В день, когда верные долгу и преданные Империи подданных восстали против власти Ховарда Старка, последнего из Верховных королей Севера.
Ховард, как гласил зачитанный позже во всех городах провинции имперский манифест, преступно умышлял порвать древние узы братства, пренебречь данными клятвами, учинить беззаконие и сделать Скайрим личной вотчиной, отделив его от Империи. Проведенное дознание представило неоспоримые и веские доказательства готовящегося при дворе Старка заговора, посему император Тит Мид в милости своей выражал благодарение и щедрым жестом даровал прощение всем участникам Снежной Битвы у древних стен Солитьюда.
Предводитель восставших был отмечен особой наградой, став новым правителем Скайрима.
В мудрости и предусмотрительности своей он отказался от титулов Верховного короля и Первого ярла, предпочитая именоваться просто наместником провинции. О Старках, правивших Севером на протяжении нескольких веков, старались лишний раз не вспоминать, да и не уцелело никого из их рода. Младший брат Ховарда, полководец Джонна Старк, был коварно убит альтмерами на Саммерсете задолго до заварушки в родном Скайриме. Джонна не оставил после себя потомства и до сих пор считался героем Империи, хотя и несколько сомнительным. Жена Ховарда, благородная дама имперской крови по имени Милия Валентия, погибла во время сражения за Синий замок. Его сын-подросток оказался настолько труслив, что бежал, бросив отца на произвол судьбы. Рыбаки и рабочие порта уверяли, якобы видели, как младший принц садился на пристанях в парусный баркас, хотя день был сильно ветреным и с моря шла крутая волна. Молва сходилась на том, что боги презирают трусов, и младший Старк утонул, пытаясь выйти из гавани в открытое море. Обычно рассказчики в этом месте всегда прибавляли: «Туда ему и дорога!», а слушатели согласно кивали головами и заказывали еще по одной кружке меда.
Провинция Скайрим, город Солитьюд и Синий дворец отошли под руку его милости имперского наместника – молодого человека чистейших нордских кровей, из древнего, но пришедшего ныне в упадок рода Лаувейссонов. Уверяли, якобы прародитель рода был из числа соратников не то прямых потомков легендарного воителя Исграмора, победителя эльфов и основателя первого королевства нордов на Тамриэле. Наместник, когда его спрашивали об этом, загадочно улыбался и отвечал, что все это было слишком давно. Дошедшие до нас сведения слишком противоречивы и больше напоминают саги, нежели истинное изложение событий – однако он почел бы за честь оказаться дальним потомком великого завоевателя.
Имя новому наместнику Скайрима было Лофт, Лофт Лаувейссон. Немногие близкие приближенные и трактирные сплетники назвали его Локи. За десять лет он выказал себя толковым правителем, способным железной рукой удерживать буйных скайримских ярлов в единой упряжке. Шептались, якобы Лофт сумел заключить постоянный контракт с почти истребленной Гильдией Убийц, посулив гонимым Детям Ночи приют и убежище. Взамен убийцы заботились о том, чтобы враги его милости наместника не задерживались на этом свете.
Лофт не разорял Скайрим чрезмерными поборами, как были склонны поступать Старки, и не обзавелся свитой жадных до золота любимчиков. Он поддерживал хорошие отношения с Империей, добиваясь соблюдения интересов провинции, а в своих решениях следовал мудрому принципу: «Не чини там, где не сломано».
Наместник обладал холодным и расчётливым бесстрашием, которое так ценят норды. Именно он приказал взломать двери в простоявшее запертым почти четыреста лет западное крыло Синего замка. Никто из Старков не решился сделать этого, опасаясь встречи с мстительным призраком безумного императора Пелагия. По слухам, тот сих пор шатался по пустым коридорам, завывая и требуя возмездия. Лофт первым переступил порог западного крыла и с факелом в руках прошел по заброшенным комнатам, наглядно доказав, что никакого призрака нет и не было. Слуги вытащили и сожгли прогнившую мебель, смахнули многовековые полотнища паутины и до блеска натерли полы. Теперь в бывшем крыле Пелагия располагались покои для именитых гостей, архивы Скайрима и Восточной компании, и комнаты для прислуги.
Призраку спятившего императора пришлось искать себе другое место для проживания – здесь сделалось слишком шумно и многолюдно.
Наконец, Лофт был свой, доброй нордлингской крови. В отличие от явившихся в незапамятные времена чужаков Старков, в родословной которых затесались и редгарды, и имперцы.
Однако и у наместника имелись кое-какие мелкие странности.
К примеру, он был практикующим магиком, хотя не выставлял свои таланты напоказ, зная, с каким подозрением его соотечественники относятся к чародейству. Несмотря на лестные и выгодные предложения знатных семейств, Лофт до сих пор не обзавелся женой – но в последнее время рядом с ним постоянно ошивалась Элисиф Красотка, мастерица помахать мечом и коротким топором.
Жители Солитьюда полагали своего наместника весьма сдержанным и хладнокровным человеком, не склонным предаваться пустопорожней болтовне или легкомысленным развлечениям. Они весьма бы удивились, доведись им каким-то чудом заглянуть нынешним утром в опочивальню наместника, расположенную в башне восточного крыла. Большие стрельчатые окна круглый год стояли нараспашку, впуская свежий ветер с моря: Лофту нравился его соленый вкус. Наместник был совершенно равнодушен к холоду, даже когда зимой на полу его спальни наметало маленькие сугробы.
На широкой низкой кровати, застеленной шкурами снежных медведей с густым и жестким ворсом, сошлись в яростном поединке двое. Не мужчина и женщина, как следовало бы ожидать, но двое мужчин – человек с темными взъерошенными кудрями и остроухий босмер с коротким ежиком каштаново-рыжих волос. Схватка была безжалостной, исполненной бьющей через край чувственной страсти и жестокости. Сплетенные тела перекатывались с одного края постели на другой, на коже дерущихся пролегли длинные, заплывающие кровью царапины. Босмер одерживал верх, но придавленный весом соперника чернявый умудрился ящеркой выскользнуть, заломив руку противника в жестоком захвате и перекатив его на живот.
— Сдаюсь, сдаюсь, — невнятно пробормотал босмер. Человек – в котором многие из солитьюдских обывателей без труда признали бы его милость наместника Лофта — коленом раздвинул побежденному противнику ноги и улегся сверху. Поерзав туда-сюда, чернявый отыскал подходящую позу и резко качнул бедрами вперед. Эльф сдавленно вскрикнул. Лофт, выбросив длинную руку вперед, ухватил его за короткие волосы, с силой уткнув лицом в шкуры. Человек размеренно задвигался, вколачиваясь в распростертое под ним тело. Босмер хрипел, силясь приподнять голову и вяло подмахивая задницей.
— Локи. Локи, пусти… — с трудом выговорил он, отплевываясь от набившейся в рот шерсти. – Локи, да будет тебе, не надо…
— Заткнись, — раздраженно буркнул человек. Совершив еще пару сильных движений, он шумно выдохнул и замер, приподнявшись на вытянутых руках и мелко вздрагивая. Откатившийся в сторону босмер жадно втягивал холодный воздух, неловко тиская в кулаке стоящее колом достоинство.
В дверь размеренно,
