Утро итак не особо заладилось: я проспала; спалила утюгом любимую футболку, уронила телефон и теперь через весь экран пролегла шикарнейшая трещина. Хорошо, что хоть работает, иначе, осталась бы без телефона совсем. Не хватало мне этих сюрпризов, еще теперь и яйцо добавило хлопот. Это будет мое первое серьезное опоздание на работу, и я уже ощущаю стыд. Тетя Катя была так добра, когда взяла меня на работу без опыта и особых умений, а я так ее подвожу!
Достаю половую тряпку, принимаюсь стирать эту слизь с пола, но она не поддается и то и дело сваливается обратно. Угораздило же меня родиться с кривыми руками, да еще и растущими из…
— В этом доме вообще можно кого-нибудь найти? — Ревет Макс где-то рядом. Я подскакиваю и бьюсь головой об угол каменной столешницы. У меня на секунду темнее в глазах, удар получился даже более чем приличным. — Господи! — Охает Агронский младший, прикрыв рот рукой. — Прямо, как черт из табакерки! — Он меняется в лице. — У тебя там… — Машет неопределённо рукой в районе моего лица. — Нет, стой! — Хватает тряпку, подходит ко мне и прижимает ко лбу. — У тебя там кровь, не двигайся. Не смотри, закрой глаза.
— Ай… — Морщусь, когда ткань касается раны. — Если ты не помнишь, я не боюсь своей крови. — Отпихиваю его руку, трогаю пальцами лоб. Действительно, ощущаю липкую и теплую кровь. Меня немного мутит.
— Пришел, чтоб найти утешения, а утешаю сам… — Ворчит Макс, достает из холодильника мороженую курицу и протягивает мне. — Прижимай, давай.
Я послушно прижимаю. Огромной шишки на весь лоб мне не хватало только.
— А у тебя что? — Спрашиваю у Максима, который сидит на стуле, уронив голов на ладони. Честно, видок у него совсем не «айс». Под глазами мешки, а белки глаз порозовели, как от дикой усталости. Если мне не кажется, он не спал всю ночь. — Надеюсь, я не просто так была ранена.
— Я умираю! — Вскрикивает он.
— Не переживай, от похмелья еще никто не умирал.
— Это неправда, но не суть. У меня не похмелье. Я умираю от дикой боли! У меня нет сил терпеть ее больше, честно! Я не спал всю ночь… Я выпил все таблетки, какие нашел в доме, но мне ничего не помогает. Спаси меня, сестренка! — Он вскидывает на меня свои жалобные глазки.
— Ну, а можно как-то конкретнее о боли? Где болит? Что болит? Почему болит?
— Зуб! У меня болит чертов зуб! Такое ощущение, что мне засунули отвертку в челюсть и просунули ее до самых мозгов. А теперь просто прокручивают ее, чтоб я не расслаблялся. — Макс поскуливает, прижав ладонь к правой щеке. — Я не могу больше это терпеть.
— Очень красочное описание. А ты не пробовал к зубному записаться? Ну так, ради интереса хотя бы. — Кладу курицу на стол и присаживаюсь рядом с Максом.
— Зубной? — Охает он. — Во-первых, это дорого. Во-вторых, это больно! В-третьих…
— В-третьих, это поможет. — Я встаю. — Вставай, я сейчас покажу, как сделать это не больно и не дорого. — Он смотрит на меня отрешенным взглядом. — Ну, вставай уже. Я с тобой пойду, все равно день не заладился с утра. Сейчас только позвонюсь и отпрошусь у тети Кати.
— Ты правда пойдешь со мной?
— Да, куда я денусь? Ты вчера такую речь вдохновляющую про семью затолкал, я до сих пор под впечатлением. И…вставай, пока я не передумала.
— Ага. — Он подлетает, как на пружине и тут же стушевывается. — Только у меня денег нет.
— Уффффф, — шумно вздыхаю. — Ладно.
— Спасибо, Сестренка! — Он подлетает и быстро чмокает меня в щечку. У меня лезут на лоб глаза.
— Ты чего делаешь? — Стряпаю брезгливое лицо. — Знаешь, я уже передумала. — Разворачиваюсь и ухожу с кухни.
— Да, Ань! — Макс догоняет меня в два шага. — Обещаю держать свои губы при себе. Ну, помоги мне. Ну, видишь же, мне совсем худо.
— Иди уже собирайся. Я пока позвоню начальнице и буду ждать тебя на улице.
— Я мигом! — Макс уносится, а я набираю номер тети Кати. Говорю, что мне нужно к зубному — она отпускает меня. Говорит, что справится сама и заботливо интересуется, не нужна ли мне ее помощь. Как же мне повезло с ней! Чего не скажешь о моем «братике».
Максим возвращается быстро, мы садимся в его машину и начинается наше приключение под названием «Мажор в городской поликлинике».
— Ань, еще больше болит! — Хнычет Макс, валяясь на диване. Я готовлю на кухне ужин, поэтому слышу его стоны отдаленно, что определенно спасает мои барабанные перепонки.
Анестезия начала отпускать, а боль возвращаться. Нет, зуб ему отремонтировали, но пришлось удалить нерв, а после этого боль еще может задержаться на пару дней. Зато потом абсолютно точно будет лучше. Нужно всего-то немного потерпеть. — Анна-Мария! — Гаркает он так, что я вздрагиваю.
Шаркаю к нему.
— Да, что ты орешь, как раненный зверь? Что «Ань» да «Ань»? Я «Ань». Я уже достаточно натерпелась тебя в больнице, чего ты и дома не отстаешь? — Горько вздыхаю.
— Я не знаю, что они сделали с моим зубом, но по ощущениям: разворотили мне половину челюсти и засунули туда бомбу замедленного действия. И она вот-вот взорвется и разорвет в лоскуты половину моего безупречного лица.
Я картинно закатываю глаза. Да, я знаю, что у каждого человека болевой порог разный, и зубная боль — то еще испытание, но я уверена, что ее спокойно можно перетерпеть. Тем более, он выпил таблетку и с минуты на минуту боль должна снова пойти на спад. И в кого же он такая неженка — то? Он, наверно, когда в детстве падал, ему коленку весь папочкин штаб целовал.
— Почему так болит — то? — Снова хнычет «мужик», будущая опора для какой-то очень бедной девушки. Мне уже ее жаль. — Зачем ты вообще меня туда отвезла? Лучше бы я умер от боли!
— Вот и умрешь! — Я всплескиваю руками. — А с целым зубом или нет, какая разница?
Максим вскакивает и обиженно смотрит на меня. Потом хмурится, выставляет на меня указательный палец и заявляет:
— Предупреждаю сразу, я подам на них в суд! — Чуть погодя, добавляет: — Когда папа вернется.
— Еще раз повторяю: тебе удалили нерв и запломбировали каналы. Врач же сказал, что зуб будет болеть некоторое время. Это НОР-МА-ЛЬ-НО! — Я вскрикиваю, Макс дергается. Испугался? Еле сдерживаю, чтоб не улыбнуться.
— Я не могу ни есть, ни пить! И это не НОР-МА-ЛЬ-НО! В моей клинке, куда я всегда ходил, такого не было!
— В твоей клинике прием стоит, как вся моя зарплата! Не забывай, кто оплатил твое лечение. — Бесстыдно напоминаю ему.
— Ты оплатила мне мучение! — Стонет Макс, прикладывая ладонь к щеке. — И мой здоровый рот — бесценен! Пойду кого-нибудь из однояйцевых разведу на виски со
