© Айзек Марион «Тепло наших тел»
Порыв ветра отворил деревянную дверь. Та, со скрипом, ударилась об тумбу. От неожиданности Айрис вздрогнула, но потом расслабилась и подойдя к выходу из избы, закрыла дверь посильнее. Это была вторая по счету уцелевшая лачуга. На всю погибшую деревню более менее целых домов осталось четыре: та, в которой они теперь уже втроем разместились и оставшиеся три, по которым они сейчас и устроили обход, пока их новый юный знакомый по имени Кайер разбирает свои запасы и пытается состряпать что-нибудь съедобное, а так же в придачу что-нибудь, что окончательно заставит Айрис забыть о болезни.
Они так толком и не поговорили между собой, на разговоры не было времени, нужно было привести все в порядок и избавиться от голода. В первой избе не было ничего. Выглядела снаружи она вполне нормально, но внутри было все черным-черно от пепла и угля, только кровать с погоревшими тряпками да лопнувшие и разбившиеся пустые крынки. Во второй, в которую они сравнительно недавно зашли с высшим, пока ничего не попадалось. Все время, начиная с утра они сухо втроем обсудили все по существу, а далее весь процесс поиска всего, что может оказаться полезным проходил в гробовом молчании.
Айрис помнила абсолютно все, что она говорила вчера. И ей было ужасно стыдно, ну надо было такое ляпнуть?! Руки бездумно шарили в настенном шкафчике, а разум продолжал прокручивать вчерашние события. Все это просто не укладывалось в голове. Она мельком глянула на вампира. Тот спокойно обыскивал напольный сундук, не примечая ничего полезного. Почувствовав спиной чужой взгляд, мужчина обернулся и вопросительно уставился на островитянку.
— Что-нибудь нашёл? — задала она глупый вопрос, без которого и так было ясно очевидное.
— Нет.
И снова эта дрянная тишина! Сказать, что её это тяготило, значит, ничего не сказать. Из-за тишины нежелаемые мысли лезли в голову и никак нельзя было от них отвертеться. Она шумно вздохнула, а когда заметила боковым зрением фигуру за своей спиной, резко развернулась, делая шаг в сторону и случайно уткнулась в грудь однорукому. Так же резко отстранившись, она попятилась назад, переводя дыхание.
— Может, ты перестанешь так подкрадываться? У меня чуть сердце не выпрыгнуло наружу!
— У людей это физически невозможно… Стой, это очередная фигура речи?
Айрис усмехнулась:
— Да, очередная непонятная для тебя фигура речи.
Дочь Скеллиге развернулась, чтобы снова приступить к поискам, но мужчина так и продолжал стоять за ее спиной и дышать медленно в затылок.
— Что? Ты так и будешь здесь стоять?
— Ты ведешь себя нервно.
— Ну как бы не удивительно при таких обстоятельствах.
— Ты о чем-то думаешь.
— Все о чем-то думают.
Детлафф закатил глаза и перехватил её руку, которая уже было потянулась к следующей дверце платяного настенного шкафчика.
— Ты так всегда добиваешься ответов на свои вопросы? Смотри, а то еще привыкну. Не самый лучший вариант.
— Зато эффективный. Так о чём ты думаешь?
— Отпусти руку, тогда скажу.
— Я не отпущу, пока не скажешь.
— Насилием не всегда можно чего-то добиться. И вообще, насилие это плохо.
— Ты не оставила мне выбора.
Она выдернула руку из не очень крепкой хватки вампира. Хоть какие-то плюсы от его ранений после схватки с Гволкхмейном, командовать теперь в полную силу над ней он не может.
— Последний раз, когда с твоей стороны были недомолвки и такое же нервозное состояние, я лишился своей пещеры, своих сородичей и практически своей жизни.
Он с вызовом проследил за девушкой, которая отошла на безопасное расстояние от него.
— Ох, а я уже было подумала, что ты начал беспокоиться обо мне. Значит, и вчерашние с твоей стороны слова тоже ничего не значили?
Детлафф сдержал внутри закипающее рычание и растущие от неконтролируемой злости когти на руках. Нет, сейчас на пустые разборки не имеет смысла тратить силы, которых и так попросту нет.
— Это ради общего дела, ты сама сказала — мы в одной лодке.
Айрис ничего не ответила. Опустила взгляд и поплелась снова обыскивать избу. На том и разошлись. Руки нащупали что-то твердое в последнем ящичке. На деревянный пол это что-то упало и откатилось к ногам вампира. Детлафф наклонился и взял в левую руку пыльную круглую коробку.
— Что это?
Айрис подошла ближе на свет из окна.
— Я не знаю, открой.
— Я не…
— Точно, я и забыла, что ты пока однорукий.
Она взяла коробку из руки скрежетавшего зубами брюнета и подув на слой пыли, развернувшись в сторону, открыла крышку. На дне лежала восковая фигурная свеча, отлитая в форме павлина с раскрытым длинным хвостом, державшего в клюве виноградную лозу.
— Из Туссента, — произнес Детлафф с таким тоном, что у Айрис пробежали мурашки по спине.
— Должно быть, это был подарок кому-то, или сувенир.
— Им он уже не понадобится, а нам бы не помешал свет.
Они зажгли декоративную свечку, в лачуге стало светлее. Айрис присела за столик, на которой поставили недавно обнаруженный предмет. Кайер и правда хорошо разбирался в целительстве и после его настоек ей стало заметно легче, но все-таки голод и ослабленный организм давали о себе знать. В глазах потемнело, голова шла кругом. Девушка сгорбилась, понемногу отпускало.
— Все нормально?
— Просто голова закружилась. Не обращай на меня внимание.
Детлафф какое-то время еще рыскал по дому, но все равно ничего примечательного в итоге не нашел. Он присел напротив и протянул флягу с водой, которую отдал ему из своих запасов Кайер. Айрис в благодарность кивнула и сделала несколько глотков.
— Здесь тоже ничего нет.
— Кроме этой свечи… Она напомнила мне одну сказку.
— Какую? — на удивление собеседницы задал вопрос брюнет.
— Про солдатика и танцовщицу.
— Я не знаю такую.
— Могу рассказать, если интересно.
— Расскажи.
Айрис отвела взгляд и криво улыбнулась. Пару минут назад он готов был её разорвать на части, а сейчас не против послушать сказку. Мило.
— Однажды, одному мальчику подарили оловянных солдатиков. Но у одного из них не было одной ноги, впрочем, ему это не мешало так же стойко стоять, как и его собратьям. И как-то в один прекрасный день он увидел её. Танцовщицу. Она стояла так же как и он на одной ноге, изящно подняв её вверх. Но ему казалось, что они похожи. Что она такая же как и он.
Айрис сделала еще пару глотков прохладной воды из стальной фляги, а затем продолжила свой рассказ:
— И когда он решился к ней подойти, его путь перегородил тролль из табакерки. Тому не понравилось, как он смотрит на танцовщицу и проклял солдатика. На следующий день его поставили на окно, поднялся сильный ветер,
