Так… члены группы могут установить постоянную связь:
для этого идём к стат-барьеру, сливаем всю ману и называем волновое имя друг друга. Оба абонента на момент “коннекта” уже должны быть в одной группе;
(a) если они не состоят в группе — им предложат её создать,
(b) если в группе только один из них — второму предложат вступить.
После “коннекта” трогаешь стат-барьер, называешь имя абонента и отправляешь сообщение: всё по классике, имя, клавиатура, отправить. Маны тратится немного, абонент слышит в своей голове твой голос; если он в этот момент с кем-то беседует или спит… увы.
При определённой сноровке коннект можно почувствовать, он ощущается уходящая в сторону абонента нить. Я так пока не могу, моя команда тоже, инфо пришло от сокланов. Можно различать, где чья нить, за нить можно дёргать — вкладывая ману, абонент это чувствует, такое своеобразное “колми”. Нить можно оборвать, тогда вы не сможете общаться, нужно снова “подключиться” у стат-барьера. Можно отправлять сообщения: представлять их в голове, вкладывать ману и толкать прочь, в скольжение по нити; Блюм говорит — она, когда глаза закрывает, эти нити видит.
P.S. У лидера “коннект” со всеми членами группы по дефолту; кроме того, при создании группы ему дают ему бонусное умение.
P.P.S. Прямо сейчас перечитай и удали письмо.
P.P.P.S. Миш, я серьёзно!
Глава 74
Я хотел взять ПЛ-14 или 15; Серёга убедил меня взять ПМ.
Его аргументы по-военному лаконичны: самозарядный 9-ммтровый пистолет проверен поколениями бойцов, надёжен и компактен; магазин на 8мь патронов, один магазин в пистолет, один в кобуру, пару-тройку в рюкзак. Дядя Вазген говорит, что в кобуре ПМ можно носить с патроном в патроннике и при выключенном предохранителе.
Вставляю снаряженный магазин, опускаю предохранитель вниз, передёргиваю затвор, перевожу предохранитель вверх — происходит снятие курка с боевого взвода. Вновь опускаю предохранитель вниз. Пистолет готов к ношению и стрельбе самовзводом — при достаточном усилии на курок, ход курка при этом больше, чем при дальнейших выстрелах. Само, короче, не нажмётся.
Витязь после каждой тренировки / выхода за портал мне приходилось сдавать Надежде Игоревне, ПМ же оружие личное, иной коленкор. Ощущения от стрельбы приятные, в мишень попадаю, вольно-невольно улыбаюсь.
К труду и самообороне готов.
Глава 75
— О, Дим, привет! Ты тоже летишь!?
— Привет, Миш! — здоровяк широко улыбается, протягивает ладонь. Рука у него вроде зажила, тьфу-тьфу-тьфу, — Да, мы тоже летим, — подбородок мужчины совершает подворот в сторону его группы. Лёгкий запах пластика, запихивается на полки ручная кладь, клацают защёлки. Чувствую себя неловко.
— Я не знал, что вас привлекли.
— Да всё, как обычно, решилось в последний момент, — разовое колебательное движение плеч вверх и вниз, — Вместе веселей!
— Мм…по простоо-рам? — тяну ударную букву “о”, будто связку на лодыжке.
— А то! — размашистый, уверенный кивок, — Но в самолёте лучше не выпивать. Даже хоо-ром!
— Песню за-пии-вай!
— А потом закусывай!
Мы с ушастым улыбались, выглядя, наверное, со стороны, как два идиота. Мы были достаточно взрослыми, чтобы не переживать из-за такой мелочи.
Нас переместили в Москву, в гостиницу “Салют”; на Гугл Мэпс солидный 4хзвёздочный отель отчаянно пытался стать ближе к метро Тропарёво, впрочем, название станции мне ни о чём не говорило. Драконов накормили ужином, отконвоировали в какой-то ангар; вооружённые мечами, щитами, копьями и арбалетами солдаты дождались появления портала, грубо оттеснили нас в угол и сами покрошили тварей. “Мы тут с вами не в бирюльки играем” — снисходительно пояснил мне капитан.
Звание самодовольного хлыща я узнал позже, от Валерия, угрюмый умел читать погоны. Недовольство недовольством, но это сейчас мы “гражданские специалисты”, а когда нас официально примут на военную службу ситуация с подчинённостью может обостриться! Что, если мы попадём по таких вот самодуров, у?
Нн-да.
Крысы закончились — вместо двух вожаков сегодня вылезло аж пять (!); нас увезли в Шереметьево, осмотрели и погрузили в самолёт.
Для въезда в Перу не требовалась виза, нужен был лишь загран, нет, путаю: Андрюхе пришлось ещё нотариально заверить разрешение родителей. Я думал было, что так вот всё просто ввиду нашей “дипломатической миссии”; оказалось же, что виза россиянам для поездки в республику вообще не нужна.
Из Москвы в Амстердам часа четыре, дозаправка и двенадцать до Лимы. Я гуглил, это ещё быстро: ещё бы, ххе, личные порталы не заставят себя ждать, откроются, блин, прямо в салоне. В Лиме вставало солнце и заканчивалась зима; мы прибыли без пятнадцати пять по Москве — вечера; в Новосибе 21–00, в Лиме девять утра. Разница с Москвой восемь, с Новосибирском выходит двенадцать часов; считать удобно, я так думаю. Порталы откроются через четыре часа, в 13–00.
— Народ, вчера ночью я проснулся от страха, — неуклюжее начало, говорить о подобном мне некомфортно, — Часа в четыре. Страх иррациональный, я не могу понять, что именно является его причиной, — на лицах драконов нет ухмылок, они серьёзны, спасибо, ребят, —
Я постоянно чувствую тревогу, она усиливается каждый раз, когда я размышляю об этой загранпоездке, —
номер Лимской гостиницы, нас четверо, бойня уже позади, и в этот раз нам не мешали работать. Вывезли за город, в заброшенное поле, подстраховали низкорослыми военными; общение велось на испанском и английском… ну как общение… переводчика нам обещали предоставить, ещё не, —
Я мог бы всё списать на расшатанную психику и больные нервы, но по версии стат-барьера у меня почти десять пунктов в интуиции, — яростно массирую большой палец, тягучая, маслянистая пауза, —
Будьте осторожнее, что ли.
Я не знаю, почему мне так сложно было решиться рассказать своей команде о преследующей меня с самой волны паранойе. Наверное, я боялся их осуждения, боялся, что они от меня отвернутся. Их мнение было для меня важным. Да… верно, их мнение для меня важно. Димке я тоже позвонил.
Друг отказывается принимать меня всерьёз: ещё бы, сколько уже раз мальчик прокричал “Волки!”. Пастухи устали хвататься за ружья, купили в аптеке “Эконом” настойку боярышника и беруши.
Глава 76
Упругие струи штурмуют тело, погибают, стекают под ноги, уносятся в тёмную, узкую и очень длинную трубу, слегка прикрытую защитной решёткой из дешёвого белого пластика. Руки гуляют по телу, неторопливо массируют побаливающую шею, чувствительные холмики небольшой груди, округлый животик, покатистые бёдра, лобок, половые губы. Тсс-ах, нет, не сейчас. “Она хотела бы жить на Манхетене и с Деми Мур делиться секретами…”.
Гель для душа пахнет лавандой… те ночи, полные огня… какой сегодня? Так, двадцать второй день, живём.
А Вазген Геннадьевич подстригся… Как там мой Витя… Пальцы давят эрегированную ручку крана вниз, вода прекращает свой бег, задерживает дыхание.
