Губы Ангеловского сжались в одну линию, как и кулаки на подлокотниках кресла. Даже сидевший рядом с креслом Бонифаций, удивленно дернул хвостом и недовольно поглядел на меня.
- И да, я понимаю, что кажусь вам борзой свиньёй и хамом. И мне в полной мере есть, за что дать в морду. И будь я на вашем месте, то на пушечный выстрел бы не пустил такого придурка к моей дочери. Я не так благороден, как вы, любезно пригласившие меня в свой дом. Я не самый лучший вариант, и мы с Аней очень разные, но, не увидев ее сегодня, я не уйду, – высказав всё, что было на душе, я откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди в ожидании решения этой святой инквизиции.
Супружеская пара переглянулась, выражая эмоции, понятные только лично им, через глаза. Всё-таки я, наверное, перегнул палку.
- У тебя только один шанс, в противном случае я неплохо стреляю. Хоть малость потренируюсь, – снова повернувшись ко мне, вынес решение глава семьи.
- Я вас понял! Спасибо! – поднялся с кресла и протянул руку для скрепления нашего устного договора рукопожатием.
Олег Дмитриевич, приподнявшись, руку пожал, но глазами обещал жестокую расправу в случае моего провала. Стало неуютно.
- Артём, пойдём, я провожу до ее комнаты, – ласково и певуче пригласила хозяйка.
Двинулся следом, уже на пороге гостиной Ангеловский добавил.
- Галина, ты там лишнего не болтай.
- Бог с тобой, я же не враг собственному ребёнку! – отфутболила обвинения мужа и, зацепив меня под локоть, потащила в сторону лестницы.
Мы молча поднялись, уже не спеша вышагивая по второму этажу, Галина Геннадьевна тихо заговорила.
- Она не ест любимые блинчики, почти не спит и не выходит из своей комнаты уже два дня. Правда, плакать реже стала.
В мою грудь врезался снаряд вины за состояние девушки.
- Я ей готовил…блинчики – надломанным голосом прошептал я.
- О, ты готовишь! Анюточка не дружит с кухней.
- Я знаю, мне всё равно.
Женщина счастливо улыбнулась.
- Ну, тогда с Богом! – прошептала она и, перекрестив меня трижды, ушла.
Я остался стоять перед закрытой дверью, терзаемый сомнениями и страхами. Мать Ани как на войну меня проводила, это прямо навевает нехорошие мысли.
Вдохнув поглубже, я осторожно приоткрыл дверь, одновременно легонько стукнув костяшками пальцев по дереву.
В просторной и светлой комнате было тихо и пусто. Хотел закрыть дверь обратно, как увидел Аню на широком и низком подоконнике.
Девушка полулежа расположилась на меховой подстилке, обхватив руками подушку и изучая за окном пейзаж их внутреннего дворика из - под полуприкрытых век.
Окончательно зашёл, осторожно закрыл дверь, включая замок. Жаль, ключа здесь не было, а то я бы и его выбросил, чтобы не сбежала.
Зная характер девушки, помня о нашей способности, разругаться на ровном месте, я убеждал себя вовремя заткнуться.
Пока медленно двигался к окну, с жадностью всматривался в ее черты. Казалось, что прошло не несколько дней, а несколько лет с момента нашей последней встречи.
Будучи ближе заметил в ее ушках наушники и сонное состояние моего ангела. Пока стоял и рассматривал, она закрыла глаза. Я и сам бы с удовольствием прилёг с ней рядом, но рано расслабляться.
Присел на корточки перед подоконником и аккуратно потянул наушник за провод, пока тот не выпал.
Аня даже не стала глаз открывать, только рукой немного махнула.
- Мамуль, ничего не хочу! Спасибо! Я лучше посплю немного. Устала.
Я вытянул второй наушник, она сморщила нос.
- Можно я тогда с тобою лягу?! – сдавленным голосом спросил я, укладывая букет из ее любимых цветов ей на колени.
Девушка резко вдохнула и перестала дышать, но глаз не открыла.
- Анют, открой свои красивые глазки.
Мою просьбу выполнили, а дальше она медленно повернула голову в мою сторону. Ее удивленный и не верящий взгляд остановился на моём лице.
- Артём?! – прошептали ее ещё не зажившие губы. – Я думала, ты мне мерещишься.
- Нет, Цветочек мой! Вполне реальный, можешь потрогать, понюхать, пощипать.
- Ты пришёл,– она всё также смотрела на меня, будто я призрак.
- Конечно, пришёл. Анют, я полный тормоз и дебил, но мозги ещё немного остались.
Она молчала, только моргать стала чаще. Её слёз я не переживу.
- Я очень соскучился, совсем не могу спать без тебя, – поделился своими переживаниями, пересаживаясь с корточек к ней.
Провёл пальцами по ее ладони, потом выше по руке до плеча и ключицы и, как можно нежнее, по щеке.
Аня нахмурилась.
- Я ужасно выгляжу, не надо, – печально прошептала она, уклоняясь от моих пальцев.
Я не позволил. Вернул лицо в прежнее положение и, наклонившись, оставил лёгкий поцелуй в разбитый уголок нижней губы.
- Если ты позволишь, я поцелую каждую ранку и синячок на твоём теле. И ты замечательно выглядишь, просто устала.
Я все это говорил у ее приоткрытых губ, борясь с желанием зацеловать до смерти.
Проиграв в этом сражении, мягко прикоснулся к ее губам, спрашивая позволения. Аня судорожно выдохнула мне в рот и ответила на поцелуй.
- Прости меня, прости! Я такой ревнивый придурок!
Эмоции захлестнули через край, когда ее тонкие пальцы сжали мои плечи, притягивая к себе.
- Иди ко мне, – попросил ее, а сам, отбросив цветы на пол, уже аккуратно приподнял за талию, чтобы пересадить на свои колени.
Сейчас мне было жизненно важно почувствовать всю её в своих рук, вес её тела, тепло её кожи. Я, как наркоман, добравшись до своего персонального яда, готов проглотить его целиком и раствориться в смертельной нирване.
Стараясь не раздавить своего ангела в моих железных объятьях, я вжал ее в себя, зарываясь носом в волосы, целуя по пути всё то, до чего доставал. Аня гладила мои плечи, шею, зарываясь пальцами в волосы, отчего все моё тело потряхивало от наслаждения.
- Тём!? Ты дрожишь! Ты болеешь? – волнуясь, произнесла девушка, начиная ощупывать моё лицо, прикладывать руку ко лбу.
- Да, Анют, болею. Я тобою болею, и если ты немедленно не скажешь, что возвращаешься ко мне, возвращаешься на работу и, соответственно, никуда не переезжаешь, то моя смерть будет на твоей совести.
- Демидов, ты меня поражаешь! Оказывается, ты умеешь шутить!
- Ангел мой, какие шутки?! Тут всё серьёзно! – воскликнул я обиженно, отрываясь от целования женского плечика в вырезе широкого свитера. - И?!
- Я вернусь, но…
- Потрясающе, я так рад, – прервал ее, снова нежно целуя ее губы.
- Артём, ты недослушал мои условия, – недовольно воскликнула она.
Я встал вместе с ней, и девушка обхватила меня ногами. Остановился, придерживая ее под попку. Мне кажется, я могу
