— Ни исков, ни запросов, ни вызовов в суд на твое имя не поступало, — проговорил он и бросил униформу на ближайший стул.
— Вопрос времени, — пожала плечами она и вздрогнула, когда в окно постучали. Крупная коричневая сова заглядывала внутрь дома сквозь стекло и нетерпеливо переступала с одной лапы на другую. Гермиона поднялась с места и нетвердой походкой отправилась за своей почтой.
— Это Рон, — распечатав письмо, сказала она. — Пишет, что ему очень жаль насчет моего парня, и дети могут остаться в Норе, пока я не приду в себя.
— И ты придешь?
— А у меня есть выбор? — хмыкнула она и со вздохом добавила: — Если бы он знал, что это за парень, он не был бы так великодушен.
— Ты всегда его недооценивала, — протянул он, глядя на то, как Гермиона сминает письмо и отправляет его по широкой дуге в мусорную корзину. — Как остроту его ума, так и широту его души.
— Хочешь сказать, он знает? — с ужасом спросила она.
— Он знает, что у тебя был парень, который очень нравился вашим детям. И сожалеет о том, что у вас не сложилось. Но если бы он знал все остальное, я думаю, он понял бы…
— Кхм, — сказала Гермиона, открывая еще одну бутылку вина из тех, что были предназначены для маленького праздника Драко.
— Со временем, — добавил Гарри.
— Кхм-кхм.
— Возможно, очень нескоро, — сдался он.
Гермиона невозмутимо наполнила бокал снова.
— Хватит! — Гарри выхватил бутылку у нее из рук. — Ты мечтала изменить мир, восстановить справедливость, защитить угнетенных, а сейчас напиваешься по случаю расставания с очередным парнем! Ради всего святого, Гермиона! Ты пережила войну, чтобы сломаться от этого? Да ты… — зацепившись взглядом за этикетку, Гарри вдруг прервал свою высокопарную тираду. — Это что, «Шардоне»?
— Угу, — делая очередной глоток, подтвердила она, — девяносто второй год.
— Девяносто второй! — ностальгически вздохнул он, с любовью глядя на бутылку. — В тот год я впервые сжег человека голыми руками…
Гермиона поперхнулась, иногда она забывала о том, с кем имеет дело.
— Знаешь что? — осторожно снимая очки и помещая их в книжный шкаф, сказал Гарри и хитро прищурился. — Я просто обязан спасти тебя от пары бутылок.
========== Глава 14 ==========
— Я с пониманием отношусь к обстоятельствам моих сотрудников, мистер Малфой, но без предупреждения продлевать отпуск на такой долгий срок — это просто безответственно, — Мортимер Хег, глава международного бюро магического законодательства, хмурил седые брови. — Мы здесь рассчитывали на вас, знаете ли.
— Мне очень жаль, сэр.
Старик поджал губы и покачал головой, а затем сделал легкий жест в направлении выхода из кабинета. Если бы не влияние Люциуса Малфоя, Мортимер давно избавился бы от привилегированного сотрудника и нанял кого-нибудь попроще. Драко отправился в свой кабинет, где обнаружил, что время не стояло на месте, пока он отсутствовал — стол был завален корреспонденцией за прошедший месяц.
Поначалу эта работа нравилась ему, международный сектор предполагал множество поездок по всему миру и довольно большую степень свободы после того, как все встречи проведены, а обязательства выполнены. В то время Астория еще ездила вместе с ним, она умела найти что-то интересное даже в самом захолустном уголке Латинской Америки. Когда они на месяц застряли в Аргентине, в предгорьях Анд, где проходила дипломатическая встреча, но помимо нее было абсолютно нечего делать, Астория исследовала маленький городок неподалеку, а вечером вытащила мужа танцевать сальсу.
«Да перестань! — смеялась она. — Клянусь, твой отец никогда не узнает об этом!»
Мистер Малфой презрительно фыркал весь вечер, находиться среди толпы пестро одетых шумных магглов не доставляло ему никакого удовольствия, но таращиться из окна отеля на унылый пейзаж было еще хуже. До этой поездки он и не подозревал, что за месяц можно научиться чему угодно, особенно, если выбора нет.
Гермиона, должно быть, тоже чувствовала себя не очень уютно, когда он пытался научить ее танцевать.
Драко тряхнул головой и поднял палочку, письма хороводом взвились над столом.
Долгие годы он занимался тем, что поддерживал международные связи, он никак не влиял на политику внутри страны и даже не собирался. Он не видел в этом смысла, и раз за разом отвергал предложения о переводе в кузницу законов, отдел магического правопорядка. У Драко не было абсолютно никаких причин…
Письма вдруг остановили свой танец в воздухе и под действием силы притяжения одно за другим спланировали на пол.
Люциус не забирал Драко из мира магглов не только из опасения, что случай получит огласку. В конце концов, пара мастерски направленных обливэйтов решила бы эту проблему. Он хотел, чтобы Драко находился там, в унизительном положении разнорабочего как можно дольше. Чтобы, когда к нему вернется память, при воспоминании о магглах в его сердце просыпалась та же ненависть, что питал к ним Люциус.
Немного мотивации в борьбе против засилия магглов и их магически одаренных выродков, вот что по мнению Люциуса, было нужно Драко.
«О, женщины! — горестно вздохнул хозяин мастерской Берт, когда Драко пожаловался ему на то, что никак не может понять, что происходит с его женой. — Хочешь совет? Не пытайся выяснить, чем именно ты ей не угодил. Даже если случится чудо, и ты угадаешь, чем провинился на этот раз, завтра причина будет совершенно другой! В этом деле нужны превентивные меры. Я, например, вожу свою старушку на свидания каждую субботу, — он назидательно поднял вверх перепачканный в машинном масле палец. — Профилактика лучше, чем капитальный ремонт!»
Берт был магглом. Чистокровным магглом. Ни капли магии в крови и золотое сердце.
Люциус отправил домашнего эльфа за своим сыном только тогда, когда тот перестал испытывать дискомфорт от своей новой жизни. Драко пригласил механиков на обед, и это стало абсолютно очевидно.
Новый самолетик из бумаги синего цвета, спланировав над столом, опустился на гору неразобранных писем.
Аврорат. Поттер.
«Нужно поговорить. 20.00. Уровень два, аудитория сто пять», — почерк этого засранца, казалось, не изменился с годами. Все те же неровные буквы, будто писал второкурсник.
Наскоро набросав на листке маршрут, которым мистер Поттер может отправиться со своими предложениями о встрече, Драко отправил письмо обратно и снова занялся своими делами. Через пять минут точная копия первого самолетика опустилась на стол.
«Я могу прислать вопиллер и двух авроров, чтобы убедиться, что ты и весь твой отдел дослушали его до конца».
***
Рабочий
