Кайцзун и Дядя Чень продолжали говорить, и Кайцзун опомниться не успел, как уже съел три пирожка с цекегцао, запивая их чаем ганху[5]. В силу благотворного воздействия чая на пищеварение жирные и сытные пирожки не упали Кайцзуну в желудок камнем.
Дядя Чень, похоже, тоже был в хорошем настроении и принялся расспрашивать Кайцзуна о жизни за границей. Время от времени кивал, слушая ответы Кайцзуна, но не высказывал никаких оценок.
Постепенно Кайцзун понял, что глава клана намеренно избегает разговора о планах «ТерраГрин Рисайклинг» относительно Кремниевого Острова. Кайцзуна это заинтересовало. Сам он очень хотел знать, что думают по этому поводу его кровные родственники, принадлежащие к могущественному клану.
– Дядя Чень…
Кайцзун задумался, тщательно выбирая слова.
– Мне очень интересно ваше мнение относительно предполагаемого строительства индустриального парка…
Чень Сянь-Юнь улыбнулся, он явно ждал вопроса. И, положив палочки для еды, ответил вопросом на вопрос.
– Ты же историю изучал, так, Кайцзун? Тогда сам помоги мне разрешить эту загадку. Уже почти середина двадцать первого века, тогда почему же мы до сих пор придерживаемся древней и примитивной системы кланов?
Кайцзун растерялся. Конечно же, он читал о клановой системе его родной страны в книгах, но у него не было опыта жизни в клане – жизни в коллективе, по образцу, зародившемуся тысячи лет назад в патриархальных обществах, берущей начало в коллективном ведении хозяйства, с общей фамилией, предками, клановым святилищем предков и даже общей собственностью. Жизни по законам клана, узами, укрепляемыми совместным поклонением предкам и традиции хоронить членов клана вместе.
– Наверное…
Он лихорадочно подыскивал ответ.
– …потому, что клановая система эволюционировала и приспособилась к современному миру. Современный клан больше напоминает акционерное общество, совместное предприятие. Все члены клана имеют свою долю в имуществе и получают долю дохода соответственно их положению в клане. Все члены клана придерживаются одинакового внутреннего свода правил и блюдут определенную корпоративную этику. И, конечно же, поскольку все члены клана носят одну фамилию и имеют общих предков, чувство принадлежности здесь куда сильнее, чем в совместном предприятии, за счет чего проще руководить подобным объединением.
Кайцзун налил Дяде Ченю еще одну чашку чая.
– Очень хорошо сказано. Сразу видно, что ты за границей учился. Но ты не затронул самый главный момент.
Чень Сянь-Юнь сложил вместе указательный и средний пальцы и, слегка их согнув, постучал по столу, в жесте благодарности.
– Ты не сказал о чувстве безопасности, – продолжил Дядя Чень. – Если человека ограбили или избили, у компании, в которой он работает, нет перед ним никаких обязательств в плане помощи. Найдет ли он помощь со стороны закона? Если повезет, то да. Но когда все законные пути оказываются неэффективны, единственные люди, на которых он может положиться, – это люди его клана.
– Можно сказать и иначе. Если ты принадлежишь к влиятельному клану, любой, желающий препятствовать тебе, должен понимать, что цена, которую он за это заплатит, может сильно превысить первоначальный выигрыш.
Значит, все эти слухи о том, что жители Кремниевого Острова живут подобно гангстерам, небезосновательны, подумал Кайцзун. Но ему хотелось возразить.
– Но ведь мы теперь живем в обществе, основанном на верховенстве закона.
– Ха-ха!
Дядя Чень рассмеялся, не слишком громко, и поглядел на младшего с жалостью и сочувствием.
– Запомни, с начала времен и по сей день существует лишь одно общество – общество, основанное на законе джунглей.
Кайцзуну хотелось возразить еще, хотелось привести аргументы в пользу своей позиции, но в глубине души он понимал, что Дядя Чень лучше него знает правду жизни. Не ту правду, что написана в книгах, а иную, произрастающую из земли и проверенную огнем и кровью.
– Но вернемся к твоему вопросу, – сказал Дядя Чень. – Что я думаю по поводу этого предложения, не слишком важно. Важно, что о нем думают все. Если все думают одинаково, тогда мое личное мнение ничего не изменит.
Он встал и похлопал Кайцзуна по плечу.
– Хочу тебе напомнить. Ты один из нас. Пока ты находишься на территории клана Чень, я могу гарантировать тебе безопасность. Но когда отправишься на территорию клана Ло, будь очень осторожен.
– Кстати, почему бы тебе не отдохнуть немного? Сегодня вечером отведу тебя на Праздник Духов. Там будет очень весело!
Кайцзун настолько погрузился в свои мысли, что даже не ответил на приглашение.
Он вспомнил ситуацию, которая случилась два года назад.
Он был в кампусе Бостонского университета, у реки Чарльз, на лекции по всемирной истории, которую читал им профессор Тоби Джэмисон. Пожилой мужчина с гривой седых волос, которая делала его похожим на Полковника Сандерса, спросил студентов:
– Кто может привести пример глобализации?
Первый парень, которого он вызвал, на мгновение замешкался, а потом показал наполовину съеденный гамбургер.
– Макдак.
Все захохотали.
– Очень хорошо, – сказал профессор Джэмисон. – Этот ответ даже лучше, чем ты можешь себе представить.
– Это не просто список клише – Макдоналдс, «Найк», фильмы из Голливуда, телефоны на «Андроиде»… нет, ведь когда ты заходишь в Макдоналдс и заказываешь обед за пять девяносто пять, что тебе приносят? Картошку, выросшую в Андах, кукурузу из Мексики, черный перец из Индии, кофе из Эфиопии, курятину из Китая и, конечно же, уникальный вклад Америки во все это – кока-колу.
– Теперь вы понимаете, к чему я веду? В глобализации нет ничего нового. Это тенденция, которой уже сотни и тысячи лет. Вы можете увидеть ее в Эпохе Великих Открытий, в торговле, в распространении письменности и религий, в перелетных птицах, ветре, и даже в бактериях и вирусах. Но проблема в том, что мы так и не достигли консенсуса, даже не попытались построить честную систему, от которой в выигрыше все. Вместо этого мы вращаемся в непрекращающемся круге разграбления, эксплуатации и насильственного отъема – из Амазонии, из Африки, из Юго-Восточной Азии, с Ближнего Востока, Антарктики и даже ближнего космоса.
– В эпоху глобализации нет постоянных победителей. То, что ты приобрел, ты когда-нибудь потеряешь, и тебе придется заплатить за это с процентами.
Профессор громко стукнул ладонью по кафедре, будто судья молоточком.
– Все свободны.
Кайцзун вернулся в настоящее. Реальность такова, что «ТерраГрин Рисайклинг» хочет предоставить жителям этого полуострова технологические решения, противодействующие негативным эффектам глобализации, спасти их из этого ада. Однако жители ответили: «Нет, мы лучше будем жить среди хлама и мусора».
Долбаное безумие.
Его раздражали не только дела, связанные с проектом. Кайцзун отлично понимал, что идеалистические ожидания, которые у него копились перед поездкой на родную землю, рухнули.
В его памяти был будто провал, разделяющий его детство на Кремниевом Острове и тот момент, когда он пошел в школу в Америке. Будто две бобины кинопленки склеили насильно, то ли сознательно, то ли как-то иначе, а на стыке между ними был прыжок во времени.
Сильнейшее непонимание. Он был ребенком, которого вырвали из привычной обстановки, оторвали от родных и
