– Ваше платье столь же изысканно, как и в день нашей первой встречи… но вы достойны лучшего, – прошептал он ей на ухо, собственноручно сняв с нее атласную накидку и проведя ладонью по ее обнаженной шее.
Не ожидавшая подобного нападения, Пруденс ахнула, густо покраснев. Лукас смотрел на нее с улыбкой.
– Лорд Фокс! – воскликнула она, предпочитая не называть его по имени. – Вы слишком дерзки.
– Боюсь, что так, – вздохнул он с преувеличенным раскаянием и вновь окинул ее жгучим взглядом своих цыганских глаз.
Соломон, личный слуга Лукаса, темнокожий юноша с Черного континента, наряженный в белый тюрбан, узкие брюки из белого атласа и кроваво-красную тунику, расшитую золотом, словно по волшебству возник рядом с лордом и забрал у него накидку.
Распахнутые двери вели в гостиную, и Пруденс, услышав доносящуюся оттуда веселую болтовню, ощутила еще большую неуверенность.
– Проходите и познакомьтесь с остальными гостями… хотя тебя, Томас, представлять не нужно. Ты всех их знаешь. – Лукас с видом собственника взял Пруденс под локоток и повел всех четверых в гостиную.
В любой другой момент Пруденс застыла бы от удивления при виде такой роскоши. Под ее ногами лежал толстый зеленый ковер, а стены были обиты расписными индийскими тканями. В углах помещения стояли белые мраморные постаменты со статуями полуобнаженных богинь, чьи застывшие лица, казалось, настороженно следят за гостями. Но Пруденс видела перед собой лишь стройного белокурого мужчину рядом с темноволосой женщиной, а все остальное было окутано туманом.
Когда Лукас ввел семейство Фейрворти в гостиную, Адам и его жена поднялись им навстречу. Представив Люси Арабелле, Адам повернулся к Пруденс.
Стоя рядом с девушкой, Лукас видел ее потемневшие от боли глаза. Затем она улыбнулась, вскинула свой маленький подбородок и гордо выпрямилась, изображая радость от встречи с Адамом. Лукас не мог не восхититься силой ее духа.
– Как приятно видеть тебя снова, Адам, – сказала Пруденс. Ее сердце бешено колотилось в груди, но вопреки сильнейшему смущению она выдержала его взгляд. Внешне он мало изменился, но теперь от него исходило ощущение какой-то удовлетворенности. Пруденс решила, что причиной этому была молодая женщина, его спутница. В отличие от сестры, Люси Лингард оказалась маленькой и хрупкой. На ее простоватом лице, обрамленном пышными темными волосами, выделялись огромные карие глаза.
Адам радостно улыбнулся.
– Пруденс! Какая ты красавица. Позволь представить тебе мою жену. Люси, – произнес он, обращаясь к женщине и беря ее за руку, – это Пруденс, младшая сестра Томаса. Во время шествия Пруденс преподнесла мне букет цветов, и я не удивлюсь, если они выращены ее собственными руками. Это так, Пруденс?
– Конечно. – Девушка улыбнулась. Лукас продолжал держать ее под локоток, и она заметила, как сжались его пальцы при упоминании о королевской процессии.
– Пруденс было лет тринадцать, когда я уехал из Марлден-Грин, – сообщил Адам жене.
Улыбка Пруденс увяла.
– Пятнадцать, – торопливо поправила она. Только теперь ей стало ясно, насколько смутно помнил ее Адам.
Лукас взял два бокала вина с подноса, поданного лакеем, и повел Пруденс знакомиться с остальными гостями. Как ни странно, он не оставлял ее ни на мгновение, и многие даже поглядывали на нее с любопытством. За ужином Лукас занял полагающееся ему место во главе стола, а ей было предложено кресло по его левую руку. Рядом с этим мужчиной, будоражащим ее чувства, она ощущала мучительное замешательство.
На ужин подавали устриц, вкуснейшую форель и жареную дичь. Пруденс чувствовала себя чужой среди непринужденно беседующих гостей и лишь делала вид, будто ест. От выпитого вина у нее все поплыло перед глазами, окружающие предметы казались размытыми; взглянув на противоположный край стола, она с болью убедилась, что Адам не сводит глаз с жены.
Девушка тяжело вздохнула. Теперь она радовалась, что Адам так и не узнал о ее чувствах. Когда он уезжал на континент, Пруденс прощалась с прекрасным и отважным юным рыцарем, отправляющимся покорять чужие земли. Адам не виноват, что не сумел оправдать ее по-детски глупых надежд.
Она заметила, что Лукас посматривает на нее с улыбкой.
– Как жаль, что ты не ешь, – тихо сказал он.
– Я ем. Жареная утка очень вкусная.
– Откуда ты знаешь, если даже не прикоснулась к ней?
– Извините. Дело не в еде… просто… у меня нет аппетита, – торопливо пробормотала Пруденс.
– Неужели я ничем не сумею тебя соблазнить? – произнес Лукас, откинувшись на спинку кресла и вертя в тонких пальцах ножку бокала.
– Нет, спасибо, ничего не нужно, – ответила девушка, залившись краской. Двусмысленный вопрос чрезвычайно ее смутил. В иных обстоятельствах она бы нашла, что ответить лорду, но будучи гостьей в его доме, вынуждена была сдержать злые и полные гнева слова.
Заметив ее возмущенный взгляд, Лукас склонился к ней.
– Я вовсе не это имел в виду, малышка, – чуть слышно прошептал он. – Прости, если невольно обидел тебя.
Пруденс взглянула на него, не зная, верить или нет. Его слова часто бывали насмешливыми, но все же в нем чувствовалось душевное тепло, на которое она не могла не откликнуться. Он улыбался ей с надменной дерзостью, и девушке отчаянно захотелось сбить с него спесь.
– Благодарю, – ответила Пруденс с живой и ослепительной улыбкой, столь неожиданной, что Лукас даже растерялся. – Извинения, произнесенные с такой искренностью храбрым и доблестным лордом Фоксом, с удовольствием принимаются.
– В таком случае позволь налить тебе еще вина, – предложил Лукас, ничуть не задетый ее иронией. Его глаза сверкнули. – Ты невероятно красива, Пруденс, и не менее жестока.
– Не могу спорить… мне это даже льстит, – со смехом призналась девушка.
– Я вовсе не собирался льстить, – пробормотал Лукас. – Всего лишь правду сказал.
– О чем это вы шепчетесь? – поинтересовался сидящий напротив Томас.
– Лишь о том, что мы давно мечтали собраться все вместе.
– Разлука оказалась слишком долгой. Пока нас не было, многое изменилось.
Лукас не удивился, заметив оттенок сожаления в голосе своего друга.
– Ты прав, – добавил Адам. – Многие из нас перенесли потери. Наше золото и серебро ушло на нужды армии, наши земли конфискованы, а у многих роялистов и дома разграблены.
– Но ведь король обещал все возместить, – вмешалась Арабелла.
– Это правда, – согласился Лукас. – К несчастью просителей слишком много. Король унаследовал огромные долги от прошлых правителей и не может вознаградить роялистов за прошлые заслуги из собственного кармана.
– Я благодарю Господа, что мы пострадали меньше остальных, – признался Томас. – Не считая земли, проданной твоему дяде, Лукас, все остальное осталось нетронутым.
– Возможно, когда мы встанем на ноги, лорд Фокс продаст ее обратно, – с надеждой предложила Пруденс. Она не ожидала ответа, и была не готова встретить пристальный взгляд Лукаса. Пламя в его глазах привело ее в замешательство.
– Я буду более чем счастлив получить свою цену, милая Пру.
– Видишь, Томас. Еще не все потеряно, – обрадовалась девушка.
Она не заметила веселых взглядов, которыми обменялись Лукас и ее брат, но Арабелла все видела и насторожилась.
Беседа то затихала, то разгоралась вновь, а Пруденс потягивала вино, размышляя над тем, почему сидящий рядом с ней мужчина волнует ее гораздо сильнее, чем Адам, которого она ждала три года. В конце концов, она решила быть с лордом Фоксом поласковее. Все-таки Томас давно мечтает вернуть проданные Джорджу Фоксу земли, а она вряд ли ему поможет, если будет сидеть с кислой миной.
Итак, вдохновленная собственными размышлениями и тремя бокалами вина, юная и прекрасная Пруденс
