Несколькими размашистыми движениями я рассек бинты, которые наложила Сандра, матерясь от боли, оторвал гипс, чувствуя, что лишился доброй половины волос на ноге, и вскочил на ноги.
Ощущение было восхитительным, будто после долгого заточения наконец-то получил полную свободу действий. Правда, оно сразу смазалось, стоило мне услышать хрип приближающихся пустышей. От этих-то я уйду, не вопрос, но что делать, если на сцене появится кто-то побыстрее? Даже для банального бегуна я сейчас не соперник, а если на огонек зайдет кто-то посерьезнее…
Я быстро огляделся и проглотил ругательство: с другой стороны, выбираясь из супермаркета с разбитой витриной, тоже приближались зараженные. И шли они достаточно уверенно. Я оказался между двумя приближающимися толпами мертвяков и двигаться мог только вперед.
Я размял шею и, как смог быстро, заковылял по мокрому асфальту, стараясь не потерять по дороге больничные шлепанцы.
Один из пустышей оказался ближе других и неловко махнул рукой, пытаясь ухватить меня. Я отшатнулся и едва не упал. Тварь! Черт, сейчас мне бы хоть «макаров», да что там, хотя бы топор – я бы почувствовал себя увереннее. Но чего нет – того нет.
Я снова качнулся в сторону, расходясь с оказавшимся быстрее других мертвяком, глянул вперед и заскрипел зубами от досады: навстречу мне тоже шли пустыши!
– Твари долбаные, откуда вас здесь столько? – процедил я. Черт, теперь вперед тоже не пройти! Не зря похитившие меня ублюдки говорили про удобное место!
Еще одна тварь рванулась ко мне, я схватил ее за руку, дернул вперед, разгоняя пустыша его же инерцией, крутанулся вокруг своей оси и, что было сил, толкнул его в других тварей.
Расчет оправдался. Мертвяк шаром для боулинга врезался в своих товарищей по несчастью, сбив некоторых с ног. Я взвыл от страха и кинулся в образовавшийся просвет, стряхнув руку еще одного зомбака со своего плеча. Быстрее, быстрее, пока меня совсем здесь не зажали!
Я ковылял, лихорадочно оглядываясь. Со всех сторон, как в дурном сне, меня окружали мертвецы. Их хрип и клекот заставляли сердце совсем не ритмично трепыхаться, то пропуская удары, то разгоняясь до какого-то совсем уж неестественного ритма. Перекошенные рожи, капающая из раззявленных ртов слюна, тянущиеся ко мне руки со скрюченными пальцами…
Часть мертвяков, подошедших со стороны дороги, смешалась с остальными и присоединилась к преследованию. Цепь «загонщиков» изогнулась, пустыши, ведомые каким-то стадным инстинктом, брали меня в клещи, гоня вперед, в просвет между пятиэтажками. Я на миг представил картину со стороны: хромой тип в грязной больничной пижаме, в шлепанцах на босу ногу, посреди серого унылого города, а со всех сторон приближаются те, что еще недавно были людьми, желая ощутить во рту свежую горячую кровь… Я споткнулся, и ближайший мертвяк едва не ухватил меня за шиворот. Я качнулся вперед и отвоевал еще метр пространства между нами. Напряжения в этом состязании хромых и увечных было больше, чем в любом спринте. Я почувствовал, что начинаю задыхаться, а мертвецы продолжали стягивать края клещей.
Так, давай, Кэп, вперед. Не кисни! Давай, парень, ты сможешь! Не для того ты из всех передряг выбрался, чтоб этих доходяг накормить! Аутотренинг помогал мало, я чувствовал, что еще немного – и упаду.
Шаг, еще шаг, совсем немного… Я шагнул в просвет между домами, и непроизвольно вскрикнул: проход был перекрыт бетонной плитой!
Я даже ускорился, отыграв у преследователей еще несколько метров, и, не веря глазам, ударил кулаками в бетон. Мать твою, мать твою, мать твою!
Нервно рассмеявшись, чувствуя, что начинаю сходить с ума, я опустился на землю. Все, отбегался. Неужели и правда конец? Черт, глупо-то как!
Я сжался в комок, обхватив руками колени, и беззвучно заплакал. Умирать не хотелось. А чего хотелось? А хотелось стать невидимым, исчезнуть, раствориться, так, чтобы твари не смогли меня ни увидеть, ни учуять. Нет меня здесь, нет меня, нет меня, слышите?
Интересно, долго они меня будут жрать? Куда вопьются в первую очередь? В горло? В плечи? Нужно было не выбрасывать то стекло, хоть бы артерию себе попробовал перехватить, это лучше, чем быть сожранным заживо.
Время будто замедлилось, каждую секунду я ожидал мерзкого прикосновения, но… секунда сменялась секундой, а ничего не происходило. Что такое? Они же совсем рядом были!
Я рискнул открыть глаза и медленно повернул голову. Не понял. Что происходит-то?
Пустыши замерли в паре метров от меня. Встали как вкопанные. Только что они целеустремленно шли ко мне, загоняли, будто дичь, собираясь задавить весом, сбить с ног, разорвать на куски, а сейчас стояли на местах и растерянно озирались, будто не видели меня, хотя я был совсем рядом, рукой можно дотянуться. Это как вообще?
Я очень аккуратно поднялся и выпрямился. Никакой реакции. Сделал маленький шажок в сторону – ничего. Мертвяк в метре от меня дошел до забора, ткнулся в него головой и остался на месте. Потоптался, принялся раскачиваться с пятки на носок, тупо глядя перед собой. У меня возникло искушение помахать рукой перед его мордой, но здравый смысл не дал этого сделать. Не знаю, что произошло, но нарываться не стоило. Сейчас не время разбираться в том, что именно остановило тварей, нужно было пользоваться ситуацией.
Я сделал шаг в сторону, обходя мертвяка и, весь внутренне сжимаясь, прошел, прижимаясь к забору, до стены дома, обогнул еще одного пустыша. Тот не отреагировал. Собравшиеся на небольшом пятачке зомбаки будто забыли, что секунду назад делали, и сейчас лихорадочно пытались вспомнить, нервно урча и тычась друг в друга. Не знаю, что это, но нужно поскорее выбираться. Черт этих тварей знает, может, они уже через секунду снова бросятся на меня. Я вытер грязной окровавленной ладонью слезы и уже бодрее двинулся вдоль стены, стараясь обходить постепенно разбредавшихся по округе мертвяков.
Несколько минут – и я вырвался из окружения. Все еще не веря в происходящее, я, как мог быстро, пошел вперед, вдоль дома. Инстинкт самосохранения гнал меня в подъезд, во дворы, но я, обретя способность здраво размышлять, сворачивать туда не захотел. Незнакомая местность, кластер, полный плотоядных тварей… Нет, здесь я их хотя бы издалека увижу, а замкнутое пространство может стать ловушкой. Не пойду я туда.
А вот на прилегающую второстепенную улочку сверну, там должно быть не так… Блин, как сказать «людно» в отношении мертвецов? Можно их считать людьми или уже нет? Я вспомнил перекошенные морды, ниточки слюней, тянущиеся
