Я машинально вытянул руку с таймером.
0 дней, 0 часов, 58 минут— Тогда не будем его терять. Итак, Джим, японцы похитили твою дочь, чтобы узнать, собираемся ли мы продавать Американские казначейские облигации, так?
Я кивнул, не зная чего ожидать.
— Это большой вопрос. Вопрос на триллион долларов. Но чтобы него ответить, сначала нужно понять, зачем Китай приобрел долг американцев. Почему Китай дал в долг Америке целый триллион долларов? Что тебе сказали японцы?
— Что в 2008 году вы, китайцы, каким-то образом узнали, что Америка попытается выйти из кризиса за счет роста долга.
— Что-то вроде семьи, которая закладывает свой дом и проживает полученные деньги? — спросил Ли.
— Примерно так. Но чтобы держать процентные ставки низкими, Америка решит создать искусственный спрос на свои облигации, свой долг. Они сделают это, печатая деньги и покупая на них свои же облигации. Создав ажиотаж.
— Америка стала самым большим покупателем своего собственного долга. — кивнул Ли. — Цены на облигации поползли вверх, и кредиторы стали соревноваться за возможность дать в долг штатам. Все правильно. Типичная Система Миссисипи.
Я уставился на него и чуть было не подпрыгнул на стуле.
Планк. Только Планк мог знать это. Это не может быть совпадением!.. Или может? Что если о Миссисипи здесь знает каждый? Что если он всё же не Планк? Вдруг Эйдан ошибся?
— Мало кто смог избежать искушения и не поучаствовать в игре. — продолжил Ли. — Да и как их можно винить? Даже Исаак Ньютон, один из умнейших людей тысячелетия, и тот в свое время не смог удержаться. Когда Англия, примерно в то же время, создавала идентичную пирамиду под названием Компании Южных Морей, Ньютон был среди первых инвесторов. Когда же цена взлетела до небес, он продал акции и написал статью, в которой все назвал своими именами и объявил эту схему мошенничеством и глупостью. Но когда цена продолжила расти, он не удержался и снова купил акции, на этот раз потеряв все. Ньютон! Это тогда он сказал свою знаменитую фразу, что он может рассчитать движение планет, но не в силах понять человеческую глупость и безумие. И это он о себе! Даже ярчайшие умы бессильны и не могут сопротивляться таким схемам. Так что, как мы можем винить обычных людей?
— А Китай? — спросил я, смотря на часы.
— Мы были первыми кто понял, что штаты готовят новую Систему Миссисипи. На этот раз её назвали Программой Количественного Смягчения. Что, конечно, можно понять — каждой схеме нужно хорошее и туманное имя. И «Количественное Смягчение» подходит отлично. Если бы они её назвали «Система Списания Долга», то кто бы их купил?
Ли отхлебнул чаю.
— И вы, поняв, что стоимость американских облигаций будет расти…
— Решили начать спекулировать? Нет. Это то, что сделала Япония. Китай же купил американские казначейские облигации по совершенно другой причине. Чтобы выиграть ответную опиумную войну, самую большую в мире. Главная война современности. Я тебе расскажу вкратце.
— Какое отношение опиумная война имеет к облигациям? — в отчаянии я оборвал его. — К ответу на вопрос?
Он лишь продолжил:
— С начала шестнадцатого века, с тех пор как португальцы обогнули Африку и нашли прямой путь в Азию, европейцам понравились китайские товары. В основном, шелк, фарфор и чай. Особенно чай. Европе были нужны китайские товары, а Китаю же европейские товары были глубоко безразличны. Единственное, что нам было интересно, это серебро. Но серебро в Европе очень быстро кончилось. А как вести торговлю, если противоположной стороне ничего от тебя не нужно? — Ли постепенно начал говорить быстрее, жестикулируя руками в воздухе. — И Европа, недолго думая, переключилась с серебра на опиум. К тому моменту у Британии уже были колонии в Индии, как раз там, где климат идеален для выращивания опиумного мака. В Китае опиум был запрещен, но европейцы занялись контрабандой. И всего через пару десятилетий опиумная зависимость распространилась повсюду. По всей стране.
— И это дало Англии валюту для торговли?
— Именно. Император Даогуан попытался воспротивиться и объявил Британии войну. Но наша армия была столь отсталой, что британцам ничего не стоило развеять её по ветру.
— Ещё бы. В Европе благодаря индустриальной революции уже были пушки и пароходы. У вас же были луки и парусные лодки.
— Да, — Ли поморщился. — Европейцы полностью разбили китайскую армию, и опиумная торговля продолжилась. Это, собственно, и была Опиумная война. И скоро все серебро перекочевало обратно в Европу в обмен на опиум. Китай разорился и превратился в наркомана без единого медяка в кармане. Мой дед много рассказывал о том жутком времени.
— Какое отношение это всё имеет…
— Что является современным опиумом? — спросил он. — Что Китай продает остальному миру?
Я уставился на него с раскрытым ртом.
— Да, Джим. Ты прав. Потребительские товары. Потребление — это основная движущая сила современных обществ. И мы научились производить их лучше и дешевле, чем другие. И в обмен мы получаем мировое богатство. Наше богатство. Просто забираем его назад.
— Потребительские товары — это новый опиум?
— Желания могут создать зависимость посильнее опиумной. Ещё Будда знал это. Знаешь какой вид недвижимости пользуется спросом в штатах? Хранилища. Люди покупают так много ненужных им вещей, что им становится негде их хранить. И тогда они просто арендуют место в хранилище и складывают туда всё старое, чтобы освободить место для новых вещей. Типичное поведение наркомана.
— То есть теперь Запад — наркоман, а Китай — контрабандист? Роли поменялись?
Я сидел, закрыв глаза, пытаясь осознать.
— Это же… Невероятно… Но как?
— Как что, Джим?
— Как у вас получилось провернуть всё это, что никто не заметил?
— Нет, ну конечно были те, кто заметил. И даже пытались что-то с этим сделать. Баффет, например. Я помню как он целую статью написал в Форчун. Огромная была статья, почти в полжурнала. «Торговый дефицит Америки вымывает страну прямо из-под нас» — как-то так она называлась… Но никто не обратил внимания. Даже не повел бровью. Никто.
— Никто не обратил внимания на Баффета?
— Все получали прибыль. Политики были рыцарями глобализации, продавцы всех мастей получали комиссии, а обычные люди вдруг почувствовали себя намного богаче — ведь китайские продукты были настолько дешевле! Экономика росла, все были довольны. Все были счастливы.
— Кроме Баффета…
— Просто он сидел выше и видел дальше. Но даже он не смог идти против толпы. И все катилось по наклонной вплоть до 2012 года. Тогда Запад начал подозревать, что что-то не так. Их начал тревожить наш экономический рост. И тут нам пришлось пойти на несколько трюков, отвлекающих маневров. Мы провели дезинформационную кампанию под названием «в Китае кризис». Мы убедили мир, что Китай на грани коллапса.
— То есть?
— Это почти как в регби. Представь, в следующем месяце у тебя игра против сильного
