— Хавал, — вставил Геральт. — К чему этот высокий штиль?
— Это он речь Васки приводит, — пояснила Лена.
— Давай этот кусок пропустим. Этот урод мне тоже, знаешь ли, целую лекцию прочитал на тему, кто вкуснее: кирпичник, эльф или краснолюд.
— И что?
— В итоге получил сталь в живот. Не переварил.
— Ладно, мне самой неприятно про это читать. В общем Васка ему сказала так: «Раньше Башню охраняли големы. Теперь ее охраняют утопцы, что живут в "самом сердце Гримпенской трясины" и препятствуют проходу к бывшей обители чародея». А вот теперь снова перехожу к тексту, — предупредила Лена. — «После этих слов у меня из головы вылетели и эльфы, и почившие в бозе людоеды, и даже сам чародей. Големы! Вот истинная цель моего пребывания здесь! Все-таки я был прав. Альзур создавал големов-привратников! На мой вопрос, где я могу найти сих магических созданий, Васка указала мне строго на север. Она велела мне, не сворачивая с тропы, дойти до алтаря Мелитэле, а затем держаться восточного направления. Впрочем, сказала она, ты сам все увидишь».
— Надо полагать, с этого момента повествование приобретает оттенок трагичности, — заметил Геральт. — Голема-привратника-то я расхуячил к чертовой матери. Кстати, привратником в полном смысле этого слова, та глиняная башка ни в коей мере не была. К примеру, с Даэрхенниным големом-привратником я имел очень содержательную беседу до тех пор, пока у того мозги не закипели, и он не рассыпался от умственных усилий. Этот же сразу взвыл и пошел в атаку. Согласись, что так диалоги не ведутся. Он в атаку — и я в атаку. Моя оказалась эффективнее. Вот он и рассыпался. А каких еще чудес ждать от глиняного болвана? Конструкции, вишь, у него. Слепили дурака из глины, обсидиан внутрь засунули, задали задачу: охранять и не пущать — и запустили механизм. Вот те голем. Я хоть в Бан Ардах и Аретузах не учен, а основы знаю.
— Дальше он описывает, как встал на таинственную тропу, уводящую вглубь болот. Кто проложил ее, с какой целью…
— Лесорубы Лойзы Болта, — снова встрял Геральт. — Насколько я знаю, этот предприимчивый краснолюд неплохо нажился на подрядах по поставке древесины, сыграв на том, что рабочая сила дешева, спрос велик, а желающих лезть в дебри вызимских болот не так уж и много. Кстати, тоже, по меркам обывателей, мужик алчный. А на мой взгляд, нормальный. О своих рабочих заботится. Голова на месте. И честный, главное, насколько его статус это позволяет.
— Вот, наконец-то Игорь описывает, как добрался до големов.
— Ну-ну, — скептически хмыкнул Геральт. — Представляю его разочарование. Там этого добра, что глины, из которой они слеплены. Только проку от них никакого: стоят, уже наполовину в землю вросли и скоро снова глиной станут.
— «В центре неглубокого котлована я увидел остатки разбитого исполина. Куски спекшейся глины, некогда составляющие единую конструкцию, валялись среди трех странных стоек. Оценить же красоту и величие уничтоженного глиняного великана я смог, созерцая его неподвижных сородичей, стоящих в ряд у края котлована. Я подошел к ним, оскальзываясь и увязая в тяжелой красной глине, надеясь рассмотреть в деталях, на что похожи эти порождения магии и человеческого разума. Впрочем, стоя перед строем безмолвных глиняных гигантов, я вскоре почувствовал некоторый дискомфорт и почел за лучшее покинуть это негостеприимное место, надеясь, что, возможно, староста деревни кирпичников, слишком сведущая для простой кметки, прольет свет на то, что произошло с этими големами.
Васка согласилась рассказать мне все, что знает о големах и том месте, где я их нашел, но сначала она попросила проделать странную процедуру: принести дары на алтарь какого-то водного божества, которому они поклонялись. Я вынужден был согласиться и отправился выполнять поручение старейшины. Видимо, годы все-таки неблаготворно повлияли на разум этой довольно неординарной женщины. Хотя, я заметил, что все жители этой деревни были какие-то странноватые, некоторые из них вели непонятные разговоры и частенько поминали в них какого-то Дагона. Алтарь их божества располагался рядом с глиняными карьерами, где трудились кирпичники. Ограниченные и жалкие людишки, которые проводят всю свою жизнь, с утра до вечера ковыряясь в красной неподатливой земле, не видя ничего, кроме этих отвратительных болот и своей убогой деревеньки. Незавидная доля. Впрочем, кирпичников такая жизнь вполне устраивает, потому что другой они никогда и не знали. Оставив дары на алтаре у каменных ног или щупалец довольно страхолюдной твари, чье изваяние красовалось на пьедестале, я поспешил в деревню в надежде услышать рассказ Васки. И вот… О ужас! Какая досада! От того, что поведала мне Васка, я готов был впасть в депрессию. Оказывается, голема разбил все тот же ведьмак, что приходил на болота исследовать Башню. Голем являлся привратником, и его пробуждение было одним из условий снятия магического заслона, препятствующего проникновению внутрь Башни. Васка сказала, что ведьмак прибыл на болота с громоотводом, дождался грозы, сначала оживил голема с помощью молнии, а потом сам же и разбил его. Какой вандализм! Какое вопиющее невежество! В этих бездушных и бесчувственных мутантах живет лишь стремление ломать, крушить, разрушать и уничтожать. А ведь я был почти у цели! И где мне теперь прикажете брать материал для моего исследования? Чертов ведьмак загубил мой диплом на корню. Из какого-то мазохистского любопытства я расспросил Васку об этом ведьмаке. Он оказался каким-то Геральтом из Ривии, также прозываемым Белым Волком. По приметам он высокого роста, имеет шрам, спускающийся с левой стороны лба через бровь на щеку, и белые, как молоко, волосы. Где-то я про такого слышал. По-моему, когда я гостил у своих друзей в Оксенфурте, они втихаря рассказывали анекдоты о том, что королева Адда в облике стрыги привечала какого-то беловолосого ведьмака. А еще наши бан-ардовские болваны любят сплетничать о том, как какой-то белобрысый ведьмак перетрахал чуть ли не всех метресс Аретузы, при этом они всегда смеются и еще называют его поступки настоящим подвигом. Тоже мне достижение! Нашли, чем восхищаться! Лучше бы занимались учебой, а не пересказывали друг другу скабрезные историйки сомнительной правдивости. Кстати, воспоминания о моих Оксенфуртских друзьях натолкнули меня на мысль. А не посетить ли мне университетскую библиотеку? В ней наверняка должна найтись информация о такой выдающейся личности, как мастер Альзур. Правда, говорят, король Радовид устраивает гонения на чародеев, но, во-первых, я всего лишь ученик,
