Четвертый гоблин вздохнул и сказал, глядя на Мэл:
– Если вы будете столь любезны принять нашу помощь, мы с радостью и удовольствием доставим вас к месту вашего назначения.
Он внимательно посмотрел на Мэл.
Она внимательно посмотрела на гоблина и переспросила:
– К месту назначения?
– Ну да, – гоблин неожиданно заволновался и затараторил: – Судя по всему, вы оказались далеко от вашего дома. Это заключение я сделал из того неоспоримого факта, что вы и ваши друзья даже отдаленно… э… не напоминаете гоблинов.
Остальные гоблины опять то ли загалдели, то ли рассмеялись.
– Но вы же ростом метр с кепкой, – удивился Джей. – Куда вам?
Иви толкнула его локтем в бок.
– Эй, не груби, – сказал Джей.
– Не груби, – хором повторили гоблины, продолжая смеяться.
– Я тоже считаю, что это было грубо сказано, – пробормотал Карлос.
– Ах, оставьте, – улыбнулся гоблин. – Все верно, каждый гоблин по отдельности – ничего не стоит, но вместе мы сила. И у нас есть для вас прекрасный экипаж. Мы его потащим.
– Потащим! – восторженно взревели гоблины.
Появившийся перед ними прекрасный экипаж оказался старой железной каретой наподобие той, в которой иногда изображают уезжающих из замка Красавицу и Чудовище, только облупленной и ржавой. В эту карету королевская чета не села бы ни за что на свете.
С обеих сторон карету окружало гоблинов по сорок, не меньше, и каждый рвался ухватиться за нее, чтобы толкать вперед.
– Почему вы это делаете? – спросила Мэл, когда семеро гоблинов с трудом открыли перед ней перекосившуюся дверцу кареты. – С чего это вдруг вы стали такими любезными?
– Помочь оказавшимся в беде путешественникам – добрый поступок. А такой поступок может дать нам шанс уехать с этого острова, – пояснил гоблин. – Мы писали нашим дальним родственникам, гномам, чтобы те попросили короля Чудовища дать нам амнистию. Мы, гоблины, долгое время были злобными, очень долгое время. А это, знаете ли, довольно утомительное занятие. Мы устали. И истосковались по настоящим сладостям. Признаюсь честно, я готов убить за пирожное с кремом.
– С изюмом, – сказал один гоблин.
– И шоколадной крошкой, – сказал другой.
Мэл должна была признаться, что и сама слегка устала. Это она поняла потому, что проспала всю обратную дорогу до дома. И ее ничуть не смущало то, что все это время ее голова лежала на плече Иви.
Мэл возвратилась в свой замок, ожидая, что сейчас мать набросится на нее с бранью за то, что она не справилась со своим заданием. Она открыла дверь и тихо, как мышка, проскользнула внутрь, опустив глаза в пол.
Незаметно проскочить ей не удалось. Малефисента сидела на троне.
– Возвращение блудной дочери, – каким-то непривычным тоном сказала Малефисента.
– Мама, я должна тебе кое-что… – Мэл не договорила, когда подняла голову.
Присмотрелась.
Присмотрелась еще внимательнее и оторопела.
Оторопела, потому что увидела в руках матери длинный черный посох с зеленым шаром на вершине.
Глаз Дракона.
– Но это же… – промямлила Мэл.
– Да, это Глаз Дракона, – кивнула Малефисента. – А ты опять подвела меня. Но, к счастью, не все мои слуги настолько же бесполезны, как ты.
Мэл решила пропустить мимо ушей задевшее ее слово «слуги» и спросила только:
– Но как?..
– Глупая девчонка, – рассмеялась Малефисента. – Что ты смыслишь в поисках?
– Но мы же нашли его в Запретной крепости! Я сама трогала его всего пару часов назад! – сказала Мэл. – Он был в твоем тронном зале. Висел в воздухе возле стены. Так, чтобы ты всегда могла видеть его, сидя на своем троне.
Малефисента взглянула на дочь, и Мэл на секунду показалось, что ее слова произвели на мать некоторое впечатление.
– Я притронулась к нему и потеряла сознание.
– Ты притронулась к нему? Лучше бы ты этого не говорила, – заметила Малефисента. – Да, хорошо ты поработала, нечего сказать. Вся в отца, такая же мямля.
– Не понимаю, – ощетинилась Мэл.
– Ты сама притронулась к Глазу Дракона, так? Вместо того чтобы обманом заставить сделать это кого-то другого? Ах, какая слабость, какая мягкотелость. Я ушам своим не поверила, когда узнала об этом. – Малефисента стукнула посохом по полу. – Сколько можно, Мэл? Сколько можно меня позорить? – Она закатила глаза и продолжила: – Я послала вдогонку за тобой Диабло, чтобы он принес мне посох. Он забрал его, пока ты валялась во сне, подхватив проклятие. Я так и знала, что ты не справишься с заданием, а рисковать не хотела. И вновь оказалась права. В который уже раз.
Диабло гордо каркнул.
Значит, за ней действительно следили в крепости. И это, выходит, был Диабло.
Мэл готова была опустить руки и сдаться. Неважно, как сильно она старалась, неважно все, что она сделала, ей все равно никогда не произвести впечатления на свою мать.
Вот и сейчас мать смотрит не на нее, а на свою палку.
– К сожалению, посох не действует, – нахмурившись, заметила Малефисента. – Посмотри на Глаз, он не горит, он мертвый.
В эту минуту Малефисента вдруг снова стала на миг той же рассерженной юной девушкой, которая прокляла новорожденную принцессу за то, что не получила приглашения на праздник. Мэл вспомнила об этом и словно увидела свою мать другими глазами.
– Что ж, купол по-прежнему над нами, – сказала Мэл. – Он не пропускает магию.
На короткое время магия прорвалась на остров, но вскоре от нее не останется следа.
– Возможно. А может быть, это ты сломала посох, когда схватила его, – капризным тоном ответила Малефисента. – В любом случае ты сильно разочаровала меня.
Тем временем Джафар отчитывал в своей лавке Джея, возвратившегося домой с пустыми руками.
– Так, говоришь, вы действительно нашли Глаз Дракона, правильно я тебя понял? Ну и где же он в таком случае?
– Он исчез! – ответил Джей. – Только что был, а затем его не стало. Мы потеряли его.
– Верно, потеряли. Как думаешь, это связано с добрым поступком, который совершила дочь одной злодейки по отношению к дочери другой злодейки?
– Что?.. – оторопел Джей.
«Добрый поступок»? От этих слов в жилах любого злодея стыла кровь. И чтобы такое мог произнести его отец?
– Думаешь, гоблины так уж хорошо умеют хранить секреты, мой мальчик? Ошибаешься, об этом сейчас судачит весь остров.
– Клянусь, все было так, как я сказал. Могу поклясться на груде краденых… – Джей моргнул. В эту минуту ему даже думать не хотелось о том, чтобы украсть что-нибудь.
И, честно говоря, впервые в жизни это его почему-то ничуть не волновало.
– Ты сильно разочаровал меня, – проворчал Джафар.
А в Хелл-Холле Карлос получал нагоняй от Круэллы, которая обнаружила непорядок в своем драгоценном шубохранилище.
– Кто там побывал? Такое впечатление, что в моих мехах рылся дикий зверь! Какой идиот это сделал?
– Дикий зверь? – моргнул Карлос. Он понимал, что оправдываться бесполезно. Нечего даже пытаться, когда кладовка с мехами находится в таком виде. – Прости, мама, – захныкал Карлос, сдаваясь. – Такое больше не повторится. Я знаю, как ты любишь свои меха.
Последние слова он произнес уже
