад подошёл к окну. Майер последовала за ним. Она запрыгнула на подоконник глядя на своего носителя.
В такой ситуации, помочь не зная чувств что он испытывает крайне сложно. Не единожды ей было трудно ответить на какие-то вопросы связанные с чувствами. Она не испытывает их как человек, потому и дать однозначного ответа как разобраться в себе не может.
Майер поглядела в окно. Затем перевела взгляд на Влада.
— Сам подумай, чем крепче твои нервы, тем проще будет драться.
— Ты что, пытаешься меня приободрить? — Влад вытянул руку. Майер запрыгнула на неё обмотав тентаклей дабы не упасть.
— Почему бы и нет? — Задала она встречный вопрос. — Если хочешь, могу придумать, как лучше тебя подбадривать.
Влад подошёл к письменному столу. Всё что ему требовалось взять, так это снотворное. Открыв верхний ящик стола он взял из него пачку со снотворными таблетками.
В последнее время ему надоело проводить весь день дома.
Приходя домой после шестого урока он не знает чем занять себя с двух часов дня до семи утра, потому решил пить снотворное каждый день чтобы пропасть определённый промежуток времени и вставать в семь утра. Для этого он съедает всю пачку. А таблеток в одной такой немного не мало двадцать штук. Этого достаточно чтобы проспать весь день, ночь и под утро проснутся.
— Мило с твоей стороны. — Влад улыбнулся ей. Майер отвела глаза в сторону. Ему на мгновенье показалось, что она засмущалась.
Майер быстро сменила тему:
— В любом случае мы не можем позволить Беляеву обнаружить моё слабое место. Ты должен и дальше сильным. Извини что говорю это, но Вика — ещё одно твоё уязвимое место.
— С чего ты решила? — Влад открыл пачку, все таблетки высыпал на стол. Он сглотнул ком, подложил к краю столу ладошку правой руки, а левой стряхнул таблетки на неё.
— Беляев точно не знает что такое любовь. Я советую держаться тебе подальше от неё, когда он рядом.
— Да. — Влад согласился с ней, проглотил таблетки, сел на край кровати. — Пожалуй ты права. Это ради нашего общего спасения. К тому же не знаю, простит ли меня Вика во второй раз. Я так сильно ударил её. Непростительно. Как считаешь?
— Дело не моё. Всякое бывает в жизни… — Она сделала паузу. Отвечала она хоть и нехотя, но приободрить своего носителя должна. — Она тоже виновата, нечего было без умолку говорить о том что ты изменился. Но, если ты всё-таки ударил девушку, значит ты слабый представитель мужского пола. И не важно в каком состоянии ты бы не находился.
Влад улыбнулся, погладил Майера и улёгся под одеяло.
— Мне и правда повезло, что я встретил такую как ты. Большое тебе спасибо. Только ты знаешь в какое русло меня направить.
— Я должна была помочь тебе, Влад. — Последнее что сказала она, перед тем как в облаке дыма попасть в голову своего носителя.
Влад кивнул, почувствовав, как снотворное начало действовать. Наконец он спокойно отдохнёт и никто ему не помешает.
Следующий день ознаменовался не самым лучшим.
Беляев выглядел ужасно. Он сильно исхудал. Скорее всего дело в том, что он уже давно не ел. Его странное поведение Влад заметил ещё в начале дня. Заметить его поведение не смог бы разве что умственно отсталый, но на удивление весь класс не заметил этого. Хотя удивляться тут нечем, поскольку его окружают одни лишь дураки, не знающие истинной правды. Конечно в этом и состоит проблема.
В том, что никто не знает, кем является Беляев.
Влад чувствовал, что сегодня обязательно случится что-то плохое, быть может, Беляев сойдёт с ума от недостатка человеческого мяса в своём организме. Скрывать то, что он не питается человечиной слишком глупо.
Поедать человека, у каждого Люклёра в крови.
В этом и состоит главнейшая проблема. Перестроится им навряд ли получится. А значит, пока они не убили ещё больше людей или не успели перестроится их стоит убить. И, желательно как можно скорее.
Беляев ёрзал на своём месте, будто у него шило в одном месте. Никто не обращал на это внимания, кроме Влада. Он видел, как этот чёрт пялится на Вику, а она в свою очередь глянув на него подняла руку.
В эту минуту Влад напрягся. Думал, что если учитель разрешит ей выйти то, за ней выйдет и Беляев, а если он настигнет её, без лишних слов убьёт. Допустить этого никак нельзя. И, как только Вика вышла из кабинета он хотел было поднять руку и попросится выйти, но Беляев опередил его, в мгновенье подняв руку вверх.
— Тебе что-то нужно, Валерий? — Поинтересовался Герман Михайлович сидя за своим столом. Под ним он читал комиксы двух его любимейших авторов. Один отвечал з-а сюжет, а второй за рисовку. Хоть ему
