— А если поподробней? — Мелкий почувствовал тепло интереса, прокатившееся от Врита.
— Ну смотри, идет война, тебя могут на фронт забрать в любое время, правильно?
— Правильно. Родину защищать нужно.
— Воот! Далее, у тебя есть девушка на примете, мм, в твоем варианте дракона, да?
— В моем варианте — драконеса, — с улыбкой поправил парня Врит, — но ты продолжай.
— Ну вот, есть у тебя твоя драконеса. У вас с ней любовь-морковь, а тут бац! Тебя завтра призывают!
— Прям завтра? — недоверчиво уточнил Врит.
— Ну на следующей неделе, к примеру, — легко согласился Мелкий.
— Ладно, и что?
— Как это что? — возмутился парень, — Ты что не понимаешь?
— А что я должен понять? — рассудительно уточнил дракон.
— Ну как же. У тебя есть выбор — жениться на своей драконесе и уйти на войну, оставив её одну, еще скорей всего и беременную или не жениться, дав ей возможность найти другого дракона, с которым у нее будет полноценная семья!
— Не вижу проблемы, — скучно изрек Врит, — не знаю ваших традиций, но для нас — все очевидно.
— Прям так и очевидно? — усомнился парень.
— Абсолютно, — кивнул дракон, — ты говоришь, дать ей возможность найти другого дракона… Я понимаю, конечно, твои рыцарские намерения, мол, девушку одну во время войны оставлять, да еще и с ребенком! Но сам посуди. Идет война. Все мужики там, на фронте. Родину защищают. Какой такой другой дракон и полноценная семья?
Хвост Врита хлестнул парня по спине. Слова налились тяжестью, лапа сжалась в кулак, хищно сверкнули оскаленные клыки.
— Не может быть других драконов во время войны! Да ни одна драконеса не даст своему мужику свалить на бой, не оставив потомства! Слушай, я не знаю, откуда у тебя в голове столько всякой мути намешано, но обещаю тебе — жив останешься, выбью из башки все чепуху!
— Ты серьезно? — после пламенной речь дракончика у Мелкого словно камень с души упал. — Серьезно так считаешь?
— Слушай, ты реально странный тип, — подытожил дракон, — это не я так считаю, это так есть. Это вопрос выживания расы.
— То есть, вот скажем, конкретно ты, не стал бы меня осуждать, если бы, ну, конечно, сугубо гипотетически, да? Так вот, если я, как бы… — парень выталкивал из себя тяжелые булыжники слов. — В общем, если бы у меня ребенок остался?
— Я бы пожал тебе лапу. При условии, что ты связал свой хвост, мм, то есть жизнь с той драконесой.
— В каком смысле связал жизнь?
— В нашем случае, — улыбнулся Врит, — это когда ты берешь на себя ответственность за свою семью до конца этой жизни.
— Этой? — недопонял парень.
— Поверь, это не предмет сегодняшнего разговора, твой неокрепший мозг еще не готов к информации такого уровня.
— Ну, почему же, — оскорбился Мелкий, — я, между прочим, разделяю идею реинкарнации!
— Да? Ну-ну, — слегка иронично отозвался дракон.
— И не надо ехидничать здесь, — отрезал Мелкий, — связать жизнь — это жениться в вашем понимании?
— Наверное, — пожал крыльями дракончик.
— А если, скажем так, не успел связать хвосты?
— Но яйцо отложили?
— Отложили, — вздохнул парень.
— Ну, всякое бывает, — вздохнул умудренный жизнью дракон, — иногда банально не успел, иногда есть определенные сложности и препятствия. Главное, это твое внутреннее убеждение. Твоя готовность нести ответственность.
— Да далась тебе эта ответственность! — в сердцах бросил парень.
Его начал раздражать этот разговор и этот бесконечный коридор, то изгибающийся под небольшим углом, то начинающий идти под уклон.
— Пойми, мы — свободные существа и сами решаем, что нам делать со своей жизнью. Кто-то проводит её в праздности и в поиске удовольствий. Это тоже выбор. Кто-то ищет приключений, адреналина, кому-то нужна власть. Но есть правило, которое подходит любому разумному существу. Чем больше ответственности ты берешь на себя, тем больше влияния тебе дается. Можешь верить мне, можешь нет. Твое право, твоя жизнь, твоя судьба.
— А разве судьба не предопределена? — уцепился Мелкий за последнюю фразу.
Глубоко внутри он понимал, что дракон говорит правильно. И ему не давал покоя его, по сути, побег с Земли. Ведь вопрос с поступлением можно было решить и другим способом. На контракт пойти в конце концов! Но нет, он захотел спасти всех и вся. Выбрал самый легкий путь.
«Вот я какой хороший, жертвую собой ради семьи! А то, что девушку свою беременную оставил — так это ерунда, да?»
Мелкий вздохул. По условиям контракта он должен был год провести в спец учебке, а потом еще три в действующей армии. Нет, можно было, конечно, и по истечению года вернуться домой. Но выплаты составили бы самый мизер, бонусы были бы срезаны практически в ноль, и над ним бы провели откатывающие процедуры. И парень вряд ли бы смог вынести всю ту боль, которую ему довелось испытать, повторно.
Но душа болела больше. Он часто думал об оставленных на Земле девчонках. Как они, что с ними. Хорошо хоть маме своей все рассказал — вместе, оно как-то попроще будет.
Только мысль о них и о маме с братом помогла ему выдержать все эти эксперименты и выйти без единой царапины из десятка вылазок в тыл жуков. Он знал, что должен выжить. Выжить и вернуться к ним. Но после того случая… Парень зажмурился. Резко выдохнув, Мелкий решился.
— Врит! — об этом было говорить еще тяжелее, чем о своей трусости в отношении своей девушки, ты умеешь хранить секрет?
— Ну, как тебе сказать, — задумался дракон, — я знаю несколько тысяч больших и маленьких секретов и секретиков. Сколько из них я рассказал тебе?
— Да ну тебя, — против воли рассмеялся парень, — осилишь еще один?
— Ну, даже не знаю, — дракон поерзал на мешке, — только если один?
— Один-один, — успокоил его парень, улыбаясь, но по мере того, как он начинал говорить, улыбка превращалась в оскал.
— Понимаешь, нас было тридцать человек. Каждый из нас добровольно согласился превратиться в суперсолдата. По разным обстоятельствам. Ну не суть, в общем. На протяжении месяца нам делали инъекции, облучали, снимали пробы и снова что-то закачивали. В кровь, в кости, в глаза… Не у всех потом, к слову, проявились способности, но те, кто выжил… Нас потом еще полгода учили… всякому-разному, — парень на время прервался, с каждым словом говорить было все легче и легче, слова лились свободно, словно горная река пробившая брешь в многолетней плотине. — И я не жаловался, я понимал, что это мой долг. Но знаешь, что?
Парень шел вперед, не видя дороги, не заботясь о том, кто попадется ему на встречу, слушает его дракон или нет… Слезы сами собой катились из его глаз. Напряжение, в котором Мелкий находился последние три года, потихоньку отпускало его. Он физически чувствовал, как раскручиваются тиски, державшие его все это время.
— Когда мы начали рвать этих гадских жуков, в особенности богомолов, мы расслабились. Начали форсить, показывать свою силу. Один из наших в буквальном
