Шарик мягкого, волнового света гаснет, в душевой наступает ночь. Кондиционер в комнате включён уже давно, трудится скрупулёзно, неторопливо — молчаливый, неутомимый китайский рабочий. Если включить его, когда в комнате ОЧЕНЬ жарко — начнёт от напруги кашлять, чихать, задыхаться.
Кондиционеры ответственно подходят к делу поддержания в помещении комфортных температур; они потеют, их пот течёт вниз, капает на бредущих слишком близко к зданию бестолковых прохожих. Зря я, наверно, сюда поехала.
Могла же отказаться.
Так, всё этот Мишка. Сам на себя негатив программирует и другим жить не даёт. Интуиция у него, поди ж ты. Деми, конечно, писала про Лауру Дей, но… Мы ведь сами мыслями привлекаем свои страхи! Нормальный же парень… почти. Опасный… без тормозов, людей готов убивать без раздумий. Или им такие и нужны? Почему-то же его поставили главным.
Что у него в голове творится — это надо к врачу ходить. А пацан ему в рот смотрит. Ведь прямо как мой Никитка. Где помада? Гигиеническую возьму.
— Мам, ты устала? — льётся из динамика голос девочки с голубыми глазами. Соединение стабильно, чёрная футболка с принтом жирафа приятно холодит кожу. Босые ноги не нашли тапки. А, они в душевой, одноразовые.
— Так, конечно, Варенька, — счастливо улыбается женщина, смотря на экран, — Мы летели почти 20ть часов.
— Ух тыыы! А мы когда летали в Анапу, сколько было?
— 8мь часов с пересадкой, — планшет поставлен на стол, вай-фай на удивление хорош. Расчёска скатывается с затылка, требует от длинных и тонких стать параллельными.
— Мам, а у вас там холодно?
— Почему холодно? — ай, волос!
— Папа сказал, в Перу сейчас зима!
— Папа прав, котёнок мой, — голос Ирины полон нежности, — Но здесь зимы тёплые. Сейчас на улице где-то плюс двадцать.
— Ух тыы! Вот бы и у нас тепло!
— Мы б тогда не смогли слепить снеговика, сыграть в снежки. Кабы не было зимы…
— В городах и сёлах… Х-икс. Да, мам, ты права! Пусть у нас будет снег, хоть и холодно. Так ведь, Никита?? — хитринка в голосе, камера рывком смещается, снимает решительно трогающего клавиатуру парня, — Никии-таа!
— Что?! — взор парня воткнут в экран.
— Ты за снег или за тёплую зиму?
— Что за глупые вопросы! — на экране что-то сверкает, звука не слышно.
— Никии-тааа!!
— Какая разница, всё равно теплее не станет! — игра поставлена на паузу, кресло на колёсиках совершает поворот на 114.4 градуса.
— Мама, а он мне кулак показывает!
— А что она мне рожи строит!!
— А где папа? — уголки губ невольно тянутся к ушам, и это любовь. Милые малолетние бузотёры.
— Он на кухне. Позвать?
— Зови.
Глава 77
Седой генерал — метис, как и все местные, он говорит, говорит, экспрессивно размахивает руками. Порхает зажатая в пальцах указка, трясутся свисающие с губы расчёсанные усы. На стене висит карта Перу, на чёрной, трёхсекционной школьной доске написано слово “Disposición”.
— "Мы бесконечно… спасибо великой северной державе, что по первому зову предоставила нам более 50ти маг ола. Мы у России в долгу, поверьте, мы быть благодарными", —
белые, улыбчивые зубы, кофейная кожа, капучиновый цвет, —
"Наша миссия чрезвычайно варжна для республики, президент, Мартин Вискарра, поручила нам задачу… нейтрализовать угрозу ола, мы долржны делать всё зависящее! Люди долржны быть спокойно!" —
генерал говорит по-испански, переводчица, полненькая коротконогая метиска с огромными зелёными кольцами в ушах, переводит, иногда внезапно “засыпает” — замолкает, закрывает глаза. Мы её “будим”, она крутит пальцем у виска и снова “засыпает”.
Это я позже узнал, что такой жест перуанки значит “я, блин, думаю, не мешайте, глупые словно (ново)сибирский валенок белокожие обезьяны”; тогда же я был оскорблён в лучших чувствах! —
"Наша цель находится здесь", —
скруглённый кончик указки втыкается в пластиковое покрытие карты, бессильно скользит: юный конькобежец, вставший на тупые коньки. Мускулистая рука генерала — заботливая, увлекающаяся бодибилдингом мама, уверенно возвращает кончик обратно. Карта тоже на испанском, блин —
"Это район мержду Пукальп и Тоурнавист. Здесь!" — кончик катится вниз, тормозит ломанно-круговым движением, —
"В этот район зафиксирована аномали активность тварей ола! В районе не работает… автоматическое оруржие, и я дарже не говорю слоржную технику, в много количестве имеет наша великая армия!" —
Шарканье ног, гул разговоров, шуршание ткани, звук выходящего из чьей-то попы воздуха, звук входящей в чей-то телефон смс, задиристые клаксоны машин из распахнутых нараспашку окон. В лекционном зале много русских — земляки отличаются одеждой и кожей; толпа перуанцев и какие-то иностранцы; люди сидят за партами, стоят возле парт, куда-то медленно идут. Крепкие у него нервы. И лужёная глотка, —
"Ситуация очень серьёзна: количество ржертв тварей мальдито перевалило 100 человек! Среди них рженщины и маленькие дети", — в бессильной злобе стиснуты зубы, на скулах выступили желваки, —
"Мы долржны провести операцию как моржно скорее! Основные силы будут дислоцированы в Пукальп", — точка на карте, — "Оттуда мы начнём шаг за шагом охват пейс, предпримем максимальное усилие для защиты поселений! Штаб считает, что причиной чрезвычайной ситуация является располорженный в глубине држунглей большой квадрат, предположительно он находится в районе Мантуяк, кипящая река", — новая точка, —
"Область поиска 30 квадратных километров, вокруг недруржелюбной к технике зоны урже создан частичный", — мужчина поморщился, конвульсивно дёрнул плечом, — "Блок военных и работников экстренных служб. Я прошу представитель российски, перуански, немецки волновых отряд подойти ко мне."
Представляет нас Вазген, и это — хорошо. Именно ему пришлось направится к столу пышноусого оратора, с ним ушла сонная переводчица, и это — хорошо. Непросто было слушать сонную переводчицу.
Я сладко зевнул, аээ-ргх, сс, вышел в интернет, открыл статью про кипящую реку Мантуяк… нет, МаЯнтуякУ.
Читаю нашим вслух:
— В бассейне Амазонки много горячих источников, однако геотермальная река Рио Маянтуяку выступает вне конкурса. Это нечто совсем иное: местные индейцы Кампа, по исконным землям которых протекает река, называют ее Шанай-Тимпишка, “разогретая жаром солнца”, —
Хм, а слушают меня не только драконы, сидящие поблизости русские тоже подвернули локаторы. Я такое мааленькое маленькое СМИ, —
Рио Маянтуяку течёт в глубине тропических лесов; её максимальная ширина — 25 м., глубина — 6 м., протяженность горячего участка 6,4 км. Средняя температура воды — +86 градусов Цельсия, на некоторых речных отрезках температура достигает почти ста градусов. Река кипит, её будто бы подогревают снизу гигантскими ТЭНами.
Кипящие реки учёные приписывают местам с вулканической активностью… однако ближайший действующий вулкан расположен в 645ти километрах от Маянтуяку. Геологи долгое время отказывались верить в существование подобной реки; учёные утверждали — чтобы довести до кипения да хотя бы крошечный участок водного потока, необходимо затратить ГИГАНТСКОЕ количество геотермального тепла.
Только в 2011 году мир признал существование Шанай-Тимпишки, благодарить за это следует перуанского геофизика Андреаса Рузо. 12-летним мальчишкой Андреас впервые узнал о реке; подрос, окреп, закончил институт, произвёл предметные исследования. Учёный утверждает: температура воды
