За следующие полчаса Драко узнал о своем сыне больше, чем за последние два года. О его друге по имени Амир, который мог поразить кролика с тридцати шагов, и был далеко не самым лучшим стрелком в своей деревне. О других мальчиках и девочках, которые говорили на языке змей, но не потому, что все как один были наследниками Слизерина, а потому, что учились этому с пеленок. Они росли в таких местах, где змеи заползали в дома и жизненно-важным было умение договориться с ними по-хорошему.
И, разумеется, за полчаса Скорпиус не промахнулся ни разу.
— Ты безнадежен, — протянул он, когда Драко попытался воспроизвести движения сына, но у него снова ничего не получилось.
Малфои обменялись презрительными взглядами.
— Ты, как учитель, тоже, — не остался в долгу Драко. Скорпиус немедленно насупился, и его отцу стоило определенных усилий сохранить серьезность. Уж он-то отлично знал, насколько уязвимо самолюбие Малфоев.
— Локоть нужно держать выше, — минуту спустя проворчал мальчик и поднял правую руку, чтобы отец ее хорошо видел, — а пальцы — вот так.
***
— Ты слишком много думаешь, Малфой! — Гарри тяжело дышал после очередного поединка. — Мы здесь не в шахматы играем!
Драко смотрел на него и не мог понять, каким образом Поттер пролез в его настоящую жизнь из той, ложной. Казалось, он не делал ничего особенного: не говорил о прошлом, не вспоминал о Гермионе, не просил за нее, не давил на жалость, не осуждал… Он просто был в дуэльном зале в восемь часов вечера каждый раз, когда Драко приходил сюда.
И Гарри делал то, что умел.
— Нужно всего две вещи, чтобы сражаться, — говорил он, — гнев и страх. Один говорит: «Бей!», другой — «Защищайся!».
Драко мог позволить себе любого преподавателя дуэльного искусства, включая самых именитых. Вряд ли хоть один из них выстоял бы против аврора в настоящем сражении, но для обучения этого было бы достаточно. Встречаться именно с Поттером не было никакой необходимости, и все же Драко приходил снова и снова.
— Мысли тормозят реакцию, — поднимая палочку на уровень глаз, проговорил Гарри. — Прекрати думать и начни чувствовать.
Ответ скрывался где-то в судорожном вдохе перед атакой, в последней попытке призвать щит, в осторожном шаге назад и бешеном рывке вперед, в ощущении свободы, когда Драко забывал, кто он есть и помнил только, что должен делать. Проходили недели, и если в первый раз Гарри пришлось притвориться, что он повержен, в последующие встречи ему становилось все труднее не проиграть на самом деле.
Что-то здесь не так.
У Поттера нет ни одной объективной причины сделать Драко Малфоя более умелым дуэлянтом, чем он есть. В самой безумной из своих фантазий Драко не мог представить, как переводится в Аврорат. Поттер также не стал бы на это рассчитывать.
— Почему ты все еще торчишь здесь со мной? — убирая палочку, спросил Драко. — Других дел нет?
Гарри опустил глаза и спрятал палочку в рукав. Длинный шрам на его руке побелел от недавнего напряжения. Драко вспомнил, как много лет назад девочки в гостиной Слизерина шептались, будто Амбридж заставила его писать «Я не должен лгать» собственной кровью до тех пор, пока на руке не остались глубокие порезы от черного пера. Малфой усмехнулся. Амбридж сделала только хуже. Поттер, может, и перестал лгать в общепринятом смысле этого слова, но он научился выворачивать правду таким образом, что узнать ее становилось невозможно.
— Тебя учил сражаться твой отец, он не доверил бы это никому другому, — зеленые глаза смотрели спокойно. — Никогда не стоит упускать возможность научиться чему-то новому.
Гарри учился сражаться с Люциусом, и Драко помогал ему в этом на протяжении нескольких недель. На добровольной основе и не без удовольствия.
На прощание бросив Поттеру горячее пожелание сдохнуть поскорее, Драко вышел из дуэльного зала, чтобы никогда больше не вернуться туда.
Гарри Поттер никогда не был на его стороне.
***
Дни тянулись один за другим, точно патока — длинные и насыщенные, как бывает только перед наступлением осени. Драко не сомневался, что маленький грязный трюк Скорпиуса был давно раскрыт многими гостями семьи Малфой, но ни один из них пока не осмеливался заявить об ущербе публично. Что касается самого мальчика, он оставался не слишком разговорчивым, но уже не спешил спрятаться, завидев приближение своего отца.
Возвращаясь из Министерства, Драко обыкновенно находил его сидящим около границы магического барьера. Мальчик неотрывно смотрел вдаль, будто видел что-то, недоступное глазам других волшебников. Первое время Драко не обращал внимания на странное поведение сына, в конце концов, разве он не должен порадоваться, что мальчик не проводит свободное время, болтаясь на люстре в гостиной? Но чем дольше продолжался этот период безмятежного спокойствия, тем тревожнее стучал набат в голове лорда Драко Малфоя. В последний раз, когда Скорпиус был так благостен и спокоен, он заражал фосфоресцирующей плесенью благородные дома магической Британии.
Ради всего святого, чем он занят на этот раз?
Драко остановился посреди ведущей к дому дорожки, разглядывая спокойно сидящего по-турецки ребенка. Лицо Скорпиуса было обращено к виднеющейся вдалеке кленовой роще, руки сложены на коленях. Издалека невозможно было различить выражение его лица, но не похоже, что мальчик расстроен или подавлен.
С легким хлопком неподалеку появился Люциус, он на секунду зажмурился, словно прогоняя блики солнца от глаз, а затем огляделся вокруг. Обнаружив внука на прежнем месте, он поджал губы.
— Добрый вечер, отец, — поприветствовал Драко. — Что-то случилось?
— Все в полном порядке, — Люциус перевел взгляд с далекой фигуры Скорпиуса на Драко, выражение его лица оставалось непроницаемым. — Почему ты спрашиваешь?
Драко пожал плечами и вежливо осведомился, не найдется ли у Люциуса немного времени после ужина, чтобы обсудить дела. Благосклонно кивнув, старший лорд Малфой направился к дому, потирая висок.
— Что ты делаешь? — спросил Драко у сына, быстро преодолев разделяющее их расстояние. Скорпиус обернулся, наградил его подозрительным взглядом и ничего не ответил, но вскоре он поднял руку и легко прикоснулся к барьеру указательным пальцем. Прозрачный и невидимый до этого момента купол тихо загудел и оттолкнул его руку. Мальчик принялся ритмично постукивать по нему, делая паузы через каждые три такта, чередуя быстрый и медленный темп.
— Думаешь, однажды он не появится? — хмыкнул Драко. — Глупо повторять одни и те же действия и надеяться на другой результат.
Скорпиус обратил на него полный презрения взгляд.
— Я что, похож на идиота?
***
Кабинет Люциуса Малфоя — святая
